- Что? – Люция покачала головой, но была всё так же предельно удивлена. – Нет, я… Я не понимаю.

- Я тоже. И, клянусь, если моё предназначение – это убедиться, что кто-то такой, как вы, вернётся к своей безумной семейке, кровожадность которой не знает границ, то я в ярости! – он поднял глаза к небу. – Слышишь, Оливия? Где тебя там носит? Отвратительное, жуткое, гадкое пророчество!

- Кто такая Оливия?

- Никто, - он бросил взгляд на Люцию, что всё ещё сидела на земле. – Вставай!

Она отчаянно пыталась подняться, но почему-то ничего не получалось.

- Ты не можешь встать, да?

- Дай мне немного времени. Уж поверь, этот живот отнюдь не добавляет мне счастья в этой жизни, - Люция посмотрела на него. – О, нет, даже не вздумай мне помогать!

- Я и не собирался, - он молча наблюдал, как она перекатилась на бок, потом поднялась на ноги, отряхнула свой плащ, пытаясь избавиться от грязных пятен. – Ты так неловко себя чувствуешь в этом состоянии… Я ведь видел беременных пелсиек, которые за несколько дней до родов могли срубить дерево, наколоть дров, а после оттащить их всех к себе домой.

- Я не пелсийская… - она запнулась. – Ну, почти не пелсийская женщина. И у меня не было времени привыкнуть к моему прекрасному состоянию, или как ты там это зовёшь.

Боже, что за странная женщина…

- И какой же… срок?

- Ну, это не твоё дело, конечно, но… Месяца три, наверное. Или… Ну, не с животом, в смысле, а вообще.

- Ох… - он недоверчиво осмотрел её. – Слушай, так со всеми злыми волшебницами? Они рожают что, в три раза быстрее?

- Понятия не имею, - Люция положила руку на живот, будто бы пытаясь оградить ребёнка от него. – Слушай, я понимаю, что ты меня ненавидишь. Что ненавидишь мою семью. Есть за что, поверь мне, уж я-то знаю. Но у этого ребёнка должен быть шанс на жизнь, он не сотворил ещё ничего плохого. Тот факт, что из всех людей, кто мог бы мне помочь, пришёл именно ты, с меткой бессмертного на груди, о чём-то и говорит! Ты говоришь – пророчества. Мне ли не знать, что это такое! Но этот ребёнок должен выжить, просто должен получить свой шанс на счастье.

- И кто же его отец? – спросил наконец-то Йонас. И ему так не хотелось позволить ей поймать в его голосе жалость – но у неё было что-то такое в словах, что он просто не мог отрицать.

- Ссыльной Хранитель.

- И он мёртв?

Она только коротко кивнула.

- Как он умер? Ты убила его?

- Нет, - казалось, её молчание было длиною в вечность. – Он сам умер… Покончил жизнь самоубийством.

- Надо же. И это единственный способ избавиться от теб?

Полный ненависти взгляд Люции заставил его содрогнуться. Но ведь это только напускное… А глаза её – это смесь усталости и печали.

- Прости, - промолвил Йонас прежде, чем успел подумать о том, что говорит. – Думаю, я был слишком груб.

- Именно. Но я не ожидала от тебя чего-то другого – ведь я зло. То, что Каян сделал с твоей подругой…

- С Лисандрой, - выдавил он. – Это была самая сильная, самая невероятная, самая храбрая девушка из всех, что я когда-либо знал, и она заслуживала на долгую счастливую жизнь, а Каян украл её у неё! Даже не колебался. И убить он хотел меня – меня, не её.

- Мне жаль, - печально согласилась она. – Я только потом поняла, что Каян – это не человек, не существо с чувствами и потребностями смертных, не тот, кто может нести счастье. Каян видит только ошибки и изъяны в этом мире. Он хочет всё выжечь, хочет начать всё сначала. Я бы назвала его безумцем, но на самом деле он просто огонь. Огонь сжигает. Разрушает. Это единственное, что заставляет его существовать.

- И он хочет разрушить этот мир, - подытожил Йонас.

- Да, - кивнула Люция. – Потому я и оставила его. Потому он хотел убить меня.

Йонасу понадобилось несколько минут, прежде чем он вновь смог заговорить.

- Ты говоришь, что огонь уничтожает. Но огонь готовит еду, согревает нас по ночам… тогда огонь не зло – он помогает нам выжить!

