- О, она невероятна! Такая прекрасная… Богиня – не смертная, вот что я вам скажу! И я могу точно сказать, что она всех нас спасёт.

Люция остановилась у какой-то лавки, где продавались яблоки, такие спелые, что им уж точно не место в Пелсии, и посмотрела на продавщицу, что говорила со со своей подругой

- Ну, да, вполне с тобой согласен, - отозвалась она.

Может быть, это речь о волшебнице из предсказания?

- Простите, - вмешалась она, - я не хочу мешать, но о ком речь? – голос девушки дрожал, ведь она столько времени вынуждена была молчать.

- Ха! – продавщица удивлённо уставилась на неё. – Конечно же, об императрице!

- Действительно, о ком же ещё… - пробормотала себе под нос Люция. – О, и вы верите, что вас спасёт Амара Кортас. От чего ж спасёт?

Женщины устало, нетерпеливо переглянулись.

- А ты, девочка, не из местных?

- Я родилась в Пелсии, но меня взяли в лимерийскую семью.

- И тебе повезло, что из этого кошмара тебя забрали ещё такой маленькой! – продавщица вновь покосилась на подругу. – Знаешь, сколько б мы отдали за подобную возможность? – и они как-то безрадостно, грустно рассмеялись.

- Я куплю это яблоко, - Люция почувствовала, как в ней загорается нетерпение. Она коснулась фрукта, отдала женщинам серебряную монету. – А ещё я могу заплатить за любую информацию о том, где сейчас находится императрица.

- О, да нет проблем! – жесты и взгляд женщины были изголодавшимися, жадными. – Но где ж тебя носило, деточка, что ты не знаешь об императрице? В мхах ты, что ли, среди гор пряталась, или залезла в берлогу к медведю?

- Что-то вроде этого, - пусть на самом деле она и находилась в гостинице, вот только теперь надо было бежать. Пусть Сэра боялась за неё, Люция знала, что нельзя – ведь её живот, в конце концов, скоро не даст ей подняться с постели! Она коснулась его рукой, чувствуя, что тот опух ещё сильнее, и женщина наконец-то обратила внимание на этот жест.

- О, девочка, да ты беременна, ещё и вот-вот разродишься!

- Всё в порядке, - отмахнулась Люция, пусть это и было ложью.

- А где твоя семья? Муж? О, нет, не говори мне, что ты тут одна!

О, ну почему её беременность заставляла людей становиться такими приторно добрыми? Относиться к ней как-то иначе? Единственная польза от этого живота – её действительно не трогали, жалели, пропускали вперёд.

- Мой муж… - она проронила это без должной доли грусти, - умер. И я ищу свою семью.

Вторая женщина потянулась к ней, сжала руки Люции.

- Сожалею, дорогая.

- Спасибо, - Люция почувствовала, как ей почему-то становится тяжело дышать. Почему ж ей теперь так трудно себя контролировать?

- Может быть, тебе всё-таки стоит тут задержаться? – поинтересовалась продавщица.

- Нет, спасибо, это лишнее. Я просто хочу узнать, где находится императрица. Если она всё ещё в Лимеросе…

Женщины так недоверчиво переглянулись, будто бы вопрос казался совершенно невероятным.

- Великая императрица Кортас, - начала продавщица, - сейчас живёт в деревеньке, что когда-то принадлежала вождю Базилию. Завтра она обратится ко всей Пелсии, желает видеть каждого, кто только сможет прийти.

- Обратится к Пелсии? Зачем?

- О… - женщина вздохнула. – Наверное, ты забыла о том, как страдала Пелсия, ведь ты счастливая – тебе удалось коротать годы в Лимеросе. Но тут дела обстоять намного хуже…

- И это мягко говоря, - дополнила её подруга.

- Да, - кивнула продавщица. – А императрица видит, как мы сражаемся, признаёт это, поэтому желает помочь нам. Она ценит Пелсию и говорит, что это очень важная часть её империи.

Люция заставила себя не закатывать глаза. Как же, она ведь знает жестокую, властолюбивую Амару в разы хуже, чем какие-то две селянки!

- И именно по мудрости своей императрица и вышла за Кровавого Короля, - протянула женщина.

- Простите, что? – ошеломлённо выдохнула Люция. – Она замужем за королём… королём Гаем?

