Гаррет все-таки упал, но с небольшими потерями. Он рухнул на корни дуба, прикрывавшего своими мощными ветвями небольшой кружок от дождя. Устроившись на месте, он опять подумал про них. С отвращением представил, как негодяй Хоу целует его маленькую Бетани, а она смотрит на него с восхищением и радостью, с которыми смотрела на них с Карвером. С которыми перестала смотреть на него после того как вернулась Серым Стражем.

Хоук проглядел момент, когда его крошка стала взрослой самостоятельной женщиной. Да и как она могла, ведь он совершенно отчетливо помнит, как она совсем-совсем недавно сидела у него на коленях с щеками, перемазанными сладким вишневым вареньем. У нее была кукла Эйвен, с которой она почти не играла - ей больше нравилось вместе с Гарретом подвязывать веревочки у дверных порожков, чтобы ничего не подозревающий Карвер падал и раз за разом разбивал себе нос. Хоук даже вспомнил то время, когда ей было пятнадцать. К ней пытался женихаться сын местного фермера. Пришлось им с Карвером научить этого наглеца уму-разуму, чтобы он и думать забыл об их девочке. Но Карвера больше нет - придется в одиночку отвоевывать ее. Он просто ее не отдаст первому попавшемуся Стражу с туманной биографией. Он ее не получит. Нет.

Хоук убедил себя в правильности своих мыслей, как делал каждый раз, когда что-то заставляло его сомневаться. Например то, что Натаниэль был совсем недурен собой, вежлив и храбр, и он мог не хуже защищать ее, чем он сам. Крест храмовника, впитав тепло тела, теперь согревал его грудь и соглашался с ним.

Дэггет, до этого молча сидевший у корней рядом, поднялся. Повернувшись направо, он принюхался и, мельком глянув на Гаррета, зарычал.

Хоук с сожалением вспомнил о начищенном щите, ждущем его у камина, заметив то, что увидела его собака.

Наступая с правой стороны, его с деревом пытались окружить темные тени. Штуки четыре, не меньше. Тени оказались крепко закованными в сбрую господами. У них было хорошее оружие, а на одежде не было видно никаких опознавательных знаков. Они даже не попытались выяснить, кто он, кидаясь вперед.

Хоук нагнулся, избежав стрелы, воткнувшейся в дерево неподалеку от его головы, посланной метким парнем, оставшимся в отдалении. Он выхватил меч. Широкий взмах заставил двоих, наступающих спереди, отойти назад. Гаррет понял, что сделал ошибку, отдалившись от дерева. Сейчас у него не было преимущества. Они превосходили числом, и на них были доспехи.

За его спиной раздался рык и ругань. На несколько секунд развернувшись, он увидел, что Дэггет вцепился в руку разбойника, подкравшегося сзади с парой кинжалов. Тот отбивался, тряся окровавленным предплечьем, но челюсть мабари не разжималась. Когда он попытался пырнуть собаку кинжалом во второй, Дэг наконец отпустил его. Разбойник, путаясь в накидке, завалился на спину. Он захотел встать, но мабари одним прыжком оказался у него на груди, вгрызаясь в его незащищенную шею. В воздухе запахло ржавчиной.

Первый удар нанес боец слева. Гаррет только повернулся, когда получил удар эфесом под дых. Он согнулся от боли, отступая назад. Легкие разом скрутило в два тугих узла, он даже не мог вдохнуть. Рука с мечом нависла над его шеей, и если бы не Дэг, с лаем выскочивший перед ним, у него не было бы тех нескольких секунд, нужных для того, чтобы собраться.

Стоящий справа не торопился нападать, прикрывшись круглым щитом, но он был ближе, поэтому Хоук не стал мешкать. Пользуясь тем, что он все еще стоит в полусогнутом состоянии, Гаррет подсек воина резким ударом под колено. Меч не навредил его ногам в латных наколенниках, но он сам, не выдержав, покачнулся, падая на землю. Щит вылетел из его руки, приземляясь неподалеку от него.

Мимо со свистом пролетела еще одна стрела - лучник сзади не дремал. Нужно было добраться и до него.

Правый замахнулся, чтобы ударить Дэга, но меч Хоука вторгся между собачьей головой и клинком неприятеля. Звон отрезвил его. Гаррет отбросил бойца назад, отступая в сторону. Волосы облепили потный лоб, по спине текли струи. Они снова скрестили клинки, но теперь бандит оказался сильнее, отшвыривая Хоука на несколько шагов назад. Он едва удержался, зацепившись за корни дерева, оказавшиеся под ногами. Левый сапог спадал с ноги, плохо зашнурованные штаны обещали свалиться. Дэггет, зацепленный мечом, хромал, отступив назад вместе с хозяином и, поскуливая, ждал, когда можно будет снова ринуться бой.