- Я знаю только одно: его нужно остановить, - она полезла в карман своего плаща и вытащила маленький янтарный шар, такого же размера, как и Родич Земли. – Это было тюрьмой Каяна.

Йонас осознал, что не может проронить ни слова.

- Ты думаешь, - наконец-то выдохнул он, - его вновь можно запереть там?

- Я хочу попробовать, - кивнула она.

Он всматривался в черты лица Люции, чувствуя её серьёзность и решительность, не сумев проигнорировать направленный на янтарный шар взгляд. И голос её звучал совершенно искренне – но можно ли было верить этой ведьме?

- Учитывая то, что теперь я знаю о Родиче Огня, императрица не такая уж и большая беда, правда?

Люция только опустила шар обратно в карман.

- Амара – угроза, она уже не раз продемонстрировала это. Вот только Каян куда хуже. Думаю, в сто раз хуже, чем я, мятежник. Видишь ли, кто-то должен умереть за мои проступки. Я согласна. Но я должна попытаться исправить то, что натворила, по крайней мере, теперь, когда я всё-таки могу думать ясно. Во-первых, я должна увидеть свою семью и… - Люция резко умолкла и согнулась пополам, издав мучительный крик.

- Что случилось? – бросился к ней Йонас.

- Болит! – выдохнула она. – Как часто… Ох… О, Богиня, как же я устала… - она рухнула на колени, схватившись за живот.

Йонас чувствовал себя совершенно беспомощным.

- Что я могу сделать? Может… Может ты рожаешь? Только не говори, что ты рожаешь!

- Не рожаю, ещё не время. Но… - она закричала, и этот звук будто бы обжёг сознание Йонаса. – Отведи меня к моей семье! Прошу!

Лицо принцессы побелело – такой отвратительный контраст на фоне её иссиня-чёрных волос. Она закатила глаза и свалилась без сознания.

- Принцесса, - встряхнул он её. – Принцесса… На это нет времени!

Люция так и не очнулась.

Йонас обернулся, бросил взгляд на дымящуюся вдалеке деревушку. Пелсийцы скоро найдут оружие и пойдут искать его и колдунью.

Тихо выругавшись себе под нос, он присел, осторожно поднял её на руки – и осознал, что она куда легче, чем он ожидал, пусть даже и с ребёнком под сердцем.

- Нет времени отводить тебя к твоей семьи, - прошептал Йонас. – Придётся относить к своей, поближе будет.

***

Дверь открыла сестра Йонаса, Фелиция – и уставилась на парня в полной тишине. И только спустя несколько минут наконец-то заметила бессознательную беременную девушку у него на руках.

- Я всё тебе объясню! – быстро выдохнул он. – Ну, надеюсь, у меня выйдет. Только пусти!

Она открыла дверь пошире, позволив Йонасу войти, не ударившись ни ногами, ни головой Люции о косяк.

- Положи её на кровать, - скомандовала девушка, и он выполнил приказание, прежде чем повернуться к своей сестре, но та так и не обняла его. Лицо её было мрачным, руки – скрещены на груди… А ведь он ожидал, что она обрадуется, увидев его.

- Прости, что я не приходил… - начал он.

- Я год не видела и не слышала тебя, а теперь ты являешься, даже и не предупредив!

- Мне нужна была твоя помощь относительно… девушки.

- О! – она фыркнула. – Я заметила. Это твой ребёнок?

- Нет.

Она, кажется, не поверила.

- И что я должна, по-твоему, сделать для неё?

- Не знаю, - он утёр лоб рукою и принялся ходить взад-вперёд, удивляясь тому, как мал дом его сестры. – Ей плохо, потеряла сознание от боли, и я даже не знал, что с этим вообще можно сделать…

- И ты привёл её сюда.

- Я знал, что ты поможешь, - он шумно выпустил воздух. – Знаю, ты сердишься, что меня не было, но возвращаться опасно, и…

- Да, я видела плакаты. Десять тысяч за тебя живым или мёртвым. Или больше?

- Около того.

- Ты убил королеву Альтию.

- Не я. И это длинная история.

- Разумеется.

Он огляделся, пытаясь отыскать мужа своей сестры.

- Где Паоло?

- Мёртв.

- Как? – ошеломлённо прошептал он.

- Его забрали на Имперскую дорогу. И отца тоже хотели, но он стар и хромает, так что был для них бесполезным. Даже когда рабочих всех освободили, Паоло не вернулся. Ну, что мне ещё думать, если не считать его расстрелянным с другими несчастными, с которыми обращались, будто с рабами?