В тронном зале юношей уже заждались королевы. Сьюзен вполголоса ворчала, что из-за раннего подъема ей не удалось привести себя в порядок, но то было скорее проявлением недовольства в утренний час. Девушка была из разряда тех, кого легкая небрежность даже красит. Волнистые темные пряди легким шлейфом окутывали ее стройную фигуру, и золотая тиара в них излучала теплый, мягкий свет. Люси же не умела ворчать и сердиться. Казалось, в какой час ее не разбуди, она будет по-прежнему бодрой, а голос ее, как и раньше, звонок и весел. Четырнадцатилетняя девочка беззаботно болтала с мистером Тумнусом. Когда как правители взрослели, фавн потихоньку старел. Его копытца уже не так резво и быстро стучали по мраморному полу, но первый министр Нарнии и главный секретарь младшей королевы, а также ее лучший друг был еще полон сил и энергии. Он первым заметил королей и поклонился им.

- Не стоит, - улыбнулся Питер. Он давно уже воспринимал Тумнуса как члена семьи, ибо доверял ему также, как и своим родным. Также в зале присутствовал Ореиус, не утративший своей статности и величия, а также Лис, к которому, оглянувшись через плечо, поспешил Эдмунд. Верховный король краем глаза заметил, как брат с ним перешептывается, и по его возвращении спросил: - Ну что? Узнал что-нибудь?

- Ни-че-го, - вздохнул тот. – Такое ощущение, что готовится какая-то гроза, а мы о ней узнаем лишь с первым раскатом грома.

- Эдмунд, не все неожиданности плохи, - возразила Люси. Юноша закатил глаза. Ему не требовалось напоминать, насколько он не любит сюрпризов. Младшая королева пожала плечами и добавила: - Гроза может принести с собой и радугу.

- Чтобы узреть ее во всей красе, нужно пережить раскаты грома и молнии… Уповаю на то, что это не потребуется, - изрекла Сьюзен, изящно опускаясь на свой трон и расправляя подол платья, чтобы не осталось ни единой складочки. Все правители заняли полагающиеся им места. По правую руку Питера встал Ореиус, одним своим видом внушающий благоговейную дрожь, Эдмунда – хитрый пронырливый Лис, а мистер Тумнус замер меж двух королев, ибо он помогал им обеим. Лица молодых людей приобрели серьезное выражение, с которым их и изображали на холстах и в летописях, ведь управление государством не терпит беззаботности.

Открылись двери, и вступили в тронный зал Кэр-Параваля гонцы из герцогства Гальмы. Хотя прием и не был столь роскошен из-за неожиданности, сердце нарнийского дворца поражало своим чистым, простым и в то же время мощным великолепием. Алые знамена, расшитые золотом, горели на фоне белых стен особенно ярко. Будто языки пламени, полыхали они на флагштоках. Несмотря на морозную, снежную погоду в тронном зале создавалось ощущение тепла и уюта, но в то же время немногословные стражи у дверей ясно показывали: такой Нарния всегда будет для друзей. Врагам и недоброжелателям лучше держаться от ее границ подальше.

- Герцог Гальмы королей и королев Нарнии приветствует, - чуть прокашлявшись, произнес главный посол. Он по традициям острова был одет очень помпезно. На пытливый взгляд Эдмунда, даже больше, чем обычно, но ничем юноша своего удивления не выдал. Интересно, остальные заметили расшитую самоцветами перевязь? Такой могли бы позавидовать самые богатые модники Орландии, падкие на украшения и режущую глаза роскошь. Гость развернул свой свиток и принялся зачитывать титулы хозяев дворца. Как шутил Питер, это было единственным послаблением, которое он себе позволял – не запоминать сей длинный список своих имен. А может, государь и не шутил вовсе…

- Мы также очень рады приветствовать наших друзей с Гальмы в гостях, - голос Верховного короля вырвал младшего из размышлений. Мысли под монотонное чтение посла уплыли совершенно не туда. А вот не надо было будить его так рано! Сьюзен, кажется, полностью разделяла мнение младшего брата насчет того, что вежливые гости прибывают после обеда. Она очень старалась не заснуть, и у нее неплохо получалось скрыть скуку. – Однако всех нас очень интересует, что же послужило поводом для Вашего визита. Наверняка это что-то очень важное.

