Так кончился этот знаменитый роман, полный самых оригинальных приключений. Октавий остался один владетелем Рима и его всесветной территории. Он был признан главой республики с титулом императора. Сенат, оказав ему всевозможные почести, назвал его священным именем Августа. Супруга Октавия, Ливия, также удостоилась почестей: сенат поднес ей титул матери отечества (madre della patria) и назвал Августой. Поэты воспевали ее достоинства, и в честь ее были воздвигнуты храмы и алтари, как богине. Ливия имела безграничное влияние на своего мужа; наружно покоряясь ему вполне, в сущности она руководила всеми его поступками, даже помышлениями. Главной, преобладающей чертой ее характера было тщеславие, все остальное отходило на задний план. Чувство ревности, столь свойственное прекрасному полу, было ей неизвестно, — она легко извиняла маленькие неверности мужа и весьма благосклонно относилась к женщинам, которые ему нравились. Она всеми средствами старалась поддерживать общественную жизнь Рима: присутствовала на диспутах, посещала театры, скачки, народные игры. Все это льстило самолюбию гордых римлян и способствовало популярности императрицы Августы. Ее поведение, как женщины, было безупречно. Она терпеть не могла ипокритства и лицемерия. Когда несколько молодых людей осмелились показаться ей голыми и были приговорены к смерти, императрица даровала им жизнь, говоря, что голый мужчина производит такое же впечатление на воображение порядочной женщины, как статуя.
Двор императрицы Августы был замечателен роскошью, элегантностью и присутствием знаменитостей. В это время роскошь римлян перешла все границы; со всего мира в Рим стекались красавицы женщины, талантливые мужчины и посылались самые лучшие продукты отдаленнейших провинций. Римлянки украшали себя золотом и драгоценными камнями, буквально, от головы до ног: на груди каждой матроны красовалась цепь из чистого золота, усыпанная бриллиантами, в ушах были серьги также с драгоценными камнями, на руках — браслеты из золота, на обуви — жемчуг и бриллианты. Духи всех возможных сортов и видов были в большом употреблении; помада, ароматичные масла, различные эссенции употреблялись в ваннах ежедневно; душистой жидкостью вспрыскивали волосы, одежды и даже трупы умерших. Всю эту роскошь Риму доставляли его громадные территории. За несколько тысяч верст, с чрезвычайными затруднениями, присылались в Рим чудовищных размеров рыбы, дичь, сукна, материи и т. д. Из Греции, из Испании, из Азии, из Египта получались тончайшие вина; из Швеции — шубы, из Балтийских провинций — светлые косы блондинок, служившие шиньонами для прихотливых римлянок. Галлия доставляла особенно приготовленные ветчину и сосиски, Испания посылала тончайшее полотно необыкновенно белого цвета. Кроме вин, Греция снабжала Рим шерстяными материями всевозможных сортов и тончайшими одеждами, которыми украшалось тело красавицы-римлянки, обозначая ее роскошные формы. Египет посылал кедровую мебель, мрамор шел из Ливии и Нумидии. С востока пригоняли громадные партии рабов, между которыми было немало евнухов, служивших орудием разных гнусных интриг и т. д. Вся эта непомерная роскошь в конце концов, как мы знаем, была причиной гибели великой римской республики. Рим всегда устраивал праздники по случаю побед его легионов в какой-нибудь отдаленной стране. В этих празднествах участвовал весь народ без исключения и, конечно, римские матроны: они наполняли цирки, храмы, театры и т. д… В особенности победа, одержанная Тиверием над панонеянами и далматами, вызвала ряд празднеств. Сначала народ был приглашен в Капитолий, потом Ливия и Юлия пригласили всех женщин во дворец; затем пошли бесконечные празднества: спектакли в театрах, борьба атлетов, бой гладиаторов, троянские игры, скачки, охоты, в которых убивались сотни львов в состязании с слонами. Но, кроме народных празднеств, главные развлечения, поражавшие своей грандиозной роскошью, были сосредоточены в императорском дворце. Красавицы женщины, гениальные писатели, ораторы, артисты, художники, — все это окружало императорскую чету. Между женщинами, по красоте и роскоши нарядов, кроме Ливии и Юлии, жены и дочери императора, отличались, в особенности. Октавия, сестра Августа, и ее сыновья, оба носившие имя — Антоний. К ним следует присоединить Сервилию, Клавдию и Скрибонию, которые были когда-то женами Августа; Агриппину, дочь Юлии и Агриппа, Теренцию — жену Мецената, Ургулянию, фаворитку-фрейлину императрицы, Ортензию, знаменитую по своему красноречию, Варилию и многих других римских матрон. Мужской персонал был также замечателен; между ними следует отметить любимых министров императора — Мецената и Агриппу; первый из них был замечателен своим расположением к литераторам и артистам; что же касается до характера Мецената, то он был крайне неровен: порой министр выказывал замечательную энергию, порой относился ко всему апатично, иногда выказывал замечательную храбрость, а иногда был труслив. Его жена, Теренция, пользовалась особым расположением императора Августа и часто сопровождала его в путешествиях. Ливия знала эту связь мужа и хотя в душе ненавидела соперницу, но наружно всегда показывала ей расположение. Несчастный министр много страдал от капризов жены; об нем говорили, что он тысячу раз женился и ни одного раза не был мужем. Между другими персонажами двора следует отметить также Цинну, племянника Помпея Маньо, Мурэно, свояка Мецената, Гракха, потомка Корнелия, и Цицерона — сына знаменитого оратора. Надо знать, что император Август, помимо своих занятий политикой, любил окружать себя знаменитыми литераторами; в этом случае министр Меценат очень помогал ему. Сначала знаменитость приглашалась к министру в его прекрасный дом, стоявший среди садов Эквилино, оттуда литератор приглашался во дворец, где и был представляем императорской фамилии. Таким образом, много современных знаменитостей удостоилось быть при дворе. Виргилий в громадных залах Палатина читал песни «Энеиды» в присутствии императорской фамилии.
