Квартиру мне дали почти четыре года назад, в одной из новых новостроек. Многоэтажка в тридцать с хвостиком этажей из серых железобетонных плит, вымокшая под трёхдневным ливнем выглядит еще более депрессивно и отталкивающе, чем обычно. Моя квартира на тридцать первом этаже. Поднимаюсь по лестнице. Может быть к моменту, когда я доберусь до квартиры, я уже высохну. Музыка тихо-мирно давит на мозг, в доме куда тише, чем на улице и нет этого шума дождя, что заглушал бы ее. Сейчас я не расстаюсь с наушниками, даже когда сплю. Я в них работаю, отдыхаю, в квартире нельзя шуметь, поэтому и дома я хожу в наушниках. За эту неделю тишина начала меня бесить и пугать. Ненавижу ее. Мне нужно постоянно слышать хоть что-то, иначе я начинаю думать, а это ни к чему хорошему не приводит. Я понял это еще тогда в прошлый понедельник, когда Волк собирал вещи, а я пялился в небо. Нет вещи хуже тишины. Нет монстров страшнее, чем твои собственные.

Моя квартира... Это просто жилое помещение. Здесь две небольшие комнаты и кухня, тоже небольшая. Стены белые, как и потолок, под ногами графитово-серый ламинат. В душе стены и пол покрыты малахитово-зелёной плиткой, как и в туалете и на кухне. Люди по этому поводу вообще не запаривались. Как пострадавшему поле войны мне были выделены деньги на мебель, ремонт и все такое. Купил я только подержанный диван из потертой черной ткани и два таких же кресла в одну комнату и кровать в другую. Кровать это отдельная тема. Ее я тоже купил на барахолке, но вы бы ее видели. Это двуспальная кованая кровать, невероятной, скорее всего ручной ковки, настоящее произведение искусства. Вообще-то, я не хотел покупать кровать, мне бы хватило и дивана или матраса, который уже был в квартире, но я не смог пройти мимо нее. Тем более что она стоила копейки, такая вещь не может столько стоить, не должна, но чего еще ждать от людей. Еще есть пара стульев на кухне и стол, но они уже были, когда я въехал.

Эта квартира слишком большая для меня одного. Она пустая и в ней нет души.

Испытание лестницей вымотало меня вконец. Открыть дверь оказалось сложнее, чем мне казалось. Карточка куда-то завалилась и я уже минут пять вытряхиваю все содержимое сумки в ее поиске.

-У вас что-то случилось? – сдержанный голос отвлекает меня от поисков, пробиваясь сквозь музыку в ушах.

-Не могу найти карту. Ничего серьёзного, – отвечаю я, не поднимая взгляда. Я почти дошел до дна, если ее там нет, то ее нигде нет.

-Если вы потеряли карту, позвоните управляющему или спуститесь к нему на третий этаж.

-Зачем?

-Он даст вам запасной.

Я поднимаю взгляд и вижу перед собой серьезного мужчину в деловом костюме и с чуть ослабленным узлом на галстуке, у него бледная кожа, каштановые волосы и широкие скулы, губы сжаты в узкую полоску, а глаза смотрят сурово, будто я ему чем-то не угодил.

-Спасибо, конечно, но я сам способен справится со своими проблемами, – я наконец нахожу карту и тут же открыв дверь впиннываю сумку в квартиру.

-Не за что, – все так же сдержанно говорит он, и я морщусь. Будто это я начал разговор, а не он.

Я киваю ему и закрываю дверь. Надеюсь, это кто-то залетный, еще одного соседа мне даром не надо, и так концентрация ненавидящих меня людей в подъезде превышает все мыслимые нормы.

Квартира встретила меня привычной тишиной. Слишком тихо. Внешние стены дома из стекла, и затонированы зеркалкой снаружи так, что в квартира окрашена в серые тона, так же как и улица. Прохожу на кухню кидаю на стол телефон и включив тихую музыку ставлю чайник. Уже в седьмой раз подряд. Иду в душ греться, на ходу стаскиваю с себя мокрую толстовку вместе с майкой, в душе вешаю шмотки на сушилку. В седьмой раз подряд. За шумом воды я не слышу музыки, но слава богу это не на долго. Вещи у меня все хранятся тут же рядом со стойкой. А что? Удобно. Постирал, высушил, сложил и лежит себе, ждет своего часа. Тем более, ни шкафа, ни даже тумбочки у меня нет. Да и не надо.