- Да. Но сейчас его нет, равно как и его демонического наследничка. Хочется верить, что покоятся они глубоко под землёй, императрица ж не слепая, видит, что эти люди делают с нами…

- Действительно. Да, хочется верить, - кивнула Люция, чувствуя, как в её сердце вновь плещется отчаянная, дикая боль. Сэра не говорила о том, что Гай женился на Амаре, может, это просто враки? – Простите, я… Мне нужно идти, - и она, пусть извинялась уже двадцатый раз, отступила в рыночную толпу.

***

Однажды Алексиус рассказал Люции о том, как оживить Родичей с помощью кольца волшебницы. Она надеялась, что это поможет ей отыскать Магнуса и её отца. Вот только кольцо так хорошо кружилось в Ораносе, когда она сотворяла прекрасную карту Митике, а тут – вообще ничего. Её элементали были поразительно слабы, и она постоянно останавливалась, ведь вынуждена была идти пешком, вместе с другими гадкими, отвратительными пелсийцами, чтобы услышать речь великой и спасительной Амары!

Она не хотела верить в то, что её семья погибла. Они не могли позволить сделать с ними что-то плохое, только не её брат и отец. Ведь они такие сильные, такие умные… И если уж папа женился на Амаре… Нет, эта мысль была такой нелепой – её отец умён и безжалостен, он всегда делает то, что надо для заполучения власти, для того, чтобы выжить. Амара молода и красива, но увлечение – нет, это уж точно не о короле Гае.

Но пелсийцы были повсюду. Тысячи людей жались к стенам. Да, до Басилиа ещё так далеко, дня два, три пути… И она смотрела, как скрипели высокие, тяжёлые ворота, пуская людей в маленькую деревню. Люции казалось, что весь мир слился в сплошное пятно, и она отчаянно пыталась отыскать хоть одно знакомое лицо – не заметила ни каменной дороги, ни глиняных домов, ни лабиринта улиц, что привёл её на огромную площадь. Здесь были только люди, сплошные люди, и несколько старых, разбитых каменных возвышений. Да, когда-то вождь Базилий устраивал тут варварские представления, и глупые мужчины пытались поразить его, готовые ради самодовольного мучителя пойти даже на смерть. Земля тут была пропитана кровью – сейчас уже смешавшейся с пылью, конечно, но всё равно уставшей, холодной, дикой.

Толпа всё увеличивались и увеличивалась, но Люция не слышала ни единого слова о прежнем вожде, о том, какие развлечения на костях своего народа он выбирал. Все говорили только об одном, о том, как величественна и прекрасна новая императрица.

Люция не понимала, почему они так просто давали себя обмануть. Сначала они считали вождя Базилия колдуном, божественным ребёнком, и не счесть годы, что он их мучил. Базилий… Вождь – или отец для неё? Это его дом, это место, где она росла бы, если б её не выкрали из колыбели! Она ненавидела когда-то Гая за то, что он приказал это, а теперь смотрела на улицы, на боевую арену, пыталась почувствовать ту потерю, глупое щемящее чувство, которое преследовало её прежде, когда она только-только встретилась с Каяном. Но в ответ встречала только пустоту, холод – единственным домом, о котором она могла думать, домом, куда всегда хотела вернуться, был огромный чёрный дворец среди льда и снега.

Чем скорее она покинет это гадкое королевство, тем лучше! И Пелсия ей не нужна – только уничтожить Каяна. Был ли он здесь? Ведь ни единого шёпотка о боге огня не оставалось, никакой смерти, никаких кровавых слухов. Она всё сжимала янтарный шар и звала его в ночной тишине. Ведь его нельзя убить, верно? Тимофей повторял это много раз, но так и не рассказал, что было на уме у своенравного Родича. Вдруг он стал сильнее? А может, наоборот пострадал? И был столь глуп, чтобы не вернуться за своим кристаллом в горы… Его поверхность – этого янтарного шара, - так приятно холодила пальцы, так успокаивала её. Действительно ли она сильна для того, чтобы сражаться? Действительно ли может сегодня оказаться лицом к лицу с Каяном, действительно ли способна победить?

Признаться себе было труднее всего, но Люция знала, что сегодня обязательно проиграла бы. Вот только у неё не было выбора – она должна оставаться сильной.