Нарцисса сидела на диване, волшебной палочкой касаясь большого фарфорового чайника, вода в котором беспрерывно кипела. Отведя руку жены от чайника, Джеймс заставил ту очнуться.

- Все в порядке! Все живы-здоровы! – Ласково прижимая к себе Нарциссу, шептал он, успокаивая жену.

Через несколько минут оба сидели на диване. Рука Нарциссы мелко задрожала, наливая ему травяной успокаивающий чай. Отхлебнув глоток, Джеймс невольно поморщился, задумавшись, Нарцисса перекипятила травы. Отставив чашку, он кратко, стараясь не пугать жену, пересказал случившееся в отделе тайн. Но Нарцисса словно и не слушала его, глядя в темное окно застывшим взглядом.

- Джеймс, давай уедем! – неожиданно попросила она.

- Куда? Хочешь съездить отдохнуть куда-нибудь на выходные? – не сразу понял тот. – Я не против. Париж, Рим, Нью-Йорк… Куда ты хочешь?

- Я не про выходные, – с досадой взглянула на него Нарцисса. – Давай уедем, Джеймс! Просто уедем, на время исчезнем из Англии. Зачем нам эта война? Здесь и без нас разберутся…

- И что мы будем делать? – Джеймс был на удивление спокоен.

- Просто жить! – Нарцисса недоуменно пожала плечами. – Купим большой дом где-нибудь в Южной Америке. Заведем детей или учиться продолжим… Мало ли занятий на свете! – усмехнулась она, потянувшись к мужу с объятиями.

- А друзей бросим здесь? Пусть другие дерутся, а мы пока в кустах отсидимся?! – голос Джеймса невольно зазвенел от переполнявшего его негодования. – Отличная идея! Подумаешь, обзовут нас трусами!..

- Лучше быть живым трусом, чем мертвым храбрецом! – Нарцисса невольно повысила голос.

- Папа всегда говорил, что мертвый лев страшнее живого шакала.

- При чем здесь твой отец? У нас с тобой своя голова на плечах! – нахмурилась Нарцисса.

- При том!.. Нарцисса, неужели ты не понимаешь, о чем просишь меня? Я никогда не был предателем и не буду!

- При чем здесь предательство? – смутилась Нарцисса. – Это рационально взвешенное решение: мы, прежде всего, должны думать о себе. И любой нормальный человек с этим согласится. И Дамблдор, и Сириус, и даже Питер. Не думаю, что нас хоть кто-то осудит, если мы уедем…

- Нас осужу я. Сейчас Дамблдору важен каждый боеспособный волшебник. Волдеморт набирает силу, а нас так мало. Ты думаешь, я смогу спокойно жить, забившись где-то в глуши Бразилии, зная, что здесь сражаются мои друзья? Сегодня в Министерстве убили дежурного аврора. На его месте мог оказаться любой из наших друзей...

Нарцисса побледнела, понимая, что проиграла. Этот разговор назревал давно. И поначалу она не собиралась действовать так прямолинейно, стремясь исподволь подготовить Джеймса к мысли о необходимости бегства из Англии. Но сегодня, ожидая мужа, Нарцисса потеряла самообладание и сама все испортила. Только где-то в глубине души она всегда знала, что ничего у неё не выйдет – Джеймс не из тех, кто, поджав хвост, трусливо сбегает от опасности. Особенно учитывая гибель его родителей.

- Но что могут сделать девятнадцатилетние волшебники, вроде вас с Сириусом? – предприняла Нарцисса последнюю попытку.

- Не знаю, – честно признался Джеймс. – Но я знаю одно, если все сбегут в безопасные места, то и сражаться будет некому. Волдеморт без особых усилий заполучит сначала Англию, а потом и весь мир. И тогда абсолютно все, и сбежавшие в том числе, окажутся в его власти.

- Мне страшно, – Нарцисса, шагнув к мужу, прижалась к нему. – Джеймс, мне очень-очень страшно!

- Я понимаю, Цисси. Мы отправим тебя в безопасное место, а когда кончится война, я прие… – Нарцисса подняла голову, глядя ему в глаза, и Джеймс невольно осекся.

- Я никуда не уеду без тебя, Джеймс. – Она отрицательно покачала головой и процитировала свадебную клятву. – «Всегда вместе: и в горе, и в радости!» Я твоя жена и останусь рядом до самой победы… или смерти! – Нарцисса пристально смотрела ему в глаза. А потом добавила: – И еще, Джеймс, я хочу вступить в орден Феникса.

