— Может, тогда тренироваться начнешь с себя? — усмехнулся Логан, скидывая футболку с себя, — просто я бываю очень убедителен, — усмехнулся он, целуя своего соула.

— Я бы назвал это по-другому, — усмехнулся Бальт, когда пришлось разорвать поцелуй, — ты просто охренительно классный любовник, и я могу про это точно заявить всем, хотя нет, тогда придется драться с твоими поклонниками, так что лучше скрою этот факт, — Бальт сам впился в губы Джея, обнимая его и со всей силы прижимая к себе.

***

Два стакана виски на пустой желудок. Бальтазар, наверное, уже вызвал некоторое недоумение со стороны ребят, потому что какое-то время сверлил глазами Магнуса, стоя в почти другом конце комнаты от самого Бейна. Он решался. Потом опрокинул в себя половину третьего стакана и пошел к Магнусу. Бейн сидел на диване с Алеком и болтал с ребятами. Бальтазар просто подошел и сел на диван рядом.

Разговор, достаточно оживленный и веселый, прервался. Все молча смотрели на него, даже несколько настороженно.

— Вчера в Крепость приезжал мой отец, — начал Бальтазар, краем глаза увидел, как Зевран до этого танцевал с Кендрой, мгновенно приблизился, ведя и Кендру.

Да и все как-то собрались возле них.

— При разговоре присутствовали наши Командиры… — продолжил Бальтазар. Говорить вслух о личном было странно, особенно учесть сколько ушей слушало, и сколько глаз смотрело. Но Джей был прав, все вокруг семья, и ему нечего держать все в себе. Он рассказал о планах отца, о том, что тот наговорил Эрику, о том, как среагировал Чарльз и что потом еще рассказал Эрик ему наедине.

К тому моменту, когда весь рассказ закончился, он был прилично пьян, потому что Зевран, удивленный происходившим, подливал и подливал ему виски.

— И напоследок скажу… В Ордене нас учили рассчитывать сам на себя. Держать все в себе. Не дружить, не любить, не нуждаться в других людях. Так это все херня, извините, девушки, за ругательство. Каждому воину нужна семья, нужны настоящие друзья, чтоб было за кого бороться, ради кого жить. Но в семье самое главное доверие. А доверие предполагает не только слушать других, но и открывать себя. — Он провел взглядом по лицам воинов и увидел задумчивые лица. Кажется, он смог на что-то повлиять. — Джей, дай гитару, пожалуйста. — Он решил сегодня вообще нарушить все свои правила. И к черту.

Во мне замерли надорванные нервы,

Я уже не говорю — я онемел.

Сколько стоят жизни сдавленных и первых,

Я хотел бы знать и цену наших тел.

Мы застряли между пропастью и тенью,

Озираемся от страха сделать шаг.

Временами выжить стало нашей целью.

Сохранить себя и греется душа.

Я объявляю войну мирам, где меня гонят,

Холодным городам, где меня хоронят.

Я объявляю войну себе, чтобы жить снова.

Для своей судьбы ищу пути иного.

Как устроен этот мир — Я понимаю,

Доверять бесконечно буду.

Эти правила игры Я принимаю,

Но не нравится все сердцу моему.

Я объявляю войну мирам, где меня гонят,

Холодным городам, где меня хоронят.

Я объявляю войну себе, чтобы жить снова.

Для своей судьбы ищу пути иного.*

Бальтазар закончил песню. Играл он, конечно, не так виртуозно как Логан, но чтоб подыграть своему пению, ему хватало.

— Эй, эта песня совершенно не из твоего репертуара, — возмутился Зевран. — Сыграл бы ту, про собрание алкашей под дубом, или про лесника, или…

Бальтазар только отмахнулся от него, отдавая гитару Логану. Потом взял стакан с виски и посмотрел на Магнуса.

— Ну что, выпьем за наших командиров? Для тех, у кого не сложилось с отцами, они были ими. Они были теми, кем и должны быть и для мелких пацанов, и для взрослых — для нас, они были славными воспитателями, настоящими отцами, мудрыми старшими братьями, справедливыми друзьями… Выпьем за Эрика и Чарльза, пусть оберегает их судьба. А мы будем судьбе помогать чем сможем. Будем лучше, чем мы есть, чтоб они гордились нами. За них, — он взял и залпом осушил весь стакан виски. Зевран лишь молча покачал головой, но тоже выпил. За такой тост выпить нужно было обязательно.

