– Должно быть, Пивз постарался. С чего ты взяла, что это я?

– Потому что полтергейст всё время смотрел на тебя, к тому же ты использовал его против дурмштрангского Духа.

Увильнув от ответа, продолжаю с ней танцевать.

– Это просто какое-то странное совпадение – все вдруг решили станцевать вот так вот джигу. Не понимаю, почему ты на меня косишься. Вроде бы я не слишком славлюсь своими шутками. Да и вообще именно мне изрядно доставалось в этом году.

Мою партнершу слова не убеждают.

– Я всё ещё пытаюсь выяснить, как тебе это удалось. Колись, Гарри. Ты зачаровал танцплощадку?

– Магия – странная и непостижимая штука, Эйми. Иногда не следует искать ответы, на которые нельзя их найти, – воспоминание о Снейпе, танцующим с отвращением на лице, улетит с Хедвиг сегодня утром. Сириус с ума сойдет от счастья.

– Прямо перед твоей шуточкой…

– И опять двадцать пять. Твои обвинения меня ранят – прямо сюда, – касаюсь своей груди, акцентируя слова.

Она показывает взглядом: «Ага, как же!» – и продолжает:

– Я собиралась попросить тебя потанцевать с моей лучшей подругой.

– Может, вернемся к беседе о шутках? Возможно, у меня есть идея по поводу того, как это могло случиться, – и я бодренько улыбаюсь.

– Нет уж, так просто ты не отделаешься. Обычно мальчики уходят от нее, чтобы придти в себя, а не наоборот.

– Насколько помню, я твой партнер. Поправь меня, если вдруг ошибаюсь: я флиртовал с тобой весь вечер.

– Гарри, мне очень нравится быть в центре твоего внимания, даже если я чувствую, что тебе хочется быть отнюдь не со мной.

– Возможно, ты так привыкла к обычному сценарию, что теперь сама толкаешь меня в её объятья?

– Ты прав – я подталкиваю тебя к ней. Если говорить о нас троих, то я уже занята. Стефан не Гарри Поттер, но я счастлива с ним.

– Ты пытаешься убедить меня или себя? – Джеймс был мастер увиливаний и контратак.

– Сейчас мы говорим не обо мне, Гарри, несмотря на всё твоё упорство. Она обычно встречается с мужчинами постарше, но очень недолго. Они стремятся угодить всем её пожеланиям, и через какое-то время это начинает её раздражать. Ты её расстраиваешь, но я тут обнаружила, что начала за тебя болеть.

Лгу, глядя Эйми в глаза:

– Полагаю, ты слишком многое вообразила. Ты ведь знаешь, как Флёр ненавидит толпы. Не знаю, что ты там себе напридумывала, но вряд ли я смогу вскружить ей голову.

– Что бы ты ни делал, это работает, так что продолжай.

Песня заканчивается, и на следующей темп ускоряется. Мы танцуем под новый ритм.

– Боюсь, не понимаю, о чем ты.

– Она не в состоянии выяснить, в чем дело, и это её задевает. Она привыкла, что мужчины постарше преследуют её, что ею сражены. А ты её смущаешь.

– И ты всё это не одобряешь?

– Нет.

– Нет? – ну и ну, лучшая подруга, называется!

Эйми смеется:

– Ей бы не помешало добавить смущения в её жизнь. Это поможет мне победить, когда начнется сезон гонок.

Моя очередь смеяться.

– Ищешь преимущество?

– Ты видел, как она летает. Если бы я могла зачаровать её одежду и превратить в свинец, я бы без раздумий так и поступила. Но, что гораздо важнее, мне бы хотелось видеть её счастливей. Летать во взвинченном состоянии и каждый раз побеждать противника – это одно, но жизнь ведь не гигантская гонка на метлах.

– Значит, ты даешь мне от ворот поворот? С чего ты взяла, что я больше заинтересован Флёр, чем тобой?

– Она – Флёр Делакур, а ты – Гарри Поттер. Вы живые легенды.

– Думаю, ты слишком низкого о себе мнения.

Она слегка краснеет и отвечает:

– Для того, у кого – согласно местным сплетням – вообще нет устойчивых отношений с девушкой и кто даже не особо общался с подругами, у тебя замечательно подвешен язык. Однако я реалистка, и в моей любовной жизни тебя никак не предусмотрено.