Хоук бросился быстро соображать.

Ноги приняли решение раньше, дергаясь по направлению к так и не подобранному щиту, влажно сверкающему стальным умбоном под дождем. Пальцы обхватили деревянную ручку, и его рука тут же взметнулась вверх, прикрывая голову от удара первого воина. Лишенный части своей экипировки, второй отошел за спину своего товарища.

Дэг, уворачиваясь от стрел, побежал к лучнику. Его качало направо, и он заметно устал. Надо было торопиться.

Гаррет вновь взмахнул мечом, и вновь удар был ожидаем - металл звякнул, взблеснули холодные искры. Он не рассчитал взмах, и его качнуло в сторону так, что он оказался как раз меж двух противников. За спиной возник второй, что без щита; Хоук и не думал, что тот что-нибудь предпримет. Удар рукояткой в затылок был неуверенным, но ощутимым и весьма неприятным. Рот заполнила кровь, голова закружилась, и он отшатнулся вперед, чудом не напоровшись на меч первого.

Собрав все свои силы, Гаррет вжался в щит, сливаясь с ним в единое целое. Со всей мочи он толкнул бойца с двуручным мечом, валя на землю. Не потребовалось дольше нескольких секунд его замешательства, чтобы ногой сбить с его головы шлем и воткнуть клинок в шею. Фонтан крови брызнул так высоко, что достал до Хоука. Тот развернулся, оскалившись. Все его лицо было испачкано, а улыбка выглядела безумной гримасой. Оставшийся в живых воин дрогнул, но не отступил.

Гаррет сам удивился, когда зарычал подобно мабари, бросаясь вперед. Их мечи сошлись в танце. Он и не думал бросать щит, чтобы проявить благородство. Эти ублюдки хотели хладнокровно убить его.

Хоук ощутил, что рука его недруга дрожит и с еще большей силой надавил. Но тут он просчитался, боец вышел из-под удара и крепко резанул его бок. Лезвие прошло накидку и рубашку, останавливаясь на коже. Ребра сжала острая боль, но порез был неглубоким - Гаррет не чувствовал, что рана может вывести его из игры. Но он притворно согнулся, прижимая локоть к боку, и когда враг поднял меч, чтобы нанести последний удар, он выскользнул из-под него, делая финальный взмах.

Голова покатилась по траве, окрашивая ее в ржавый багрянец. Кожаные лямки шлема оборвались, и он свалился, обнажая лицо совсем молодого парня.

Оставался последний, лучник, стрел которого долго не было слышно. Дэггет превосходно разобрался с ним: его лук валялся неподалеку, а он сам, боясь лишний раз вдохнуть, корчился рядом, с шеей между крепких челюстей мабари. Его легкая кираса была порвана собачьими когтями, сквозь рваные дыры проглядывала кожа.

Хоук сделал вид, что занят, проходя мимо, но ноги предательски подкосились, и он покачнулся, присаживаясь на корточки рядом. Глаза разбойника бешено вращались, но он не вымолвил ни слова о пощаде.Гаррету это понравилось.

- Не знаю, будет ли это правильно, спрашивать о таких вещах при первой встрече, - он почесал небритый подбородок, будто всерьез задумавшись, - но кто вас подослал, мил человек?

Губы лучника крепко сжались и побелели.

- Не хочешь говорить? - Хоук цокнул. - Даже если я очень сильно попрошу?

Тот молчал, продолжая дробить его взглядом.

- Ладно. Малыш, угощайся.

Если он и хотел что-то сказать, то принял решение в последние секунды перед тем, как собака перегрызла ему горло. С влажным чавканьем она выпустила шею изо рта и посмотрела на хозяина, робко вильнув хвостиком. Гаррет улыбнулся и только сейчас ощутил, насколько его вымотала эта стычка. Ноги подогнулись, и он сел на мокрую землю рядом с телом, сочащимся кровью. Руки дрожали, а перед глазами совершенно отчетливо запрыгали пятна, появившиеся после удара в затылок, на которые он не обращал внимания раньше. Так давно не было хороших боев, он совсем позабыл, как это делается. Вся накидка промокла и пропиталась его и чужой кровью. Во рту до сих пор стоял металлический привкус.