неделя французской кухни. Тогда я в наказание за то, что нарушила комендантский час, пробовала
лягушачьи лапки. И… это было ужасно. Мама умеет наказывать. Она готовила лапки сразу по
нескольким рецептам, а потом дала мне все их на пробу, чтобы понять какие получились лучше… Самое
ужасное так это то, что они имели вкус курицы… После того раза я и курицу ненавижу. Да и
комендантский час стараюсь больше не нарушать. Мало ли какая кухня у нас будет на недели. Ведь мама
сумеет найти самый извращенный рецепт, чтобы наказать.
— Мне бы… кхм… Мне бы водички, — я нервно огляделась вокруг, думая как же мне избежать
дегустации. Зная маму — карри может быть невозможно острым, либо наоборот, что еще хуже. В общем,
лучше избежать это и как можно скорее.
45
Мама быстро подошла к навесным шкафчикам, доставая стакан и наливая из холодильника воды.
Поставив стакан передо мной, она села напротив, возбужденно потопывая ногой. Ее взгляд так и говорил
«Попробуй это! Попробуй это немедленно!». В такие моменты она выглядела жутко.
Я нарочито медленно взяла стакан и отпила глоток. Мама наклонилась ближе через стол, вглядываясь в
меня. Она явно просекла, что я тяну время. Интересно, если я сейчас вскочу с места и побегу, она сумеет
меня догнать? Как-то раз она рассказывала, что в школе она была черлидером. А так же говорила о
тренировках, которые со стороны были похожи на пытки. Спорю, что все приобретённые навыки у нее
остались. Небось, она меня догонит, да еще и через себя с радостной речевкой кинет. Наверное, не нужно
так рисковать. Наша соседка и так считает нашу семейку странной. Не думаю, что если мы устроим
выступление у нее на лужайке, то она обрадуется. Вызовет полицию, и я все равно познакомлюсь с
отцом Аллена. Безвыходная ситуация.
— Пробуй, — настойчиво произнесла мама, пододвигая тарелку ближе ко мне.
А может полиция это наилучший выход из ситуации?
Взяв вилку, я зачерпнула немного карри. С виду… довольно, неплохо. Но и те суши, которые были у нас
пару дней назад, тоже были ничего с виду. Пока мама не добавила в них свой любимый гуакамоле,
которое на деле случайно оказался васаби. А добавила она его прилично.
Поднеся карри ко рту, я замерла, принюхиваясь.
Ну и где папа, когда он так нужен?
Ну, ладно… Может все и не так плохо…
— Я дома!
Входная дверь хлопнула, и из коридора послышался голос Леа. Спасение!
— Леа, мы здесь! — я отложила вилку, оборачиваясь к сестре.
Леа с опаской зашла на кухню, оглядывая нас с мамой. А в особенности меня. Ну конечно, я никогда в
жизни ее так радостно не встречала. Это наводит подозрения.
— Леа, солнце мое, ты вовремя! — проговорила мама. Парой мне кажется, она на самом деле понимает,
что из себя представляет ее еда и как опасно ее есть, но она все равно берет нас в качестве подопытных.
В каком-то смысле ей нравится нас мучать. Наша мать — монстр.
От внимания Леа не укрылась тарелка с карри, которая стояла рядом со мной. Вот тогда-то она и поняла
что происходит. Я видела в ее выражении лица, что она собирается ретироваться. Ну уж нет. Не так
просто. Она не бросит меня тут одну.
Вскочив с места, я схватила девушку за руку, ведя ее к столу. Леа пыталась вырваться, но под взглядом
мамы — перестала. Знает же, что за это получит двойную порцию.
Я с победным лицом усадила сестру рядом.
— Как хорошо, что Леа к нам присоединилась!
46
Мама достала еще одну тарелку, накладывая туда карри и ставя перед моей сестрой.
Если уж и пробовать еду мамы, то не одной потом справляться с последствиями.
— Рейвен, ты предательница! — тихо прошипела Леа, ковыряясь вилкой в карри.
— Напомню тебе, что ты тоже так неоднократно делала, — ответила ей тоже шёпотом.