***

Все собрались в зале, ожидая окончательного приговора. Бальтазар, да все остальные были в принципе довольны своим вступлением, но проверяющие с бесстрастными лицами удались и понять, победили они или нет, никто не смог.

Как и по лицу командиров, когда они зашли, как всегда рядом, плечом к плечу, и остановились перед ними, осматривая их.

Эрик начал первым и сказал так, как всегда говорил, потому что это был Эрик.

— Ну что, наши зайки, — усмехнулся командир воинов, — вы удивили проверяющих. Они настолько удивились, что даже уезжали с удивленными лицами. Шучу, — он засмеялся, — даже если бы вы здесь станцевали групповой стриптиз, их выражения лиц не поменялось бы. Бррр. Жуткие эти официальные лица из Министерства. Но действительно — ваше представление им понравилось. На наш взгляд с Чарльзом — было пару ошибочек, но незначительных, не смертельноопасных, потом разберем их детально. Но я говорить красиво не умею, так что, Чарльз, скажи нашим оболтусам пару ярких слов.

— Ребята, — улыбнулся Чарльз, оглядывая своих мутантов и их соулов, — я всегда в вас верил, вы были лучшей моей группой за все годы и сейчас, смотря, как вы выросли — я испытываю гордость, настоящую гордость. Вы смогли преодолеть много трудностей, наладить контакт со своими соулами, вы смогли стать не только командой, но и семьей. Я вижу в вас тех, кто всегда готов придти на помощь. Я вижу в вас способность к взаимовыручке, к доверию. Доверие на войне не менее важно, чем боевые навыки. Уверенность в тех, кто прикрывает твою спину. Способность идти на жертвы и терпеть боль ради другого — это есть в вас. Вы сильны не только телом, но и духом. И сильными вы стали благодаря друг другу. Кто-то считает любовь и привязанность — слабостью, но на самом деле это сила. По одиночке вас сломать куда легче, чем когда вы все вместе. Вы успешно прошли проверку, вы доказали, что способны забыть о разногласиях и работать слаженно. Вы доказали, что способны прощать, находить подход друг к другу. Я горд и счастлив, что буду вашим командиром. Завтра утром мы отправляемся на базу. А сегодня отдохните хорошенько, соберите вещи. С завтрашнего дня для вас начнется настоящая война, но не забывайте, что и на войне должно быть место счастью, любви, дружбе. Не забывайте, что вы должны не только сражаться, но и оставаться собой и оставаться всем вместе, — улыбнувшись, закончил Ксавьер.

— Я же говорил, Чарльз умеет красиво говорить, — усмехнулся Эрик, глядя, как ребята обнимаются и радуются. Он и сам обнял Чарльза за талию. Это были тяжелых две недели. Но им пришлось пойти на этот шаг, потому что ребятам не хватало мотивации, чтоб самоорганизоваться, чтоб сплотиться, несмотря ни на что. Но они это сделали, а значит, им всем пора на войну. И пусть что будет дальше, Эрик был уверен, они справятся со всем.

— Кажется, что наши ребята справились, — усмехнулся Чарльз, — хотя признаем, что это наша заслуга, — рассмеялся он, обнимая за талию Эрика.

— Конечно же, наша, — усмехнулся Эрик, — если бы не мы, до сих пор бы имели на руках разрозненные группировки.

— Вот видишь — я же говорил, что мы справимся, — подмигнул Бальту Магнус, хлопая того по плечу, весело улыбаясь, — но без тебя ничего бы не вышло. Ты прирожденный лидер.

— Было здорово, — улыбнулся Бальт Магнусу, обнимая его, — все выложились на все сто, все были превосходны. Без тебя бы тоже ничего не вышло. Ты сердце. Наше сердце. И ты молодец.

========== Переезд ==========

На базу прибыли ранним утром и Чарльз с Эриком сразу же отпустили ребят по их комнатам, чтобы обустроиться, оценить обстановку, но через пару часов велели всем прибыть в зал для совещаний.

— У нас теперь все прямо по-взрослому, — рассмеялся Дориан, входя в комнату, — зал для совещаний и… — парень замер на пороге, — собственная ванная. Вот это круто. Не придется теперь по пять раз ночью по коридорам бегать, — улыбнулся он, глядя на своего соула, — мне кажется, что вещи могут и подождать? — спросил он, облизывая свои губы и не сводя глаз с Максвелла.