- Что это было? – наконец, подала я голос, поправляя прическу.

- Альтернативная жизнь, параллельная Вселенная, другой мир – названий много, а суть одна.

- Кхм, послушай, все это, конечно, до жути мило, вот только я не понимаю, зачем ты меня сюда притащил и показал все это, – мои эмоции из этого, как он выразился, другого мира, по отношению к нему никуда не делись, а посему мне пришлось отгородиться за маской циничной хладнокровности, чтобы не чувствовать себя неловко. – Если ты думаешь, что после этой мелодрамы я переметнусь в Мельфиоре, ты сильно ошибаешься. И вообще… мне, по идее, нужно тебя убить, и…

- Так почему не убьешь? – с невозмутимой улыбкой поинтересовался Кикё.

«Вот ведь гаденыш! Прекрасно же знает, почему!»

- А ты позволишь? – криво ухмыльнувшись, спросила я.

- Возможно, – парень пожал плечами, разглядывая мое лицо.

- Лишить Бьякурана Погребального Венка… – я приставила палец к губам, – звучит заманчиво!

Парень лишь усмехнулся, не отрываясь от меня своими гипнотизирующими глазами. «Если он видел то же, что и я… Значит, чувствует то же, что и я… Проклятье, это…» Не буду отрицать, что после увиденного меня тянуло к нему, как магнитом, – и вовсе не потому, что я этого хотела, просто я уже испытала это однажды вместе со своим клоном. Он молчал, но в этом молчании словно слышалось: «Ты же видела, как нам хорошо вместе. Ну же, иди ко мне!» И это имело намного больший эффект, чем если бы он уговаривал меня словами. Однако в какой-то момент на фоне его лица я увидела совершенно другое, а в голове моей зазвучал совсем другой голос. И да, может, он был не такой ласковый, не такой заботливый, порой даже грубоватый, но другого мне было не надо. Я любила только одного мужчину, и эта любовь умрет вместе со мной.

- Прости, но мы живем не в параллельном мире, – я слезла с кровати и надела аккуратно сложенную на тумбочке куртку, заткнула за пояс пистолет и револьвер.

Я услышала, как он поднялся и подошел сзади, однако не испытала того, что обычно испытывала, когда кто-то пытался подойти ко мне со спины. Как это ни странно, я ему доверяла. Я развернулась и посмотрела в его лицо.

- Ты должен сам понять, что за человек твой босс. И когда ты это поймешь… кто знает, может, у нас найдется для тебя место в Варии.

Он потянулся ко мне рукой. Я вздрогнула, не зная, чего ждать от самой себя, если он меня коснется. Заметив это, Кикё остановил движение и, вздохнув, опустил ладонь.

- Спасибо, – выдохнула я и, развернувшись, направилась к двери. Притормозив, я застыла на пороге: – Я никому не скажу, кто настоящие Венки. Для меня это не имеет никакого значения. Прощай.

Я закрыла за собой дверь, услышав приглушенное:

- Прощай, родная.

- Все, что меня убивает, заставляет меня чувствовать себя живым.

Комментарий к Глава 15. Всем Кикёши!)))

====== Глава 16. ======

{Lykke Li – I Follow Rivers (The Magician Remix)}

Кто-то упорно стучал в дверь, заставляя раскалывающуюся с похмелья голову болеть еще сильнее. «Да что же это такое-то?!» Раздражающий звук нещадно проникал в черепную коробку, и мне казалось, что в моей голове поселился назойливый дятел.

- Да чтоб вас…

Я потянулась к револьверу, валявшемуся где-то на кровати, наощупь нашла его и, не глядя, выстрелила в направлении двери. Судя по всему, от нее и от того, кто за ней стоял, ничего не осталось. Правда, меня это мало заботило – наконец-то, ненавистный стук прекратился, и я вновь провалилась в забытье.

Спустя энное количество часов я с трудом распахнула слипшиеся от вчерашнего макияжа веки и уставилась на часы. «Нда», – только и подумала я, увидев короткую стрелку на отметке в пять. Перевела взгляд правее и увидела зияющее пустое пространство на месте двери с оплавленным по контуру косяком. «Ндаааа». Я села, поморщившись от неприятных ощущений – голова все еще раскалывалась – и отправилась принимать бодрящий уже-не-утренний душ.

Не знаю, что вынудило меня так расстроиться, чтобы до такой степени напиться – то ли не давший результатов рейд за Бьякураном, то ли недавно увиденное альтернативное существование в паре с Кикё. Стараясь не задумываться о причинах моего дурного настроения, я вернулась в комнату и встала прямо напротив проема в стене, думая, к кому обратиться для решения данной проблемы. И тут поняла еще кое-что – раз обычно листок с очередной жертвой вставляется в щель между дверью и косяком, то сегодня у меня, можно сказать, выходной. Я, конечно, могла пойти к Занзасу, чтобы лично узнать, кому было суждено отправиться сегодня на тот свет, но тогда пришлось бы объяснять, из-за чего произошла заминка, а мне этого делать совсем не хотелось.

