Он вернулся где-то через час, проветрив голову от лишних мыслей и остатков раздражения на Джейсона. Как можно тише открыв дверь, Дик бесшумно проскользнул к столу, только чтобы услышать насмешливый голос брата:

— Даже не надейся, что я сплю.

— Я и не сомневался, — отозвался Дик. — Настолько плохо?

— Еще хуже. Дик?

— А?

— Извини. Ты прав, я перегибаю, — вздохнув, с трудом произнес Тодд.

— Ничего, — улыбнувшись, ответил Грейсон. — Ты тоже извини.

Найтвинг вытащил из куртки сверток, явно позаимствованный из местного медпункта, положил его на стол, мельком взглянул на часы — до связи с мистером Мэлоуном оставалось где-то около получаса.

— Грейсон! — возмущенно донеслось с кровати. — Я что-то не понял. Где мои обнимашки?

— Что? — удивился Дик, ожидавший от брата любой фразы, кроме этой.

— По закону жанра, когда мы с тобой миримся, предварительно почти поубивав друг друга, ты лезешь обниматься. Поэтому ты либо до сих пор злишься, либо обнаглел, — пояснил Джейсон.

— Я думал, ты это терпеть не можешь.

— Не могу, — согласился Колпак. — Но чувствую себя некомфортно.

— Ладно, будут тебе обнимашки, — рассмеялся Грейсон. — Но сперва ты, как нормальный человек, примешь обезболивающее, потому что мне на твое замученное выражение лица смотреть больно.

— Твоя забота меня доконает, — недовольно проворчал Джейсон, но послушно взял таблетки.

Дик осторожно, чтобы не задеть поврежденную руку, обнял брата.

— Мир?

— Перемирие, — фыркнул Тодд. — Когда у нас в семье был полный мир?

Джейсон блаженно улыбался потолку и, кажется, дремал. Грейсон, возившийся с передатчиком, был немного удивлен такой реакции на обезболивающее, но решил подумать об этом позже.

— Мистер Мэлоун, это Птичий Смотритель.

— Слушаю, — произнес знакомый строгий голос.

— Завтра, наконец, нам объявят задание. Возможно, какое-то время не будет возможности выйти на связь.

— Отцу привет, — сонно донеслось со стороны кровати. Дик замер. Еще ни разу он не слышал, чтобы Красный Колпак назвал Бэтмена отцом.

— Под чем он? — после некоторого молчания поинтересовался Брюс.

— На упаковке написано, что обезболивающее, — растерянно ответил Грейсон.

— Присматривай за ним.

— Хорошо, — ответил Птичий Смотритель, не обращая внимания на то, что собеседник отключился. — Присмотрю.

Брюс Уэйн откинулся в кресле и задумчиво посмотрел в потолок пещеры. Давно требовалось хорошенько обдумать инцидент еще двухнедельной давности, но он все откладывал. Оттягивал, как мог, прикрываясь более важными делами, вроде проверки систем безопасности в Аркхэме, или неуклюжих попыток вернуть отношения с сыном в нормальное русло. И если первое он мог выполнить с закрытыми глазами, то второе вызывало ощутимые трудности. Джейсон, хоть и вернул мальчишку домой и отговорил от безумных идей, не смог помирить их, хотя честно пытался.

Джейсон.

Мысли Темного Рыцаря снова вернулись к старшим сыновьям, и снова не было ни одной более-менее объективной. Брюс не знал, что думать, не знал, плакать ему или смеяться.

От размышлений его отвлекло появление дворецкого.

— Альфред, — задумчиво произнес Уэйн. — Как бы ты отнесся к тому, что твой сын привел домой своего парня?

— При всем моем уважении, сэр, я бы обрадовался, даже если бы мой сын привел домой шимпанзе, если бы это ему помогло, — невозмутимо ответил Пенниворт. — Но мы ведь говорим о мастере Джейсоне?

— Да, — Бэтмен не удивился проницательности дворецкого.

— Что ж, если это действительно так — вам стоит порадоваться за своего старшего сына. И решить проблему с младшим, — с легким нажимом сказал Альфред.

— Что на этот раз?

— Мальчик очень добр и пытался помочь мне приготовить ужин. При нарезке хлеба произошли некоторые… хм… сложности. Думаю, теперь нам нужна новая кухня…

Брюс удивленно посмотрел на собеседника, а затем встал и отправился оценивать масштабы «помощи» сына.

Дэмиен незаметно выскользнул из пещеры уже после того, как отец и Альфред ушли. Робин осторожничал. Ему совсем не хотелось попасться на том, что он подслушивал. Даже если разговор был не очень значительным. Впрочем, Дэмиен, кажется, услышал то, что могло бы его заинтересовать. Расследование по делу Джейсона Тодда началось.

Комментарий к Глава 2. In All Conscience. [1] – Дикки Эклунд и Микки Уорд – братья-боксеры, а так же главные герои фильма “Боец”(2010)

[2] – строчка из песни “Spiel Mit Mir”. Если смотреть по тексту – Джейсон легко отделался.

[3] – отсылка к фильму “Американский Психопат”. Эпизод, в котором Патрик Бэйтман(Кристиан Бейл) убивает топором Пола Аллена(Джаред Лето).

[4] – песня “In All Conscience” группы Epica .

[5] – песня “Still of the Night” в исполнении группы Whitesnake

====== Глава 3. Yo-ho-ho and a bottle of rum. ======

Алекс работал в баре восемь лет. За эти восемь лет он успел повидать всякого — Лондон хоть и не был самым безумным в мире городом, но умел удивлять. Алекс видел фриков всех мастей, разнимал футбольных фанатов, научился не задавать вопросов при виде странных людей. Алекс хотел жить, а его дети хотели есть.

Алекс не был англичанином. Он даже не был британцем. Но за восемь лет он научился принимать всех людей, которых видел, и не смеяться над странностями посетителей. В конце концов, он просто бармен.

Алекс привык к однополым парам. В его родной стране такое было бы невозможным, но он все-таки был в Лондоне. Здесь было возможно все, и Алекс к этому привык. Но парочка, которая этим вечером зашла в бар, поразила даже его.

Они были похожи: одинаковый цвет волос, глаз; Алекс принял бы их за родных братьев, но когда парни подошли чуть ближе, различие между ними стало слишком заметным.

У того, что повыше было хищное, чуть жестокое лицо, щетина только усиливала это злое выражение. Внешне злое. Парень пытался закрыться и показать миру свои колючки, но в глубине взгляда было что-то хулиганистое.

Второй был на полголовы ниже своего спутника, двигался плавно, грациозно. «Танцор», — подумал Алекс; он был барменом, а значит, умел разбираться в людях. У танцора было слишком детское лицо для взрослого парня, улыбка, с первого момента располагающая к себе. Они о чем-то переговаривались, высокий усмехался, а танцор возмущенно фыркал.

Алекс никогда бы не подумал, что они — пара. Но тут высокий неожиданно легко и почти нежно приобнял своего спутника и поцеловал.

Алекс, в чьей родной стране такое посчитали бы дикостью, невольно бросил взгляд на парней и признал, что смотрятся они эффектно. Поцелуй… Ах, что это был за поцелуй. Не каждые парень с девушкой могли бы повторить ту страсть, с которой целовались эти двое. «Любовь», — ворчливо подумал Алекс, не замечая того, что слишком пристально следит за целующейся парой. Как, впрочем, и все в баре.

Высокий прикрыл глаза; одной рукой он слишком ласково для своего вида вцепился в волосы партнера, а другой, едва прикасаясь, скользил по его спине. Танцор, напротив, широко распахнув глаза, наблюдал за лицом своего спутника, схватившись пальцами за его плечи.

Наконец, парни смогли оторваться друг от друга, под бурные аплодисменты всего бара, и подыскали себе столик. Краем уха Алекс мог различить их разговор, если они, конечно, говорили достаточно громко.

-…и я не думаю, что это хорошая идея, — предостерегающим тоном говорил танцор.

— Брось, Птичка! Я хочу отметить нашу помолвку, — не унимался высокий. — Эй, приятель.

Алекс понял, что обращаются к нему и кивнул официантке, чтобы она обслужила пару.

Высокий заказал текилу. Танцор пытался взять сок, но в итоге тоже был вынужден пить текилу. Высокий был решительно настроен на праздник.

Дик никогда не думал, что ему может быть настолько плохо. Голова гудела, пересохшие губы не желали слушаться, во рту был какой-то до безумия отвратительный привкус. И очень хотелось пить. Кажется, именно от этого он и проснулся. Он попытался сесть и понял, что это была не лучшая идея. Тело предательски отказывалось слушаться, а голова кружилась, на каждое движение или слишком резкий звук реагируя пульсирующей болью. Дик вернулся в горизонтальное положение и приготовился умереть от жажды.