Люция последовала её примеру неохотно, но после поняла, насколько ошибалась. Боги, как же это было великолепно, как сладко и сочно…

- Это лучше всего, что я когда-либо пробовала! – воскликнула она.

Она ела быстро, жадно, вынудив себя не глотнуть и семена тоже. Рука смело потянулась и за вторым яблоком – но внезапно резкая боль в животе заставила её согнуться пополам.

- Что это? – прохрипела она.

- Ты в порядке? – забеспокоилась Мия.

Боль была лишь мгновенной, и Люция выпрямилась.

- О, всё хорошо! Просто я очень давно не ела, вот желудок и скрутило…

Она так надеялась, что почерпнёт силу из этой пищи, из их взглядов, преисполненных надеждой, а не страхом, из тепла Тимофея и Мии, но всё же ей так сильно хотелось вернуться домой…

Невозможно думать о том, что скоро мир рухнет, находясь тут, в месте, где всегда светло, все тревоги умирали в кристальном городе!

И когда она вновь оказалась у башни Тимофея, то сжала ладони Мии с искренней благодарностью.

- Спасибо, что так помогла мне!

- О, не благодари, - Мия покачала головой, встречаясь с Люцией взглядом, и её глаза сияли таким искренним светом, что волшебница едва могла дышать. – Это тебе спасибо, что ты пришла сюда! Спасибо, что нам есть в кого верить! И я знаю, что мы однажды встретимся вновь.

- О, как бы мне хотелось разделить с тобой эту веру, - она неохотно отпустила руки Мии и двинулась к Тимофею, что уже стоял у распахнутых невидимых дверей.

На сей раз они двинулись по каким-то тёмным, холодным коридором.

- Мы под землёй, - прошептала она.

- Верно.

Люции хотелось спросить что-то ещё – но она замерла, увидев сияние в пятнадцати шагах, будто бы кто-то рассыпал мириады таких же колец, как у неё.

- Монолит, - выдохнула Люция. – Будто бы в горах…

Тимофей кивнул – он казался просто гротескной статуей в свете камня.

- Есть только один в каждом из семи миров…

- Семи? – выдохнула Люция. – Неужто кроме наших миров есть ещё… целых пять?!

- О, ты великий математик, - изогнул бровь Тимофей. – Да, Люция, семь миров. И нас создали, чтобы присматривать за ними всеми, до того, как Дамен уничтожил всё, что было нам столь дорого. А теперь есть только наш мир… - его лицо потемнело, когда он вспомнил об этом воплощении зла. – Эти монолиты были сотворены для того, чтобы путешествовать между мирами. А Дамен дышал этой магией и блуждал по свету… Он впитывал её в себя, и потому горы потеряли всякие следы жизни, и потому твоё царство замерзает, а Пелсия обращается в камень.

Люция смотрела на него, будто бы пыталась разгадать дикую тайну Митики.

- Но почему же Оранос так красив?

- Из-за той богини, в которую они веруют. Богини, что когда-то была такой же старейшиной, как и я.

- Клейона.

Он кивнул.

- Да, она смогла защитить своё королевство, когда Валория пала перед чужой мощью. Кажется, я только вчера видел их обеих… О, сколько же мы все потеряли! – его лицо искривила гримаса боли, и он мотнул головой, пытаясь отогнать дурные мысли. – Ты уже много времени провела здесь. А теперь, Люция, пора вернуться и остановить Каяна.

Она почти рассмеялась, такой дикой казалась его непоследовательность.

- Я буду скучать по твоим откровениям… И – да, я остановлю его.

- Надеюсь, что ты действительно сможешь это сделать.

Она бросила взгляд на сияющий монолит.

- И как же мне вернуться домой?

- Просто коснись монолита, а дальше всё случится само, - когда она замерла в сомнениях, он лишь изогнул бровь. – Неужто ты не веришь моим словам?

- Если б я так думала, ты бы давно обратился пеплом, - её лицо озарила улыбка, будто бы в ответ на его дикое удивление. – Все мы сильны, Тимофей.

- И вправду…

- Прощай, - она была готова уйти. Готова вернуться домой, отыскать семью и заставить Каяна навсегда исчезнуть.

Удивление на лице Тимофея наконец-то пропало, сменилось дикой, страшной печалью.

- Прощай, Люция.

