В эту ночь Джаред снова не смог нормально поспать. Мысли, переживания, страхи и чувство вины не давали ему покоя, выливаясь в беспокойные сны. Утром он решил бороться со скверным расположением духа старым проверенным способом.

К моменту, когда настала пора звонить Стюарту, Дженсен уже порядком издергался. Прошла всего пара дней, а они с Мэттом уже чувствовали себя, как пара выжатых лимонов.

Во-первых, скрывать что-то от Софии было непривычно и сложно.

Во-вторых, поскольку они решили не выпускать девушку из дома одну, а она решила бороться со стрессом посредством стихийных покупок, то ребятам пришлось резко расширить свой кругозор и узнать, где можно отыскать самые крутые распродажи. На кой ляд Софии, вообще, понадобились распродажи, если она могла позволить себе покупать наряды хоть напрямую у самых именитых дизайнеров, ребята понять не могли.

В четверг София уже с самого утра засобиралась по магазинам и была весьма удивлена, что и Дженсен, и Мэтт наперебой и с большим энтузиазмом засобирались вместе с ней. Они весь день таскались по Гарменту и зашли, наверное, в каждый магазинчик и в каждый демонстрационный зал от 30-й до 40-й улицы. Дженсен даже думал, что им, в конце концов, придется нанимать грузовик, чтобы отвезти все покупки домой.

В пятницу они повторили свое паломничество по распродажам, но уже в Лоуер Ист Сайде, где нехило обогатили владельцев магазинов на Очард-стрит и Гранд-стрит. Во второй половине дня глаза Софии все еще горели алчным огнем, и ребята мысленно возблагодарили еврейский шаббат за то, что хотя бы завтра эти магазины закрыты. Когда девушка, наконец, объявила, что устала ходить, и нацелилась на салон красоты, Дженсен, жалуясь на разболевшиеся ребра и прихватив покупки, смылся домой и оставил подругу на Мэтта. Встретившись с ним ночью на кухне, Мэтт долго жаловался на то, что все женщины сумасшедшие, а София, похоже, самая сумасшедшая из всех! Мало того, что он таскался с ней два дня подряд по всем возможным распродажам Нью-Йорка, так она еще и заставила его пройти с ней все процедуры в салоне красоты, от маникюра до шоколадного обертывания и аппаратной коррекции фигуры!

- Знаешь, я даже начал понимать, почему тебя периодически на мужиков тянет, – продолжал Мэтт, заедая свое возмущение всем, чем придется, прямо из открытого холодильника: остатки пиццы, шоколадный батончик, оливки.

- Мэтти, тебя затошнит, – Дженсен, скривившись, наблюдал, как он ест.

- Меня и так тошнит, – отмахнулся Бомер и запил все это молоком. – Вот твоему Падалеки, например, сроду в голову не придет, таскаться два дня по городу и примерять на себя все шмотки, какие под руку попадутся!

При упоминании об агенте желудок болезненно сжался, и Дженсен перестал слышать друга. Как он там? Злится, наверное. Еще бы! Дженсен ведь так кинул его! Не по своей воле, конечно, но это еще нужно как-то донести до Падалеки, а это потенциально проблематично. Ему теперь придется изрядно попотеть, чтобы вернуть агенту тот благостный настрой, которым он проникся к Дженсену в последнее время. Лишь бы с порога не пристрелил, чертов псих! Только бы позволил подойти поближе, и тогда уж Дженсен не упустит свой шанс загладить вину и возместить агенту моральный ущерб удовольствием и лаской. Как бы Дженсену хотелось прижаться сейчас к теплому боку, ощутить крепкое объятие сильных рук, загородиться от проблем этим упертым, нервным, сексуальным и таким желанным, двухметровым бугаем. Но он не мог заставить себя даже позвонить. Он не знал, что сказать, как оправдаться, да и трусил, если честно. К тому же он был так измотан морально и физически, что боялся, что просто не сумеет сдержаться, если услышит сейчас его голос. Дженсен либо расклеится и все ему выложит, нажалуется, как беспомощный сопляк, на плохих злых дядек, которые его обижают, либо психанет, потому что у самого Дженсена нервы были на пределе, и не сможет помириться с Падалеки. Ни тот, ни другой вариант Эклза категорически не устраивал. Он не хотел подставлять Падалеки, и, уж точно, не хотел его потерять. Так что Дженсен решил сначала поговорить со Стюартом, покончить с этим дерьмом, а потом уже заняться агентом.