Виргилий читает Энеиду.
Гораций, великий знаток прекрасного, любитель женщин и вина, прославлял на все тоны добродетели императорской фамилии, великого министра Мецената и их фаворитов; в то же время он распевал священные гимны, нравственные оды, любовные женские арии и пикантные шуточки. Овидий пел о любви и сладострастии, рисовал характер великого города, объяснял искусство любить и способ соблазнять красавиц. Вообще, он был при дворе в моде, воспевая женщин, любовь и вино, и вместе с тем, очень искусно умел льстить императорской фамилии; за всё это Август и Ливия оказывали ему большую благосклонность. Впоследствии Овидий был выслан из Рима в ссылку. Причина этого обстоятельства покрыта мраком таинственности. Проперций и Тибулл распевали также сладчайшие стихи о любви и, как и другие, прославляли гениальность императора Августа. Вообще же, двор императора Августа и его супруги был замечателен, как средоточие современных талантов.
Однако, не смотря на все эти почести и блеск двора, самолюбие Ливии не было вполне удовлетворено. Ей хотелось сделать наследниками трона своих сыновей от первого брака. И этой цели стремились все действия тщеславной императрицы. Тиверий и Друз, сыновья Ливии и Тиверия Клавдия Нерона, ее первого мужа, были при дворе Августа. Ливия употребляла все старания, чтобы своим сыновьям доставить выдающиеся места в войске. Тиверий не отличался нравственными качествами: он был высокомерен, эгоистичен, тщеславен и крайне завистлив; кроме того, он был замечательно скрытен и жесток, вечно замышлял в своем уме что нибудь дурное против ближнего, затем был развратен и часто пьянствовал, так что в Риме его звали не Тиверий, а Биберий. Друз, его брат, напротив отличался своей порядочностью и добротою сердца. Его любовь к добродетели, среди общего разврата, была замечательна; супруга Друза, Антония, как нельзя более соответствовала своими возвышенными правилами мужу. Таковы были сыновья Ливии. Но Август предпочитал своего племянника, Марцелла, сына Октавии от первого брака ее с Марком Марцеллом. И действительно, это был юноша, в полном смысле слова, прекрасный: добрый, отзывчивый на все хорошее, честный и, ко всему этому, красавец собой; он был очень популярен среди римского народа. Император Август любил его, как сына, и для того, чтобы более привязать его к своему семейству, женил Марцелла на своей дочери Юлии, происходившей от его брака с Скрибонией. С этого момента, Марцелл сделался племянником императора и вместе тем его наследником. Церемония бракосочетания происходила в Риме с особенной торжественностью. При церемонии присутствовал Агриппа, и по случаю той церемонии был воздвигнут храм Юпитеру и ем богам, названный Пантеоном; это последнее обстоятельство сделало еще более торжественным бракосочетание. Для того, чтобы почтить дочь и племянника Августа, Агриппа не жалел никаких средств для народа: были устроены различные игры, скачки, спектакли и всякого рода развлечения; сенат и кавалеры участвовали в народном торжестве. Но, к несчастью, этот союз не был удачен для Марцелла, — Юлия не сошлась характером с своим супругом. Обладая страстной натурой, умом бойким и насмешливым, занимаясь иногда литературой и критикуя все, Юлия нередко нарушала римские обычаи; чересчур либеральная и не в меру откровенная, эта женщина не подходила под условия своего времени. Но, несмотря на все это, ее любили в Риме. Мужчинам нравилась веселая красавица Юлия и все находили ее прелестной. Но ее качества — ум, любезность и пр., затемнялись одним недостатком: как натура страстная, необузданная, она была склонна не к семейной жизни, а к разврату. Окруженная самой элегантной молодежью столицы, она свободно отдавалась тем, кто имел счастье обратить на себя ее внимание. Такое поведение Юлии, конечно, не могло осчастливить ее мужа.