- Несомненно, Вы правы, Ваше Величествою Повод очень важный и радостный, - ответил с полупоклоном посол. Сьюзен чуть наклонила голову. Ее немного заинтриговало такое вступление. – Маркиз Альфред, урожденный сын герцога и герцогини Гальмы, смеет просить руки сестры Вашей, луноликой королевы Сьюзен Великодушной.

Повисла неловкая пауза, в течение которой девушка пыталась прийти в себя. В шоке пребывала не она одна. Питер, пораженный до глубины души, тщетно призывал себя к самоконтролю, но во взгляде его однозначно читалось все испытываемое изумление. Эдмунд, который вместо предполагаемой войны или чего похуже получил такой сюрприз, явно пытался вспомнить, насколько этикет позволяет распахивать глаза. Люси и вовсе повернулась к сестре, не стесняясь, и неверящим взглядом уставилась на нее. Сьюзен же никак не могла осознать услышанные слова. За… Замуж? Ее зовут замуж?

- Это очень… Неожиданное предложение, - первым вернулся в реальность Питер как самый уравновешенный и старший. Но и ему трудно было подобрать подходящие к случаю слова. – Мы не можем дать мгновенного ответа. Нам нужно поразмыслить.

- Разумеется, Ваши Величества, - поклонился посол, как выяснилось, сват. – Такие дела быстро не решаются. Можем ли мы подождать…

- Конечно. До итогового решения Вы со своими спутниками можете остановиться у нас во дворце, - кивнул Питер. – Тумнус?

- Мы тотчас же подготовим покои, достойные наших гостей, - кивнул фавн и, чувствуя, что правители хотели бы остаться наедине друг с другом, пригласил послов следовать за ним. Ореиус также нашел себе очень важное и срочное дело. По его лицу никак нельзя было сказать, какое впечатление на него оказала такая новость. Кентавр всегда был суров и собран. Лис не стал искать объяснений, а просто ускользнул прочь рыжей молнией. И когда двери захлопнулись и стих вдали стук копыт генерала, Эдмунд откинулся на спинку трона, сдавленно кашляя.

- Что смешного? – повернулся к нему Питер, сам не сдерживающий улыбки. Юноша помотал головой, тщетно пытаясь подавить смех.

- Ни… Ничего. Я не ослышался? Сьюзен, тебя правда зовут замуж?

- Радоваться надо! – воскликнула Люси с лучезарной улыбкой. Старшая королева едва заметно кивнула. Она до сих пор не могла отойти от услышанного и, кажется, была единственной, кто еще не пришел в себя. Остальные уже принялись обсуждать новость.

- И что ты по этому поводу думаешь? – спросил у нее Питер. Сьюзен не думала совершенно ничего. В голове у нее царила странная пустота. – Как тебе жених?

- Жених? – тихо выдохнула девушка. Брат нахмурился.

- Ну маркиз этот. Сьюзен, соберись, мы серьезные вопросы тут решаем, между прочим!

- Я… Я его не помню, - призналась королева, решив не кривить душой. Эдмунд сдавленно всхлипнул, чем заслужил очередной взгляд Питера, призывающий к концентрации и спокойствию. Младший король глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

- Русоволосый паренек такой. Он еще на твое семнадцатилетие приезжал, помнишь? – пришла на помощь Люси. – Смотрел на тебя, как на богиню, сошедшую с небес, влюбленными до умопомрачения глазами! Цветы дарил…

- Я не помню, – покачала головой Сьюзен. С крайнего трона донеслось сдавленное:

- Я дико извиняюсь, но мне нужно отойти. Можно?

- Иди. Отсмейся и возращайся, - велел Питер добродушно. Эдмунд поспешил отойти на балкон, где от души расхохотался. Видимо, он очень долго боролся с собой, но эта битва окончилась сокрушительным поражением, подтверждением чего служил звонкий смех. Люси прыснула в кулак, но тут же стала серьезной, поймав взгляд старшего брата, который единственный сохранял гордый и величественный вид. Младший же король на это явно махнул рукой. Вернувшись в зал, он облокотился на трон Сьюзен и протянул:

- Несчастный маркиз. Не мог глаз от королевы отвести, с ума от любви сходил все эти месяцы, сватов прислал… А ты даже его лица не можешь выделить из толпы ухажеров. Я никак не могу смириться с подобной несправедливостью! Как так, Сьюзен, скажи мне?