И вот теперь Дженсен стоял посреди гостиной с телефоном в руках, и солнечное субботнее утро его совсем не радовало. И его друзья тоже выглядели хмурыми и расстроенными. Дженсен вздохнул поглубже и набрал злосчастный номер.

- Мистер Стюарт? Это Морган.

- Мистер Морган, рад вас слышать, – сдержанно вежливый, холодный и какой-то неосязаемо зловещий голос заполнил комнату.

София и Мэтт неосознанно переглянулись от этого звука.

- Не могу сказать того же, – отозвался Дженсен.

- Не нужно грубить, мистер Морган.

Дженсен промолчал, и Стюарт продолжил:

- Тем не менее, я рад, что вы все же позвонили. Это значит, что дифирамбы вашему уму не столь уж преувеличены.

- Не в обиду вашим навыкам общения, мистер Стюарт, но может, перейдем сразу к делу?

- Что ж, мистер Морган, перейдем к делу. Вашей целью станет инкассаторская машина некоего банка в Адамсе, штат Нью-Йорк. Какой именно рейс, я сообщу вам дополнительно.

Пальцы Мэтта быстро застучали по клавиатуре, и Дженсен, прочитав сообщение, набранное другом, удивленно спросил:

- Мистер Стюарт, что за интерес человеку, вроде вас, грабить инкассаторские машины захолустного городка, в которых перевозят не больше нескольких десятков тысяч?

- Мои мотивы не должны волновать вас, мистер Морган, – твердо отрезал Стюарт. – Ваше дело выполнять инструкции. Не стоит задавать лишних вопросов, дольше проживете. Вы позвоните мне в понедельник, и я скажу, где и как мистер Уиздом передаст вам все инструкции.

- При всем уважении, я предпочел бы ограничить свои контакты с мистером Уиздомом, – Дженсен автоматически перенял тон собеседника. – Он слишком несдержан и не прочь помахать кулаками, а в моем деле лишние приметы ни к чему.

- Все дальнейшие контакты только через мистера Уиздома, мистер Морган. Я поговорю с ним и попрошу быть более сдержанным в реакциях, но и вас я прошу не провоцировать его лишний раз. Такие люди, как мистер Уиздом незаменимы в определенных вопросах, но отличаются, как правило, весьма неустойчивой психикой. Надеюсь, на данный момент у вас больше нет вопросов, мистер Морган?

Дженсен переглянулся с друзьями и ответил, пряча раздражение за холодным тоном:

- Нет.

- Вот и отлично. Всего доброго, мистер Морган. И передайте мои наилучшие пожелания мистеру Ларкину и прекрасной мисс Дэвис, конечно же.

Дженсен отключился и швырнул телефон в кресло. Он потер ладонями глаза и сделал пару кругов по комнате, стараясь обуздать злость, клокочущую внутри. Ему необходимо было сбросить как-то это напряжение, получить какую-то разрядку, пока он не сошел с ума.

- Это ужасный человек, – нарушила тишину София и непроизвольно придвинулась ближе к Мэтту. – Он, как змея. Мы не должны с ним работать.

- Соф, мы ведь это уже обсудили, – Мэтт обнял ее плечи и заговорил тихо и спокойно: – Мы не можем от этого отвертеться. И мы уже согласились на одно дело.

- Где одно, там и другое. И мне это, по-прежнему, не нравится. Но я, конечно, не брошу вас, балбесов, в этом одних, – устало проговорила девушка и, похлопав друга по груди, поднялась. – Пойду, прилягу.

- Мэтт, мне нужно уйти, – сказал Дженсен, когда дверь за девушкой закрылась.

- Хорошо, я присмотрю за Соф.

- И… – Дженсен почесал затылок и неуверенно посмотрел на друга: – Мне понадобится твоя помощь.

- В чем?

- Мне нужно уйти без провожатых, понимаешь? Нужно, чтобы наши новые друзья не знали, куда я отправился.

- И куда ты отправился? – спросил Мэтт, но по его взгляду Дженсен понял, что тот обо всем догадался, и догадался он верно. – А просто позвонить ты не можешь? Обязательно так подставляться? И его, заодно, подставлять.

- Я не могу позвонить, мне нужно встретиться с ним лично. Так ты поможешь? Я не могу просить Соф, ты же понимаешь.