Внезапно Полина вздрогнула: сквозь тонкую ткань халата где-то у бедра почувствовалась отчетливая вибрация.

«Телефон!» — с облегчением осознала «блудница» и порадовалась про себя, что мобильник был в беззвучном режиме.

Кто бы ни был звонивший — он выбрал не самое лучшее время для общения. Девушка осторожно сунула руку в карман в надежде сбросить вызов, но вместо этого случайно включила громкую связь.

— Подумать только, родная племянница показывает свои голые сиськи всем подряд и обнимается с кем попало!

— Вовсе и ни с кем попало! — храбро возразила Полли. — Только с господином Ривенхартом, и то совсем чуть-чуть.

— Ага, и коньяка было чуть-чуть. На донышке. Если будешь продолжать в том же духе, пикнуть не успеешь, как сама на донышке окажешься! Еще этот самурай недоделанный клинья к тебе подбивает.

— Простите, — сказали из кармана. — Я бы хотел уточнить...

— Кто? Где? — всполошился Станислав, а Полина испуганно схватилась за карман.

— Вы в курсе, что за оскорбление чести и достоинства полагается наказание?

— Ах ты ж, японский бог, уже и сюда добрался! Карой он мне грозит! — начал багроветь начальник охраны, сразу узнав узкоглазого фермера. — Мало влетело? Так я и оставшиеся перья тебе повыдергаю, журавль кривошеий!

— Дядя, а Роджер-то в чем виноват? — бросилась на защиту ухажера Полли. — Между прочим, он меня голой не видел!

— И очень жаль, — сокрушенно вздохнул «карманный» Роджер, но тут же замолчал, сообразив, что зря сказал вслух то, что подумал.

Стас рассвирепел окончательно и уже собрался отобрать у племянницы телефон, чтобы наедине побеседовать с азиатским мачо, как вдруг кто-то сзади тронул его за плечо…

Рефлексы у отставного десантника сработали безотказно: Лия мгновенно оказалась на полу с заломленной за спину рукой и жалобно запищала, испуганно хлопая глазами.

— Ай! Дядя, ну она ведь только потрогала, зачем ты её сразу на пол завалил? — заверещала Полли.

Роджер, всё ещё остававшийся на связи, сделал из этой фразы единственный вывод — симпатичную соседку следует срочно вызволить из этого дурдома. Желательно не сталкиваясь при этом с её родственником, так как тяги к яркой, но краткой карьере камикадзе молодой человек никогда не испытывал.

Опомнившийся Станислав помог Лие подняться, смущённо кашлянул и поинтересовался:

— Кхм. Так, а вы-то здесь откуда?

— Как видите, выполняю свои профессиональные обязанности — протираю полы, — обиженно произнесла девушка, в очередной раз отряхиваясь. Похоже, сегодня только ленивый не валял её по полу. — Вообще-то, я только хотела спросить, в какой комнате мне можно поселиться.

— А что сказал управляющий? — деловито осведомился взявший себя в руки начальник охраны.

— Он сказал: голубая или зеленая.

— Ой! Конечно, зеленая. Она как раз рядом с моей. Пойдём, я тебя провожу, — Полина радостно воспользовалась подвернувшейся возможностью улизнуть от разгневанного родственника.

========== Глава 31. ==========

— За что он так на тебя кричал? — Лия сгорала от любопытства и, усевшись наконец-то в «своей» зеленой комнате на кровати, расспрашивала расстроенную Полину. — За то, что ты согласилась позировать?

— Ага, и за это тоже, — грустно кивнула девушка и опустила голову, почти скрыв лицо под поникшими кудряшками.

Честно говоря, Лия немного завидовала смелости Полли. Сама бы она ни за что не решилась позировать обнаженной, особенно такому неприятному типу, как этот Ривенхарт. Еще не хватало выслушивать от него циничные замечания по поводу недостатков своей фигуры. Наверняка он не делает особенных различий между телом натурщицы и куском мяса для натюрморта.

В ушах, будто наяву, зазвучал его бархатистый голос: ««Вот тут вы, пожалуй, жирноваты, мадемуазель, смотрите, какие уродливые складки. Чтобы их сгладить мне не хватит воображения. Боюсь, что художник в этом случае бессилен, тут необходим пластический хирург». А ведь и рыжий сказал, что попку неплохо бы подкачать, — неожиданно вспомнила Лия и ужаснулась: — Господи, о чём я думаю? Чушь какая-то».

