Соло уложил животное в гнездышко из согнутой руки и достал из кармана еще одну плитку. В комнате было абсолютно темно. Он разорвал упаковку и поднес коту плитку. Лапки обхватили руку, послышался хруст.

Джимми улыбнулся. И побрел туда, где предполагал отыскать дверь, натыкаясь на мебель и старые кости. Он больше не был Соло.

Бункер № 1

2345 год

Жилище Дональда превратилось в пещеру, где, словно кости, валялись разбросанные заметки, а стены украшали тушки папок и куда свежей охотничьей добычей доставлялись заказанные из архива все новые ящики с бумагами. Проходили недели. Топот в коридорах постепенно стихал. Дональд жил в компании с призраками и медленно складывал из кусочков смысл того, что помогал строить. Он начал видеть всю картину, отстраняясь от уровня схем и чертежей, пока не обнажилась вся картина.

Он кашлянул в розовую тряпку и продолжил изучение последней находки — карты, на которую он однажды уже наткнулся в арсенале: на ней от всех бункеров отходили линии, пересекающиеся в одной точке. Это была одна из многих оставшихся загадок. На документе стояла метка «Семя», но никакой другой информации о нем он найти не смог.

Дональд вспомнил, что ему шептала Анна. Она пыталась сказать: записку в почтовом ящике Турмана она оставила для него. Сейчас это было так очевидно. Ее, женщину, никогда бы не разбудили. А она нуждалась в нем, в его помощи. Дональд представил, как она во время какой-то недавней смены складывает все эти кусочки воедино — одинокая и напуганная, боящаяся собственного отца. Ей не к кому было обратиться за поддержкой. Поэтому ей пришлось отстранить отца от власти, довериться Дональду, во второй раз заменить им другого человека и оставить записку с просьбой разбудить ее. А что он вместо этого сделал?

В дверь постучали.

— Кто там? — спросил Дональд, не узнав собственный голос.

Дверь приоткрылась.

— Эрен, сэр. Нам позвонили из восемнадцатого. Стажер готов.

— Минутку.

Дональд кашлянул в платок. Он медленно встал и вошел в ванную, переступив через два подноса с грязными тарелками. Помочился, умылся и уставился на себя в зеркале. Ухватившись за край раковины, он скорчил гримасу своему отражению — этому взлохмаченному мужчине с пробивающейся бородкой. Он выглядел наполовину психом, и все же ему пока доверяли. И это делало их более сумасшедшими, чем он. Дональд улыбнулся, заметил желтеющие зубы и подумал о долгой истории безумцев, которые оставались у власти просто потому, что никто их власть не оспаривал.

Скрипнула дверь — Эрен заглянул в комнату.

— Уже иду.

Он прошелся прямо по отчетам, оставив на папках цепочку следов. И кровавый отпечаток ладони на краю раковины.

— Там сейчас вызывают стажера, — сообщил ему Эрен из коридора. — Хотите освежиться?

— Нет. Я в порядке. — Он постоял в дверях, стараясь вспомнить, для чего устраивается это собрание. А, ритуал посвящения. Он подумал, что такое мог провести и Гейбл. — Почему я опять понадобился? Разве это не смог бы сделать начальник смены? — Дональд вспомнил, как проводил такой ритуал в свою первую смену.

Эрен сунул то-то в рот, прожевал. Покачал головой.

— Знаете, хотя вы и очень много читаете у себя, вам не помешало бы освежить в памяти и «Правила». Похоже, они немного изменились с тех пор, как вы читали их в последний раз. Ритуал проводит вышестоящее лицо смены. При обычных обстоятельствах это был бы я…

— Но поскольку меня разбудили, то это я.

Дональд закрыл дверь. Они пошли по коридору.

— Правильно. С каждой сменой начальники смен делают все меньше и меньше. Были некоторые… проблемы. Но я посижу там с вами, помогу соблюсти сценарий. Да, вы еще спрашивали, когда у пилотов закончится смена. Последнего как раз сейчас укладывают спать. Они там приводили все в порядок.

Услышав это, Дональд оживился. Наконец-то. Как раз то, чего он ждал.

— Значит, арсенал пуст? — спросил он, не в силах скрыть восторг.

— Да, сэр. Распоряжений о полетах больше нет. Я знаю, что вы с самого начала не хотели подвергать их риску.