Подумав, я снова плюхнулась на кровать и, глядя в потолок, зачем-то начала вспоминать разные события из нашей совместной со Скуало жизни. За эти четыре года у нас было всякое – мы и отстреливались от местных гангстеров в Доминикане, и проводили недели напролет в отеле «Marina Bay Sands», с бассейна на крыше которого открывался чудесный вид на ночной Сингапур; иногда мы не виделись по две-три недели, а порой муж каждый вечер возвращался домой; мы громко ругались прямо на миссиях и не менее громко мирились после них. Однако как ни странно, ты не в силах контролировать то, что запоминается сильнее всего – пусть даже иногда это какие-то мелочи или, на первый взгляд, ничего не значащие воспоминания.

[около двух лет назад]

Помнится, как-то мы сидели со Скуало в знаменитом на всю Венецию «Trattoria Do Forni», где всегда можно встретить знаменитого футболиста, звезду шоу-бизнеса или самого мэра. На самом деле, мне очень понравился тот зал, что располагался при входе – выполненный в стиле старинного венецианского трактира, с шахматной плиткой на полу и так и манящими на них присесть мягкими бордовыми креслами. Однако Скуало, бросив «не глупи», потащил меня в следующий зал – «для своих», как он пояснил мне позже, – являвший собой копию вагон-ресторана «Orient Express». Я поначалу пыталась воспротивиться, но, увидев за столиком в углу Мауро Каморанези, быстро сдалась. С глупой улыбкой глядя на бывшего полузащитника сборной Италии, я вспоминала, как яро болела за наших в 2006 году. Скуало проследил за моим взглядом и с недовольной миной уставился в меню. По прошествии пяти минут он, не отрываясь от него глазами, пробурчал:

- Возьми уже автограф, только избавь меня от этого дебильного выражения на своем лице.

- Правда? – я уже начала подниматься со своего места.

- Шутка, – за руку дернул меня вниз Скуало. – Лучше выбери, наконец, что ты будешь есть.

Обиженно надувшись, я уткнулась в меню, изредка выглядывая из-за него, чтобы понаблюдать за футболистом. Когда подошел официант, я этого даже не заметила. Муж, тяжело вздохнув, заказал все за меня, а потом что-то сказал на ухо официанту, на что тот кивнул. Я вопросительно подняла бровь, а Скуало смотрел мне в глаза с непроницаемым лицом. Через некоторое время появился все тот же официант с бутылкой красного вина, однако подошел он не к нам, а к столику, за которым сидел Каморанези. Коротко о чем-то с ним переговорил, Мауро поднял лицо на меня, улыбнулся, взял салфетку и, помахав мне рукой, начал что-то на ней писать. У меня мало что рот не открылся от удивления. Я перевела взгляд на Скуало, который с кривой ухмылкой наблюдал за выражением моего лица. Наконец, официант вернулся и положил передо мной салфетку, пообещав скоро вернуться с нашим заказом. «Горячей болельщице Рене Ринальди от Мауро Каморанези», – прочитала я, скользнула глазами по росписи и дате, а потом подняла взгляд на мужа.

- Скуало…

- Давай без этого, – усмехнулся Суперби.

За это я и любила его – для него дело всегда было превыше слова. Я просто смотрела на него и знала, что нет на свете другого такого мужчины, который смог бы сделать меня такой счастливой.

Пока мы обедали, в наш зал вошла какая-то пафосная парочка с толпой шумных детей. Родители за своими чадами явно не поспевали, и те носились по ресторану, играя в догонялки и кружа вокруг уставленных едой столов. Никогда не испытывала особой нежности к детям, однако все бы ничего, но неожиданно внимание всей ребятни приковали волосы Скуало. Я уже предчувствовала весьма плачевное развитие дальнейших событий и не знала, на кого смотреть с большим сочувствием – на мужа или же на этих неугомонных хулиганов. Когда один из мальчишек попытался потрогать длинные белые волосы Суперби, его вовремя схватила за руку мать, на что тот заверещал, как резаный поросенок. Вот чего я никогда не выносила – так это детского плача, однако одного взгляда на Скуало мне хватило, чтобы понять, что успокаивать нужно, в первую очередь, вовсе не меня. Погладив его по руке, я выразительно взглянула на нерадивую мамашу семейства, которая изо всех сил пыталась заставить своего отпрыска перестать реветь. Поняв, что контроль ослаб, двое остальных все-таки решились на задуманное преступление: