Пока Рон мечтательно разглядывает огромные песочные часы с красными рубинами, сравнивая их количество с числом зелёных изумрудов, я пробегаюсь взглядом по расписанию в поисках занятий по травологии, которые должны были перенести с понедельника на вторник. Гермиона тихо охает – какой-то первокурсник нечаянно наступает ей на ногу – и, подвинувшись почти вплотную ко мне, говорит так тихо, чтобы её мог услышать только я один:
- Я не перестаю размышлять над тем, какое выбрать зелье. Их просто бесчисленное количество и достигаемые результаты поражают воображение, но для всех предусмотрено безумно сложное противоядие. Боюсь, я могу не так его приготовить, и плакал наш план…
- А ведь это – единственная возможность выбраться в Лондон, – вздыхаю, стараясь как можно незаметнее озираться по сторонам, чтобы убедиться, что нас не подслушивают.
Гул множества голосов перекрывает ответную реплику Гермионы: в другом конце коридора появляется команда Пуффендуя по квиддичу, сегодня выигравшая у Рейвенкло. Мы провожаем взглядами ликующих победителей, в то время как к нам подходит Рон, произнося с едва заметным волнением в голосе:
- Хорошо им, у них уже всё позади. Нам же ещё только предстоит встретиться со Слизерином в ноябре.
- Не забывай, Пуффендую придётся играть с теми, кто выиграет в ноябре, – замечает Гермиона, беря меня под руку, и вновь переходит почти на шёпот. – Так вот, Рональд Уизли, пока ты глазел на песочные часы, мы с Гарри рассуждали о нашем плане.
- Да ладно тебе, что я там не слышал? Всё равно он уже неделю не сдвигается с мёртвой точки, – фыркает друг, не обращая внимания на колкий взгляд девушки.
- Найти бы более лёгкий способ сделать всё это… – тихо выдыхаю, скользя безразличным взглядом по мелькающим лицам учеников, пока мне на глаза не попадаются Фрэд с Джорджем.
Завидев нас, близнецы радостно вскидывают руки и, съехав по перилам лестницы, подбегают к нашей троице, стараясь перекричать друг друга. Гермиона отпускает меня, морща нос, и просит ребят говорить по очереди.
- Мы придумали новые пастилки! Блевательные батончики в прошлом, новинка этого сезона: чесоточная пастила! – хором, вторя друг другу, выдают братья, и только после этого демонстрируют нам квадратные пастилки аппетитного малинового цвета. – Отличный повод, чтобы отпроситься с урока!
- Ага, и расчесать себе всю кожу до кости? – недоумевает Рон, с подозрением разглядывая «лакомство», а Гермиона странно застывает на месте, задумчиво водя кончиком пальца по нижней губе.
Близнецы смотрят на младшего брата, как на сумасшедшего, а потом Фрэд достаёт из кармана брюк другую, почти такую же пастилку, только посередине её проходит ярко-зелёная полоса.
- Стоит тебе съесть вот эту конфетку, то чесотки как не бывало! И не единой раны или покраснения! Как новенький!
Не успеваю я изумиться изобретательности братьев, как вдруг Гермиона с выражением невероятного озарения на лице спрашивает, действительно ли эти пастилки действуют.
Мы с Роном ошарашено оборачиваемся на подругу, потому как это первый случай, когда она интересуется изобретениями Фрэда и Джорджа.
- Несомненно! Только что проверяли! – в один голос выдают братья, а Гермиона расплывается в лучезарной улыбке.
Радостно хлопнув в ладоши, она буквально вцепляется в наши с Роном руки, с азартом щебеча:
- Мальчики, я придумала! Не надо варить никакое зелье, мы возьмём у Фрэда с Джорджем эти пастилки и таким образом попадём в Больничное крыло, а потом…
Что там «потом», я уже не слышу, потому что Рон подхватывает Гермиону под руки, кружа её по более-менее освободившемуся холлу и целуя в обе щёки, а та смеётся, мгновенно краснея. Братья хохочут, выкрикивая что-то своему брату, который не обращает на них ни малейшего внимания, а я с искренней улыбкой смотрю на друзей, ощущая, как в груди разливается тёплое чувство – непривычное, почти забытое, но такое родное и необходимое. Чувство это не полное, не цельное, потому что два его кусочка навсегда остались в Годриковой Впадине на кладбище, а ещё один носит при себе мой незаменимый профессор. И если я с бесконечным, но таким безнадёжным желанием хочу вернуть, возродить те два кусочка, то я вовсе не против того, чтобы третий хранился у Снейпа, пусть он даже и не догадывается об этом.
====== Глава 19 ======
Чувство беспокойства не покидает меня уже третий день. Дело в том, что в тот же вечер, когда мы, казалось, окончательно продумали наш план, позаимствовав у Фрэда с Джорджем чудо-пастилки, Гермиона обескураживает нас очевидным открытием:
- Исчезнуть мы исчезнем, но как, скажите, нам удастся попасть обратно в Хогвартс?
С этого момента всё начинается по-новому: идеи, сомнения, опровержения, вновь идеи – и так до бесконечности, а время идёт, количество дней до Хэллоуина уменьшается с неумолимой скоростью, и чем их меньше, тем отчётливее читается потерянность во взглядах ребят.
Где бы я ни был, что бы ни делал, мои мысли далеки от происходящего. Себя-то я со стороны не вижу, но отсутствующий вид Рона и Невилла, хмурое лицо Гермионы говорят о том, что не я один нахожусь на грани паники.
Ещё одно утро, ещё один завтрак перед занятиями, короткие взгляды друзей, которыми они периодически награждают друг друга, не решаясь заговорить о плане в присутствии однокурсников, а мне опять не по себе. Я обзавожусь привычкой тереть шрам на лбу, как только ощущаю чувство внутреннего дискомфорта. Гермиона реагирует на это весьма странно: в волнении хмурит брови и спрашивает, не болит ли мой шрам. В первый такой случай я откровенно недоумеваю: с чего бы ему болеть?
Вот и сейчас, когда во время Зельеварения я вновь неосознанно прижимаю подушечки пальцев ко лбу, подруга настороженно смотрит на меня и почти успевает задать ожидаемый вопрос, но я опережаю её и отмахиваюсь.
- Может, нам лучше забыть об идее посещения Лондона? – спрашиваю у стоящих рядом Рона и Гермионы, не отрываясь от наблюдения за шипящим в котле зельем.
Первым дар речи возвращается к Рону.
- Ты в своём уме?
- Это слишком опасно, – вздыхаю, царапая кончиком ножа деревянную доску.
За спиной раздаётся шорох: Невилл улавливает наш разговор. Пока профессор Снейп ходит вдоль ряда Слизеринцев, друг осторожно перегибается через свой стол и шепчет над моим плечом:
- Ведь это была твоя идея, не забывай. Ты сам предложил посетить Ларри, а теперь говоришь, что это слишком опасно?
Мельком взглянув на непреклонное выражение лица Невилла, растерянно шевелю пальцами волосы на затылке. Рон и Гермиона на время отрываются от своих котлов и пытливо смотрят на меня.
- Я подумал: неужели на территории Хогвартса нет человека, который смог бы рассказать нам о Волдеморте? Тогда нам не придётся ломать голову, пытаясь придумать, как обмануть время.
- На территории Хогвартса? – громко шипит Рон, за что получает тычок под рёбра от своей девушки. – Ещё скажи, не сходить ли нам к директору?
Снейп замечает, что четверо его студентов заняты явно не зельями, поэтому я демонстративно утыкаюсь взглядом в свой котёл, а друзья, быстро сообразив, в чём дело, повторяют мой манёвр. Когда профессор достигает нашего ряда и внимательно изучает содержимое котлов, меня посещает чувство, что он догадывается о наших планах. Не знаю, откуда это во мне, но когда Снейп уходит, я выжидаю полминуты и, вновь привлекая внимание друзей, тихо произношу:
- Кажется, я знаю, с кем можно поговорить.
Рон вопросительно склоняет голову, а я киваю в сторону зельевара.
- Так он всё тебе и рассказал, – хмыкает друг, отмеряет необходимую дозу настойки полыни и отправляет её в бурлящий котёл.
Хмыкаю в свою очередь, помешиваю почти сварившееся зелье, буквально чувствую на себе вопросительные взгляды. Прикрутив огонь, наконец, поворачиваю голову в сторону друзей и шепчу:
- Думаю, что-нибудь, но расскажет.
Стоит нам уйти с Трансфигурации, последовавшей за Зельеварением, пуститься в длинный извилистый путь по коридорам и лестницам замка, как Гермиона тут же атакует меня градом вопросов и предположений.
