– И еще я предлагаю после…проводить их. За пределы Ферелдена.
Натанияль кивает:
– Поддерживаю. Лет? – Тоже, – Эльфик обводит нас взглядом. Варрик пожимает плечами, как и Зевран, Каллен уверенно кивает, ты и Джас и вовсе делаете это синхронно, Волчонок фыркает, но мотает головой в отрицании, на что Лет приподнимает бровь… Собственно, это подобие голосования и без моего участия уже состоялось, но я все же киваю. Правда, совсем не по причине необходимости…проводить. Просто нынешний Командор Серых Орлея – не самая…милая личность, к тому же он – лоялен Белой Жрице, а значит, вольная или невольная угроза моим планам. Я искренне считаю, что его нужно по-тихому…убрать.
Судя по глазам Ала – он тоже считает, что «проводы» просто обязаны подсократить численность орлесианского Ордена. Разумный мальчик. Натан с усилием потирает лицо ладонями:
– А что с самим драконом? – Пока – ничего, – Летис резко мотает головой, глядя на товарища из-под белой челки. – Подозреваю, что в отличие от нас, все прочие Ордена в курсе отсутствия Древних на положенных местах. И подозреваю в не меньшей степени, что они даже знают, где именно «на неположенных местах». – Как бы то ни было, его нужно найти. Он – слишком большая угроза. Ферелден с трудом оправляется от последствий прошлого Мора. Новый просто сотрет страну с лица Тедаса.
- Ты уверен, что это разумно? – Летис придирчиво рассматривает своего преемника. Нат пожимает плечами:
– А что нам остается? Если Лукасан действительно так близок к Пробуждению, а все указывает именно на это, нам остается только отыскать его. И уничтожить сразу же, как только он окончательно выйдет из спячки.
Уничтожить? Наивные смертные… Никто не в силах убить Бога – а мы пока еще Боги, не Оскверненные. Мы решим все сами, главное дойти до нужного места. Просто – добраться через Орду, которая наверняка уже достаточно близко.
Древние Боги должны вернуться в мир, мы должны снова править этими землями – это наша судьба и предназначение. Ваш Создатель отвернулся от вас, да и зачем ему надоевшая игрушка, которую он отобрал у других и сломал? Боги милостивы.
– Хоук! – Что? – голос настойчиво выдергивает из мыслей. Кривовато улыбаюсь – губы занемели от плещущейся под кожей почти неконтролируемой мощи. Это плохо. Нельзя упускать вожжи контроля над силой, тем более, такой. – Ты согласен с планом?
Прикрываю глаза, пытаясь выудить осколки памяти из месива несвязанных идей. Найти Лукасана. Для этого с ними отправятся все Стражи, пожелавшие присоединиться, особенно те, кто уже начал слышать Зов.
Почему смертные столь…наивны?
– Да. Это самое разумное. – Это НЕ разумно, Гаррет. Я пытаюсь их отговорить. Ты и сам должен понимать, что с Древними шутки плохи. – Я понимаю это, Джас, но энергия должна быть направлена в надлежащее русло. – Издеваешься? – Летис прищуривается. Хмыкаю, кончиком пальца почесав нос: – Отнюдь. После сообщения об отсутствии Лукасана в Гроте командование Вейсхаупта или Орлея обязано будет развернуть кипучую деятельность по его поискам, даже если они прекрасно знают детали. Только вот это – еще один способ спровоцировать их на… м-м… «добровольную военную поддержку ослабленному Ордену Ферелдена»…и почти наверняка в состав этой поддержки войдут все бывшие храмовники, примкнувшие к рядам Серых, поскольку никого в Вал-Руайо не устраивает та свобода, что получили маги на территории страны, – усмехаюсь и протягиваю руку к огню, ловя один язычок на ладонь, словно ручную белку, – Да и потом… Командование давно зарится на исследования, которые вел один ваш…ученый. – И давно ты это знаешь? – Натанияль хмурится. Впрочем, это, вероятно, привычное для него выражение лица.
Пожимаю плечами. Нет смысла уточнять, но все же…
– Если ты об ученом…Да, давно. Лет сто, может, чуть дольше.
Он еще не знает. И просвещать его никто не стремился – у всех должны быть свои тайны, у всех должно быть право самим рассказать детали.
– Это шутка?
За меня отвечаешь ты, поддержанный скупым кивком Летиса:
– Нет, это не шутка. – Так тебе…сто с лишним лет? – в голосе – недоверие. – Сто пятьдесят девять. Будет через пару месяцев. И теперь, я так понимаю, мы переходим ко второй части разговора. – Это невозможно! – Для Тевинтера – возможно все. Для Архонта и его Дланей – даже больше, чем все. Я же говорил, что очень много времени провел в Империи. – В качестве раба, – он не спрашивает – утверждает. Ах, да, это я ему тоже говорил… – Никто из вас не понимает сути рабства в Империи, не так ли? – я прищуриваюсь на оторопело умолкшего Хоу и улыбаюсь, – Пройдитесь по улицам любого из городов Тевинтера. Вы не увидите разбоя, насилия, как и тех, кто его порождает – бродяг и бездомных. Вы не увидите брошенных детей. Не найдете той беспросветной нищеты эльфинажей, что повсеместно существует в Тедасе. – Вы не увидите кровавых алтарей и пресмыкающихся у ног хозяев безвольных вещей, – голос Волчонка язвителен. – Не увидите, как богатый Магистр измывается над ребенком, который «неизящно» принес ему домашние туфли. – Если ты делаешь какую-то работу, ты обязан делать ее идеально. Ты для этого рожден и воспитан. Если ребенок не усвоил этого – он глуп и бесполезен для общества. Дети – это игрушки на виллах Патрициев и в цитаделях и башнях Магистров. Их задача – быть украшением дома. За это ты будешь сыт, одет, обут, будешь иметь все необходимое для жизни. – И в любой момент рискуешь попасть на один из ритуалов Жертвоприношения Семи. – В любой момент можешь удостоиться чести послужить Семи Древним всей своей жизнью, всей своей кровью, всей своей душой. И за это Боги одарят тебя милостью, принимая в свои чертоги.
Глаза всех перебегают с меня на Фенриса и обратно. Нат и Каллен кривятся от отвращения, хотя и пытаются это скрыть, Ал и Лет с Зевом почти незаметно усмехаются, вы с Онери задумчиво хмуритесь…а Варрик – запоминает.
– Против воли самих рабов!
Пожимаю плечами:
– Почему же. Поверь мне, воспитание – великая вещь. Ты этого не помнишь, но любой раб горд, если ему оказывается подобное доверие. Я сам пошел на Алтарь – и сделал это с радостью во имя своего Господина и во имя Семи. И ты тоже, я знаю. Отчеты о… разработках Данариуса приходили Хозяину, и мне, как ты понимаешь, в силу моего…статуса вменялось в обязанность изучать их все. Ты был добровольцем, Волчонок. – Посмотри на меня, брат. Я тоже взошел на Алтарь по собственной воле, – Летис распахивает ворот рубахи, и в неровном свете пламени его татуировки едва заметно мерцают золотом. – Ты не был рабом никого из Магистров! – Я был Гредом. Это тебе о чем-либо говорит?! Я был Искупающим в храме Лукасана! Или это тоже для тебя пустой звук?!
Только этого не хватало – чтобы наш Эльфик Второй вышел из себя. Вскакиваю на ноги, перехватывая его за кисть:
– Miesere! – Tenthamen! – его полный ярости рык отдается в жестяном раструбе вытяжки дребезжащим гулом, и кулак свободной руки с силой врезается в мою челюсть – до неприятного хруста. Отшатываюсь, пронаблюдав, как уходит весь запал бешенства из его глаз, и, отпустив его, резким движением рук возвращаю на место выбитую кость, накидывая исцеляющее: – Успокоился? Хорошо. Силен, дери тебя Уртемиель… – Насобачился, – фыркает, расстроено и уныло, но садится обратно, и Зев сразу начинает теребить и перебирать ловкими пальцами его волосы, словно утешая. – На чем я остановился?... М-м, да, так вот, моим Хозяином был Магистр Осцивас Марциус, Левая Длань Архонта Тевинтера, Глава Карающих, Щит Империи и Клинок Бога, Третий среди Равных и Первый Жрец Тота Пламенеющего. Я был его личным телохранителем, или, как это называют в Империума – Umbrassa. Тень.
Вы все слышали то, что я сейчас объясняю Натаниялю, а потому мой рассказ не вызывает той же бури эмоций, что была на первое его озвучивание. Впрочем, открывать всего я не собираюсь, достаточно с него будет знания о ритуалах, сделавших меня не совсем человеком – еще до прохождения Воплощения. Он молчит, никак не комментируя мои слова, но по прищуренным глазам ясно – вопросов у него много…и задавать он их не намерен. Вот же упрямец. Надумает себе Думат знает что, и будет считать, что так и есть, но за разъяснениями не обратится, пока совсем не припрет.
