– Куросаки! – рыкнул капитан скорее для проформы, нежели действительно разозлился.

Брюнетка лишь обезоруживающе улыбнулась, убрав одну руку в карман своих джинсов, вторую просто переложила на ближайшее к себе плечо парня, продолжая обнимать его со спины, и снова устроилась на мужском плече. Рука Тоширо по-прежнему лежала на талии девушки, и эта почти интимная близость, казалось, ничуть не смущала обоих.

– Тоширо, ты не представляешь, – с каким-то придыханием проговорила Карин, – как хорошо иметь просто друга, без оглядки, без обязательств и другой нервотрёпки. Когда не нужно просчитывать действия и фразы. Когда не оцениваешь лишний раз и не ревнуешь. Когда есть плечо, к которому можно прислониться и ...

Договорить она не успела, проникновенную речь девушки прервала вспышка фотоаппарата.

– Кла-асс! – протянула Коноко, довольно любуясь на экранчик девайса. Она перевела взгляд на ошарашенную пару и, ойкнув, пулей рванула по коридору, ибо молнии из глаз Куросаки не предвещали ничего хорошего. К счастью Коноко, её спас 'настоящий самурай'. Тоширо успел перехватить Карин на старте и, когда та, немного побрыкавшись, взяла перерыв, спокойно сказал:

– Кончай истерить, Куросаки!

Надо отметить, Хицугая подобрал правильные слова, поскольку к истеричкам Карин относилась не очень лестно, а уж относить к ним себя и вовсе не собиралась. Задумавшись на мгновение, что же её так вывело из себя, она озвучила:

– Если это увидит Ичи-нии, нам обоим – хана! В смысле, цветочек на могилку*.

– С чего бы ему нас убивать? – невинно удивился Хицугая. Ну да, когда она практически топлесс зажимала его в уголке, роняя двусмысленные фразы, так это ничего, а как об этом мог узнать братик, так сразу. – Ничего же не было, – добил Хицугая и, запустив руки в карманы, отправился в комнату одеваться.

– Конечно, – послышалось вслед, – но с братом сам разбираться будешь!

Конечно, сам. Он уже давно самостоятельный, э-э, взрослый, кхм, человек. Как-то так.

Хицугая зашел в комнату, где они играли в карты, и принялся одеваться. Начав с носков и обуви, до футболки добраться просто не успел, поскольку почувствовал, как ещё бурлящая духовная энергия одной занозы прошествовала мимо двери по направлению к лестнице на первый этаж. Тоширо обернулся на покрывало, на котором всё ещё лежала одежда Куросаки, и выругался сквозь зубы: судя по рейацу, Карин спустилась вниз.

В зале Куросаки, конечно, встретили естественными вопросами: 'что это за мода' и 'а не перепила ли ты сегодня'. На что бывшая футболистка невинно заявила, что ей 'жарко, сами-то ещё не спарились?' и включилась в танцы. Народ подтвердил, что, 'да, жарковато' и девчонки первыми поддержали замечательную идею. Когда Тоширо, так и не надев футболки, сбежал вниз, раздевались все, кому не лень. Синигами попробовал вытащить подругу из толпы, но не преуспел.

Куросаки отрывалась. Спустив тормоза, отключив мозг, она отдавалась танцевальным ритмам, и с ней также расслаблялись её друзья, подружки, приятели. А потом они с Тоширо показывали 'класс' из верхних и нижних поддержек. И были его обжигающие ладони на её коже, и горячее дыхание в макушку, и благородный запах пота с последними тягучими нотками мускуса. И никаких обязательств.

Просыпался Хицугая тяжело. Голова гудела, хотя вчера и не пил,… вроде. Причина тяжести обнаружилась моментально в виде черноволосой макушки, покоящейся на груди парня. Судя по ощущениям на коже, девушка была в лифчике (и на том спасибо). Аккуратно переложив незнакомую брюнетку на покрывало, Хицугая сел и от души зевнул, протирая лицо после сна. Странно, вчера под бочок к нему пристраивалась какая-то рыженькая,… вроде. А целовался он… блин, с кем же он вчера целовался, да ещё в особо "тяжелой" форме? Ну да, целовался, надо же когда-то учиться! Вот только, интересно, для чего,… в смысле, для кого? Покажите ему ту ненормальную, которая захочет ТАК рискнуть здоровьем. Хицугая хмыкнул своим мыслям: одну ненормальную он все-таки знает, с этой станется.