Её реплика оставляет возможность серьезных инсинуаций по поводу того, насколько одарен мой язык, но я прикусываю крутящийся на кончике ответ. Я и так уже порядочно наговорил. Как бы мне ни нравилась дружеская пикировка, пора и честь знать.

– Значит, это и есть ваш окончательный ответ, миледи?

– Да. Я предпочитаю наблюдать за приручением лучшей подруги, чем оказаться между молотом и наковальней. Так будет намного забавнее.

Прерываемся на отдых, болтая о всякой чепухе, пока я размышляю над словами Эйми. Она «благословила» меня на ухаживания за лучшей подругой. Я в некотором раздрае. Флёр кажется девушкой, за которой необходимо ухаживать должным образом и с которой придется сдерживаться. Требуется ли мне сейчас что-то настолько серьезное? Возможно, она видит во мне лишь мальчишку четырнадцати лет от роду, но с моей точки зрения именно ей лишь семнадцать. Это Флёр может быть для меня недостаточно взрослой.

С другой стороны, у неё самое возбуждающее тело, которое я видел в своей жизни, а без риска нет места и награде.

***

– Могу я на секунду вас побеспокоить? – прерываю я Седрика и Чо.

– Не знаю, Чо. Он скользкий тип. Не уверен, что могу ему тебя доверить.

Азиатка отвечает:

– Он меняет партнерш по танцам каждые пять минут.

– О, я здесь не для танцев. Вообще-то мне нужна помощь Чо. Я пропустил кусок беседы, но у меня случайно завалялся омут памяти, и я вспомнил, что ты умеешь читать по губам.

Седрик моментально соображает. Но защитный рефлекс ему тоже не чужд.

– Гарри, я не уверен, что Чо необходимо в это вовлекать.

Похоже, Чо ценит его беспокойство.

– Со мной всё будет в порядке. Чтобы быть максимально точной, мне надо слышать как можно больше, – и она делает паузу, всё-таки продолжив: – Там ведь нет ничего такого, что мне не следует слышать?

Понижаю голос, чтобы меня было слышно только им:

– Зависит от того, можешь ли ты переварить правду или нет. Помните медаль, которую мне дали за то, что я пережил собственное убийство? Ну, скажем так, он почти мертв, но не совсем.

– Я тоже хочу это видеть, – твердо заявляет Седрик.

Соглашаюсь, и мы договариваемся о встрече. Чем больше людей мне поверят, тем легче будет Дамблдору в свое время убедить мир вытащить голову из задницы. Седрика и Чо очень уважают на их факультетах, и их популярность не так-то просто пошатнуть, как мою. Она весьма компетентна, а Седрик доказал свою одаренность. Неплохая комбинация. Союзников вербовать никогда не рано.

Собравшись было уйти, вспоминаю ещё одну немаловажную деталь:

– Седрик…

– Да?

Наклонившись поближе, шепчу:

– Кстати о секретах: я тут слышал краем уха, что в лесу держат шесть драконов. Как раз по числу нас шестерых. Понимаешь, что это означает?

Его глаза выпирают, и он выдыхает:

– Ага, думаю, понимаю. Спасибо за предостережение.

– Я бы упомянул о них раньше, но мне не хотелось портить тебе ужин и большую часть вечера. А так как он уже заканчивается, то с этим и поздравляю тебя, дружище!

***

– Так что ты надумал делать с драконами? – Бродяга, поболтав стаканом с огневиски перед зеркалом и закрутив в нем жидкость, выпивает содержимое одним глотком.

– Я все ещё не определился с выбором. Зависит от того, чего они от нас захотят с этими самыми драконами. Посмотрим. Ну, так как там дела во Франции?

– Леди Фламель начинает сдавать.

– Печально слышать.

– Она рассказывает удивительные истории – как-то я даже поприутих с планами покорения женских сердец. А как там дела со свиданиями в Хогвартсе? О вас вместе с той девчонкой, Бокурт, пишут в светской хронике.

– Эйми в восторге от какого-то чародея на Азорах. Она пытается перевести мое внимание на Флёр.

– И насколько непоколебимо решение Эйми?

– Она неплохо притворяется, но, в лучшем случае, все довольно шатко. Вопрос в том, хочу ли этого я.

– А та ведьма, Делакур?

– Великолепна, бойфренда нет, талантлива и довольно любезна – когда удается пробиться сквозь ледяной фасад.

– Так зачем об этом вообще говорить? Выбирай: блондинка или брюнетка. Вполне понимаю, почему тебе не хочется иметь дела с рыжей.