Она прижала ладони к холодному, сияющему камню. Казалось, свет пронзил её, стал белым-белым, она вынуждена была зажмуриться и заставить себя прижиматься ладонями к его ледяной поверхности.

И вот, земля растворилась под ногами, а ветер толкал в спину. Она задыхалась, отталкивая от себя песчинки, пытаясь отыскать Тимофея.

Но Убежище пропало. Она вновь была в горах – там, где столкнулась с Каяном. И пусть сейчас наступил ясный день, она всё ещё узнавала это место, а воздух оказался таким же холодным, как и в прошлом. Холодным и мёртвым – она знала, что смерть уже совсем близко.

Дамен вытягивал силы из монолитов. Его прикосновение - вот что убивало этот мир, и магия пряталась столько лет, пока Каян не разжёг её вновь. Тут не было ни птиц, ни зверей – даже насекомых… Ни деревьев, ни кустарников, лишь несколько травинок вокруг монолита.

На мгновение она испытала дикий страх, будто бы Каян ждал тут её возвращения. Но проходила минута, две, а она так и стояла, ожидая боя.

Ничего. Никого. Одна только она.

И отсюда она умчалась в прошлый раз.

Когда она шагала по выжженной земле, засыпанной камешками, то даже не заметила, как едва не упала, и подобрала свой кошелёк. Когда она бы ещё так радовалась глупым деньгам! Ведь там достаточно монет, чтобы отыскать кров над головой на несколько ночей…

А ещё – она смотрела на огромную яму в земле на том месте, где горел Каян. И там, внизу, что-то ясным светом сияло.

Но ничто никогда не сияло в этих горах.

Она подошла поближе, наклонилась, чтобы увидеть, что же излучало такой сильный свет, смахнула с камня пепел… и отшатнулась, прижав ладонь к губам.

Янтарь.

Тюрьма Каяна казалась меньше яблока, что она съела в Убежище.

- Ох… - она повернулась, чтобы убедиться в том, что доселе была одна.

Она сжала его, подняла вверх, будто бы надеясь, что солнце выберется из-за туч. Янтарный шар не был прозрачным – но ни трещин, ни царапин она не увидела.

Однажды она посчитала бы это прекрасным кладом. Но не сейчас. И это не клад – это знак того, что у неё есть преимущество, и она была благодарна за это.

Теперь, когда у неё есть кристалл, она может остановить Каяна прежде, чем он всё-таки разрушит весь их мир.

Она позволила себе короткую улыбку – ведь это маленькая победа! - и двинулась в сторону маленькой деревни на западе, где они с Каяном когда-то думали, как добраться до гор. Там она узнает, слышали ли о Каяне…

И искупит все свои ошибки, ведь Родич Огня это самое страшное, что она могла сотворить.

***

Мир уже давно укрылся в сумерках, когда она наконец-то вошла в знакомый дворик оживлённой таверны, почти что уверенная в том, что сейчас Каян будет сидеть за соседним столом и есть суп.

Она так измучилась дорогой, что будто бы рухнула за стол, тот самый, за которым сидела в прошлый раз, осознавая, что носит под сердцем дитя.

- О, а я тебя помню! – послышался за спиной женский голос. – Добро пожаловать!

Люция бросила взгляд на девушку, что двинулась к ней.

- О, ты Сэра, верно?

Она видела Люцию и Каяна, вместе. И она была единственной, кто сказал им о горах – и не ошиблась. Не солгала.

- Какая хорошая память! – заулыбалась Сэра. – А где ж твой красавчик?

- Ну, мы поссорились во время путешествия. А он не приходил сюда?

- Нет.

- Ты уверена?

- О, уж его-то я бы запомнила, - подмигнула девушка. – Принести тебе выпить?

- Да… - она только сейчас поняла, как сильно пересохло горло. – Может… Персиковый сок?

- Ну… У нас только виноградный.

- Пусть так.

- А может что-то ещё? Еды, например?

В животе, будто бы в ответ на предложение, тянуло.

- Это было бы прекрасно!

Сэра бросила короткий взгляд на мужчин в зелёном, что ввалились в таверну – они хохотали и кричали что-то непонятное, Люция аж поёжилась.

- Прости, если я задержусь с едой, - протянула Сэра. – Ведь я тут одна, а надо позаботиться обо всех. Хорошая идея держать их пьяными и счастливыми, верно?