И чего ему вчера наливали, что сегодня так голова раскалывается?

Поднявшись на ноги, синигами огляделся: в комнате, кроме мирно спящей девушки, больше никого не было, хотя футоны были развернуты, а одеяла валялись, как придется. Интересно, остальные уже встали? Подцепив вчерашнюю футболку, отправился в душ – ей и вытрется, а на смену есть свежая. Стоя под струями прохладной воды, синигами вслушивался в собственные ощущения. У него создалось впечатление, что тело как будто подменили за ночь, но что конкретно – этого Тоширо сказать не мог, просто всё было не так. Возможно, ему все-таки ухнули водки, а поскольку закуску он по большей части игнорировал, то это всего лишь похмелье.

Когда капитан вернулся в комнату, девушка уже проснулась и сладко потягивалась, выгибаясь кошкой на разбросанных одеялах.

– О, доброе утро, Хицугая-кун. Ночь была чудесной, правда? – и не дожидаясь более осмысленной реакции, чем красное лицо парня, выскочила в коридор.

Синигами проморгался, пытаясь въехать в смысл фразы, и принялся одеваться. Если она действительно имела в виду то, о чём он сейчас подумал, то это позор на честь офицера. В противном случае, приходится признать, что общение с Куросаки Ичиго здорово испортило его восприятие. В итоге капитан решил остановиться на второй версии. Кстати о Куросаки, надо бы поискать её.

Прошвырнувшись по комнатам, Хицугая понял одну вещь. Точнее, не понял: на фига нужно было вчера разбирать комнаты, если сегодня ночью все спали, где придется. И действительно вперемешку, как напророчила Карин. Не найдя её в комнатах, синигами вновь обратился к духовному зрению. Пропажа нашлась на первом этаже, и капитан тоже направился вниз в поисках завтрака.

Надо сказать, далеко он уйти не успел. На лестнице Тоширо столкнулся с ещё одной волейболисткой. Девушка не спешила освобождать проход, поэтому Хицугая принял максимально холодный вид, намереваясь приморозить её хотя бы морально. В Сейретее это всегда работало. Теперь, наверное, дело осложнялось тем, что здесь он не капитан, а обычный подросток. А тем временем девушка, стоящая на ступеньку ниже и при этом находящаяся с ним на одном уровне, медленно закрыла глаза, глубоко и томно вздохнула, облизнула губы, заглянула прямо в глаза Хицугаи и, добившись судорожного глотка со стороны парня и равномерно розового оттенка его лица, быстро засеменила дальше по лестнице. Обернулась на самом верху, бросив на остолбеневшего 'ледышку' многозначительный взгляд, и скрылась за углом.

Хицугая ещё постолбачил какое-то время, пытаясь понять, что это было, и, встряхнувшись, двинулся на кухню. Анализируя образ высокой шатенки, встретившейся на лестнице, капитан пришел к выводу, что в её глазах плескалось желание и какая-то тоска. Тоширо нахмурился, чёрт, что же он вчера творил?

– Доброе утро, Тоширо.

Хицугая вздрогнул и оглянулся. Куросаки с доброжелательной улыбкой сидела за столом, попивая чай и подчищая один из вчерашних салатов.

– Доброе, – немного рассеянно кивнул Хицугая, наливая себе чай. – А что на завтрак?

– Что найдешь, – усмехнулась брюнетка, указывая на холодильник.

Обозрев ассортимент, Хицугая вытащил было тарелку с салатом, но её буквально тут же выхватил из рук синигами подоспевший Рёхей. Впрочем, оторопев от ледяного взгляда седовласого, Рёхей стушевался и предложил:

– Пополам?

Хицугая мрачно кивнул. Блондин достал чистую тарелку и отвалил половину прямо через край, извлёк из-за стойки бутылку и вылил остатки вина в стакан. Разом опрокинул в рот и поморщился.

– Сначала бы поел. Похмелье на голодный желудок не лечится, – хмуро прокомментировал Хицугая.

– А ты в этом – спец? – подивился Рёхей.

– Угу, – хмыкнул седовласый, – скажем прямо, профессионал.

Куросаки, наблюдавшая за сценой, тоже хмыкнула. Порой Ичиго возвращался из Сейретея, что называется, в стельку, на утро ругая лейтенанта десятого отряда.