В итоге карри оказался… неимоверно острым. Вот прямо до жути острым. Таким, что обжигал язык даже
одной каплей. Он вообще должен таким быть? Так же там была еще и курица… И если остроту блюда я
могла еще вынести, то курицу нет. Сразу же вспоминаются лягушачьи лапки.
Из-за стола мы с Леа просто выбежали, несясь к холодильнику, чтобы запить мамино оружие массового
поражения. Едой это я назвать не решаюсь.
Мама, нахмурив брови, придвинула одну из тарелок и пробуя карри. Затем она обернулась к нам, смотря,
как мы жадно пьем холодное молоко. Оно же ведь должно помочь?
— И что вам не понравилось?
Пожав плечами и покачав головой, она принялась есть. Мы с Леа замерли на месте, удивленно смотря на
маму.
— Кажется, у нее нет вкусовых рецепторов, — прошептала сестра, наклоняясь ко мне.
— Или она их потеряла, когда готовила и пробовала свою еду.
Надо будет потом заказать пиццу и спрятать ее в своей комнате. Потому что не думаю, что сегодняшний
ужин я переживу, если съем его. Да и папу стоит предупредить. И напомнить о том, что каждый
заказывает еду сам. А то он всегда приходит ко мне в последний момент и съедает всю мою еду. Я давно
ему говорила, чтобы он сам об этом заботился. Пусть мы и семья, но еда это совершенно другое дело. К
тому же, Леа тоже в последнее время пристрастилась к моей пицце. И так самой еды не хватает.
Как только я вымученная покинула кухню, то на меня опять напало то оцепенение, связанное с Алленом
Миллером. Меня очень огорчал тот факт, что я упустила такую хорошую возможность расправиться со
своим заданием.
Поднимаясь по лестнице, я заметила, что Леа с интересом меня разглядывает. Она что-то узнала? Может,
догадалась о том, что я умолчала о поцелуе с Алленом? Будем честны — о двух поцелуях с Алленом.
Или она уже знает о том, как я облажалась? Я не хочу пока чтобы об этом кто-то знал.
Нужно вести себя естественно и тогда она не догадается.
Главное — это не выглядеть подозрительной. Я не подозрительна. Ничего не скрываю и…
— Ты от меня что-то скрываешь.
Черт!
Мой режим «не подозрительна» выглядел очень подозрительно.
— Нет, — я пренебрежительно махнула рукой. — С чего ты взяла?
47
Так, нужно уходить. И чем быстрее, тем лучше.
— Ну вот! Ты явно о чем-то умалчиваешь!
Ох, знала бы она, что со мной приключилось…
Леа, взяв меня за руку, затащила в мою комнату. Она устроит мне допрос? Она же знает, что я от нее
мало что могу скрыть, и поэтому без зазрения совести пользуется.
Если я расскажу ей про поцелуе и про то, что показал мне Аллен, то наверняка она меня не оставит в
покое. К тому же, я не хочу, чтобы об этом кто-либо знал. Даже моя младшая сестра.
— Ты сегодня где опять пропадала? — Леа удобно уселась на мою кровать, беря с тумбочки свою
пилочку, которая всегда здесь лежит. А еще под моей кроватью парочка ее журналов, а в ящике есть
огромная косметичка с ее лаками и прочей косметикой. Плюс ко всему и пара ее вещей в шкафу. В
общем, моя сестра вдоволь обжила мою комнату. Да она здесь проводит больше времени, чем в своей.
Я упала лицом вниз на кровать рядом с Леа, зарываясь лицом в мягкое одеяло. Вот и как ей объяснить,
что я видела татуировку Аллена, но не смогла ее сфотографировать? Это непростительно! И не
профессионально. Зато, теперь я могу обнадежить девчонок, что у Аллена и правда есть на что
посмотреть. И это я не только о рисунке на его спине…
Сказать ли что Аллен Миллер сам мне показал татуировку? Ведь тогда появится много вопросов, а мне
бы не хотелось на них отвечать.
Ну почему, почему в такой момент у меня с собой не было камеры?!
С этого дня, в любой ситуации, я буду держать ее рядом с собой. Ведь если я еще раз упущу возможность
сфотографировать спину Аллена Миллера, то можно смело снимать с себя все полномочия и уходить в