Выхожу из душа слышу истошный свист кипящего чайника, его визг заглушает все и его наверняка слышат соседи. Слушайте, ублюдки, я же терплю, когда вы слушаете свое подобие музыки. Хотя, это не музыка – это химическая отрыжка. Наливаю себе чая и иду на застекленный балкон вместе с телефоном. Балкон это громко сказано, это просто стеклянный куб, прилепленный к дому снаружи, ни в жизнь не сравнится с открытым балконом у Итана или с крышей на моем чердаке. Но туда мне не хочется, мне кажется я там чужой. Не скажу, что этого ощущения нет здесь, но здесь это нормально, это место никогда не было для меня домом и никогда им не станет, а там... Я хочу туда вернуться, но не сейчас, и не один.

Балкон здесь большой, полтора на два с половиной метра. Здесь ни черта нет, поэтому я сажусь прямо на пол и ставлю рядом с собой кружку, прибавляю музыку. Здесь холодно, стена просто ледяная и я чувствую, как холод впитывается в позвоночник. Надо было надеть хотя бы футболку, а не лениться. Ладно, хотя бы штаны одел.

С тридцать первого этажа, город кажется еще более угрюмым и пугающем, чем снизу. Почему я раньше этого не видел? Ведь так было каждый день, так было всю мою жизнь.

Я делаю глоток, чай не особо вкусный, но это все же чай, с ним легче. Закрыв глаза, вслушиваюсь в тихую музыку. Мне нравится старая альтернативная музыка, но сейчас не до нее, она бы пробуждала во мне то, что не надо. Поэтому я слушаю бессмертное, классику. Нет слов, только эмоции.

Стук в дверь.

Видимо у меня слуховые галлюцинации. Бывает. Нет сил открыть глаза. Не хочется снова засыпать здесь, на холодном полу, но вставать не хочется еще больше.

Настойчивый стук в дверь.

Если это глюки, то поздравляю тебя Нео, у тебя шизофрения, или множественное расстройство личности, или еще ряд возможных заболеваний, в симптоматике которых указаны галлюцинации. Я, наверное, должен расстроиться, но нет. Ничего не чувствую. Не хочу вставать.

Стук в дверь. Стук в дверь. Стук в дверь.

Я все же не выдерживаю и встаю. Это невыносимо. Блядь, если это тот урод в костюме, то я его пошлю. Пошлю так далеко, как только можно и в особо грубой форме.

Но нет. Судьба явно на стороне этого урода. На пороге возникла Миша. Ее кудрявые волосы вымокли до волоска, и были собраны в высокий хвост, на ней были короткие шорты майка и длинный, до середины бедра, кардиган, из ее тряпичных кед можно выливать воду. Она была мокрой ровно на столько, насколько это вообще возможно, вода буквально лилась с нее и скапливалась в лужу, которая каждую секунду становилась все больше. Но это не мешало ей задорно улыбаться, ее глаза буквально излучали свет.

-Привет, – еще шире улыбнулась она.

-Привет, – кивнул я, не понимая, что вообще происходит.

Она обошла меня, проходя в квартиру скидывая кеды и снимая кардиган. Я подхватил мокрую кофту, и закрыв дверь отнес ее в душ, на сушилку. Девушка нашлась на кухне. Я кинул ей полотенце и поставил чайник.

-Спасибо, – она принялась вытирать волосы, не снимая с них резинки, – Ты высоко забрался. Я пока поднималась половина воды стекла, теперь в лифте можно плавать.

-Откуда ты знаешь, где я?

-Мы с Сашей звонили тебе, но ты ни разу не ответил. Мы позвонили Кассандре, она сказала, что не видела тебя, но в журнале ты числишься, значит, на работу ходишь. Тогда я просто попросила твой адрес. Он указан в документах. И вот я здесь, – развела она руками.

-Я здесь не живу.

-Но ты здесь.

-Да, – усмехнулся я.

-Тебе здесь не нравится?

-Не особо.

-Тогда почему ты здесь?

-Из всех зол выбирают меньшее, – пожал я плечами, доставая кружки из шкафа.

-У тебя тут... – девушка оглянулась и скривилась, – Прямо скажем, не очень.

-Знаю, – усмехнулся я, ставя перед девушкой кружку и садясь напротив.

-Ты же живешь в другом месте, почему пришел сюда? – девушка обхватила кружку руками, греясь и расплылась в улыбке.

-Я же уже сказал. Так надо, – пожал я плечами, тоже беря в руки кружку.

-Как твои дела? – резко сменила тему она и улыбнулся.