- Это еще зачем? – невольно возмутился тот. – Это довольно опасно, да и женщин Дамблдор не принимает.

- Не ври, – усмехнулась жена. – Лили уже в ордене, да и Алиса, насколько я знаю, тоже.

- Лили – хороший зельевар и к тому же учится на колдомедика, а Алиса – та вообще аврор…

- Не волнуйся, – мягко перебила его Нарцисса. – Я не буду висеть мертвым грузом на ордене: я и зелья варить умею, и охранять тоже смогу. А сражаться ты меня научишь.

- Нет, об этом не может быть и речи! – твердо заявил Джеймс. Но Нарцисса только улыбнулась:

- Вместе, Джеймс, и в горе, и в радости. Мне надоело сидеть дома, ничего не знать и ничего не делать. Я тоже хочу, чтобы мы победили… Волдеморта, – Нарцисса всегда предпочитала формулировку «Тот-кого-нельзя-называть», поэтому невольно загордилась маленькой победой над собственным страхом.

- И я никак не могу тебя переубедить? – уныло поинтересовался Джеймс.

- Только одним способом – уехав со мной из Англии! – что было невыполнимым условием и оба это понимали.

***

День свадьбы стремительно приближался. Поначалу Люциус и Беллатриса собирались пожениться в июле, но Абрахас убедил их перенести свадьбу хотя бы на начало сентября. Требовалось хоть немного соблюсти внешние приличия, впрочем, свадьба все равно считалась слишком поспешной – со дня гибели их прежних супругов едва прошло три месяца.

Но ждать дольше Беллатриса не собиралась – Стивен уже почти приготовил необходимые зелья. И она рассчитывала вскоре стать матерью первого из «суперволшебников».

После яростных споров Уэсингтон все-таки убедил её не рисковать и попробовать немного иное зелье, чем использовалось ранее. Беллатриса согласилась с тем, что волшебная сила для ребенка важнее «слепого послушания» Темному лорду. В конце концов, она лично воспитает в сыне уважение и преклонение перед Волдемортом.

Беллатриса налила себе кофе. В этот момент в раскрытое окно влетела большая черная сова.

В небольшой запечатанной коробочке оказался золотой браслет изящной работы и короткая записка: «Будь счастлива».

Записка сгорела быстро, мгновенно уничтожив последнее доказательство связи между сестрами. Беллатриса подавила вспыхнувшее желание увидеть Нарциссу воочию, это было слишком опасно для них обоих. Нет уж, пусть весь мир по-прежнему считает, что они только враги. Спрятав браслет в сейф, Беллатриса с грустью подумала, что на свадьбе не будет ни одного близкого ей человека. Родители, к искреннему их с Люциусом удивлению, наотрез отказались благословить брак «единственной» дочери.

- Эта семья уже принесла нам несчастье, поэтому выбирай: либо мы, либо он! – твердо заявил отец.

Но Беллатриса, уже все для себя решив, наотрез отказалась подчиниться и рассмотреть другие кандидатуры. Люциус Малфой устраивал её по всем параметрам: умен, чистокровен и богат. И к тому же на него можно было положиться: он был ей самым настоящим другом. Беллатриса, усмехнувшись, припомнила удивленное выражение лица Люциуса, когда предложила тому пожениться и родить «суперволшебника». Малфоям действительно был необходим наследник рода, а две безвременно умершие жены сделали из Люциуса не самого выгодного жениха. В свете уже вовсю летала сплетня о «проклятии Малфоев», что сильно уменьшало круг поиска новой жены для Люциуса. То есть некоторые обедневшие роды по-прежнему не прочь были породниться с Малфоями, но уже исключительно из меркантильных соображений.

Абрахас же только обрадовался, узнав об их намерениях:

– Ты сильная и ты родишь нам отличных наследников! И к тому же я всегда мечтал об умной и решительной невестке.

О чем думал Люциус, Беллатриса не знала. Серые глаза остались невозмутимыми и холодными, когда он церемонно согласился на её предложение.

В первом браке Беллатриса не испытывала особой любви к мужу, тот вроде и любил её, сумел разжечь в ней страсть, но сердце её осталось равнодушным.

Беллатрисе часто казалось, что настоящей любви-то и нет на свете: есть страсть, есть эгоистическое желание иметь при себе кого-то, кем можно восхищаться, да и много чего еще, но все это только искусные имитации любви.