— Да, конечно. — Дональд махнул рукой, когда они свернули за угол. — Ограничьте доступ в арсенал, когда он освободится. Для всех, кроме меня.

Эрен замедлил шаг.

— Только вы, сэр?

— До конца моей смены.

В холле они прошли мимо Гейбла, который нес в руках сразу три чашки кофе. Гейбл улыбнулся и кивнул. Дональд вспомнил, как посылал за кофе для других, когда был начальником смены. Теперь начальник смены почти только этим и занимался. Дональд невольно подумал, что в этом отчасти виновата и его первая смена.

— Вы ведь знаете его историю? — спросил Эрен, понизив голос, потом снова кинул что-то в рот и прожевал.

Дональд обернулся.

— Чью? Гейбла?

— Да. Еще пару смен назад он был оперативником. Сломался. Попытался отправить себя в заморозку. Дежурный врач той смены уговорил его перейти на другую работу, полегче. Мы теряем слишком много людей, и смены начинают отчасти перекрываться. — Эрен помолчал и откусил еще кусочек. Запах был знакомый. Эрен заметил, что Дональд присматривается, и что-то протянул ему. — Рогалик хотите? Их только что испекли.

Дональд уже понял это по запаху. Эрен оторвал ему кусок, он был еще теплым.

— Я и не знал, что кто-то умеет их печь, — заметил Дональд, отправляя в рот кусочек рогалика.

— На смену недавно заступил новый шеф. Он экспериментирует со всем подряд. Он…

Остальное Дональд не услышал, погрузившись в воспоминания. Прохладный день в Вашингтоне, Элен приехала к нему из Саванны, прихватив собаку. Они обошли вокруг мемориал Линкольна, вишням предстояло зацвести только через неделю, но в ветвях тут и там уже мелькали цветные пятнышки. Они зашли купить свежих рогаликов, еще теплых…

— Прекратите это, — велел Дональд, указывая на остатки рогалика в руке Эрена.

— Сэр?

Они уже почти подошли к началу коридора, ведущего к комнате связи.

— Я не хочу, чтобы этот шеф больше экспериментировал. Велите ему придерживаться обычного меню.

Похоже, его слова озадачили Эрена, но, помолчав, он кивнул:

— Да, сэр.

— Ничего хорошего из этого выйти не может, — пояснил Дональд.

И пока Эрен соглашался, на этот раз более энергично, Дональд осознал, что начал мыслить подобно тем, кого ненавидел. На лице Эрена отразилось разочарование, и у Дональда внезапно появилось желание взять свои слова обратно, схватить Эрена за плечи и спросить, какого черта они тут наводят уныние и тоску. Конечно же, они должны есть то, что пробуждает воспоминания, и говорить об ушедших днях.

Но он промолчал, и они тихо пошли дальше, ощущая неловкость.

— Немало руководителей смен когда-то были оперативниками, — сказал через некоторое время Эрен, возвращая разговор к Гейблу. — Знаете, я и сам первые две смены служил офицером связи. А тот, кого я сменил, начальник предыдущей смены, прежде был медиком.

— Так вы не психолог?

Эрен рассмеялся, и Дональд подумал о Викторе, который вышиб себе мозги. Этот бункер не простоит вечно. В центре холла он увидел потрескавшиеся плитки. Плитки, которым не было замены. Те, что по краям, находились в гораздо лучшем состоянии. Возле комнаты связи он остановился и оценил износ этого места, которому исполнилось уже несколько веков. На стенах виднелись потертости на уровне локтей и плеч. По всему бункеру на полах множеством ног протирались дорожки. Износ помещений, как и людей, не был равномерным.

— Вы в порядке, сэр?

Дональд поднял руку. Он знал, что его ждут в комнате связи. Но думал он о том, как архитектор закладывает в здание запас прочности. Используются определенные расчеты, усредняющие нагрузки и износ по всему сооружению, позволяя каждой балке и заклепке нести свою долю нагрузки. В результате здание способно выдержать натиск урагана или землетрясение, да еще с большим запасом прочности. Но реальной нагрузкой становились вовсе не ураганы, имитируемые на компьютерах. В эти расчеты были заложены грохочущие стальные прутья и бетонные балки. И там, где они ударяли, это было равносильно падению бомбы. И, подобно тому как центр холла выдерживал повышенную нагрузку, некоторые люди будут на смене даже в худшие времена.