— Полли, а он часто такой бывает? — осторожно поинтересовалась она.

— Нет, только когда рядом со мной мужчина появляется. У него сразу охранный рефлекс срабатывает. Ты знаешь, я всерьез жалею, что дядя такой ответственный и всё привык делать на совесть. Вот обещал, что никого подозрительного ко мне не подпустит, вот и не подпускает. Но я ведь не виновата, что ему все подозрительными кажутся. Особенно почему-то на Роджера взъелся. А мне он, как назло, очень-очень нравится.

— Вообще-то, я про господина Ривенхарта спрашивала, — хихикнула Лия.

— А, — сразу встрепенулась Полина, — Извини, я сразу не поняла. Пока ни о ком, кроме дяди, думать не могу. Похоже, мама своей цели достигла. Как только пытаюсь представить себе Роджера, сразу перед глазами дядя Стас встаёт и кулаком грозит. Ужас просто. Наверное, скоро и во сне только его буду видеть. Так что ты там хотела узнать? — спохватилась девушка, поняв, что опять отвлеклась. — Господин Ривенхарт? Смотря, что ты имеешь в виду под «такой».

— Ну… весёлый, — с трудом подобрала слово Лия.

— Со мной? Почти никогда! Да я его и редко вижу. Понятия не имею, что на него нашло. Странный он очень. Вроде только что улыбался, а потом раз… нахмурился и в себя ушёл, будто вспомнил о чём-то. Хотя с Максом они довольно часто смеются, особенно когда выпьют. Вернее, управляющий шутит, а господин Ривенхарт улыбается и ехидные замечания вставляет.

— А давно они дружат?

— Вроде, с самого детства. Дядя Стас как-то раз упомянул. Я слышала, как хозяин однажды сказал, что готов Макса убить, но, увы, без него не может, поэтому вынужден мучиться и терпеть.

— Убить? Да уж, творческая личность, нечего сказать! Активно несёт доброту в массы.

Лия сама не понимала, почему вдруг разозлилась. Не так давно ей и самой хотелось прикончить рыжего управляющего с особой жестокостью.

Её снова мучил вопрос: как художник с настолько отвратительным характером и ледяным равнодушным взглядом может писать такие «живые» полотна? Версия была только одна: все имеющиеся в его душе яркие чувства и эмоции он выплёскивал на холст, поэтому в ней оставались только холод, мрак и пустота.

Лия вспомнила, каким азартом горели его нереально красивые глаза, когда он торопливо рисовал её, словно боясь что-то упустить. Ужасно жаль, что она так и не увидела этот портрет. Но разве можно было остаться? Ривенхарт беззастенчиво всё испортил, быстро исчерпав свой лимит доброты и сочувствия.

Радовало, что в малых количествах эта доброта в нём всё-таки имелась, но, похоже, её остатки поглотил рисунок. Всё сходится! Её версия верна. Ему следует прекратить рисовать, тогда он накопит положительную энергию и сразу станет белым и пушистым.

«Боже, какой бред, — вздохнула девушка. — Я тут скоро с ума сойду. Он? Белый и пушистый?! Черноволосый, надменный, вечно недовольный, напоминающий дьявола с его же картины. Да скорее небо упадёт на землю, чем этот хам изменится. К рыжему, что ли, пойти?»

Лия с удивлением обнаружила, что, пожалуй, ей и впрямь срочно необходим психолог. Она уже убедилась, что общение с управляющим неизменно заставляет её забыть о неприятностях. После разговора с ним уныние невольно сменялось злостью, возмущением и желанием поколотить психолога. Методика его работы была довольно странной, но, следовало признать, очень действенной. И с задачей — вытянуть пациента из депрессии, рыжий справлялся блестяще.

— Ладно, я побежала, — прервала размышления новой подружки Полина. — У меня еще в теплице дел полно. Да и Роджеру надо перезвонить. Даже представить себе боюсь, что он обо мне подумал, — девушка тряхнула кудряшками и упорхнула.

А Лия, оглядев своё новое жилище, — к слову, очень даже уютное — неохотно слезла с кровати и под абсолютно благовидным предлогом направилась к управляющему. В конце концов, надо было выяснить у начальства, где взять необходимый для уборки инвентарь.