Особенно подробно отец знакомил Алика с травами и цветами. Полезное у них и в земле — корни, клубни, и над землей — плоды, ягоды, листья. Все зависит от того, какое это растение.

Но не все растения съедобные и полезные. Среди трав тоже есть ядовитые. И прежде всего отец показал сыну вех — его еще называют цикутой. У этого растения все ядовитое: и цветы, и листья, и стебли, и корни, и сок. Мучительная смерть наступает от его яда. Даже врачи не всегда могут спасти того, кто отравился цикутой. А что, если это случится в тайге, где поблизости нет докторов!

Показал отец Алику и скромное, невзрачное растение — вороний глаз. У него на листной розетке сидит одна-единственная черная ягодка, ну точно вороний глаз. Проглотишь эту ягодку или пожуешь листья — тут же умрешь.

Алик старательно запоминал все, чему его учил отец. Не знал еще мальчик, что все это ему скоро пригодится.

Не забывал отец познакомить его и с полезными растениями. Они могут поддержать нашу жизнь, если мы без куска хлеба окажемся вдруг один на один с тайгой. Вот, например, стрелолист плавучий. У него тонкие, длинные листья — точь-в-точь как у стрелы. Увидишь один раз и никогда не спутаешь с другими болотными травами.

А это — саранка, та, которую лесные мышки к себе в норку таскают, чтобы зимой подкармливаться. Правда, их иногда медведь обижает: вынюхивает своим большущим носом мышкину кладовую, разроет землю когтями да и слопает разом весь чужой запас… Отец предупредил Алика: в тайге встречаются и другие лилейные растения, очень похожие на саранку и очень ядовитые. Но от опасности уберечься не трудно, если знать, что у саранки луковичка состоит из толстых, сочных долек — зубков, как у чеснока.

А вот черемша. У нее такие же широкие листья, как у ландыша или у ядовитой чемерицы. Но черемшу, если даже захочешь, никогда с другими растениями не спутаешь: понюхай листья — они чесноком пахнут.

Черемша очень полезна для здоровья. Наверное, поэтому и медведи ее любят. Вот почему у нее и другое есть название — медвежий лук.

Если мальчика особенно интересовала какая-нибудь травка, отец снова рассказывал о ней, но теперь подробней. Алик старался все хорошенько запомнить.

А еще отец подробно объяснял ему, как искать выход из тайги, если, случится, заблудишься, а ты — без компаса.

Тайга велика. Это зеленый океан. Собьешься с пути, пойдешь куда глаза глядят — враз погибнешь: либо в трясину угодишь, либо хищнику в зубы. А то еще покажется, что из тайги выбираешься, а на самом деле на одном и том же месте кружиться будешь…

Настоящий таежник даже ночью найдет нужную дорожку. Лишь посмотрит на звезды и сразу сообразит, куда ему надо идти. А днем еще проще. Для этого существуют всякие приметы. Таежник знает, например, что стволы деревьев с северной стороны покрываются пышным лишайником. Сами же деревья тянутся к солнцу, поэтому и наклоняются к югу. Да мало ли еще других способов определить стороны света!..

Частенько говаривал отец Алику:

— Надо всегда помнить: заблудился в тайге — пробивайся к реке, а потом иди по ее течению. Где бы мы ни жили, все должны знать, куда текут наши реки. Большие они или малые — обязательно на их берегах встретишь либо деревушку, либо охотничью заимку, либо лесозаготовительный пункт…

Вот так всегда, бывая с сыном в тайге, отец давал ему полезные и необходимые советы, подкрепляя свои слова живыми примерами.

В тот год на славу уродилась брусника в тайге. А брусника для сибиряка — такая же ценная ягода, как и черемуха. Разница лишь в одном: черемуху сушат, размалывают вместе с косточками в муку и уже из помола пекут пироги, готовят повидло, варят варенье. Ягоды же брусники не пропадают до самой весны, если их хранить на морозе, как и клюкву. Брусника не портится потому, что содержит в себе бензойную кислоту, как, скажем, рябина — сарбиновую. Эти кислоты используются в консервной промышленности — они помогают сохранить ягоды от порчи.

Как бы там ни было, а таежные жители запасаются брусникой от урожая до урожая. Наполняют ею бочки, сундуки, ящики. А чтобы быстрее собирать ее, вырезают специальные деревянные гребешки, похожие на ладошку с растопыренными пальцами. Вот этими-то гребешками-совочками таежники и собирают ягоды. А то много ли наберешь двумя пальцами по ягодке?

Как-то раз папа Алика собрался со своими друзьями по бруснику. Попросился с ними и Алик. Ему уже исполнилось семь лет, осенью он впервые пойдет в школу.

Отец сразу согласился взять его с собой. Долгих и утомительных переходов не предвиделось, а попадется щедрый брусничник или удачный распадок, так можно с одной делянки целый вагон ягодой загрузить.

Взрослые быстро нашли подходящее место. Разбили палатки поближе к родничку, заготовили дров для костра, хорошенько позавтракали и отправились с коробами бруснику собирать.

Время на разговоры не теряли, дружно занялись делом, да и мошка подгоняла: тучами так и вьется над головой. Только накомарник поднимешь, а она — и в глаза, и в уши, и в рот, и под рубашку…

Алик лихо принялся собирать бруснику, но скоро ему надоела мошка, отбоя не было от нее. А признаться отцу совестно. Сам ведь напросился! И решил он вернуться к палаткам, на поляну. Может, ветерок разогнал там этого противного гнуса? Поднялся Алик и пошел.

Пойти-то пошел, да не в ту сторону. Вместо того чтобы выйти к палаткам, он забрался в такую чащобу, где даже днем было темно, как ночью.

Закричал Алик, позвал отца, но никто не ответил ему. Так маленький таежник понял, что заблудился.

А отец вдруг спохватился — сын пропал!

Друзья немного успокоили:

— Пошел, наверно, в палатку. Куда же еще? Парнишка смышленый, самостоятельный.

Но в лагере мальчика не нашли. Звали его, звали, стреляли из ружей, облазили всю округу — нет нигде.

Кинулся отец домой. На поиски мальчика отправился весь поселок — сотни людей. Обошли, кажет-ся, все — каждый кустик осмотрели, каждое дерево, каждую ложбинку. Гудки на электростанции не умолкали день и ночь. Над тайгой кружили вертолеты.

Но Алика так и не нашли.

Мать плачет. У отца на висках появились серебряные пряди…

— И все же он вернется домой! — говорил отец.- Жаль, ни ножа у него, ни спичек. Только бы не растерялся…

Проплутав по дебрям несколько часов, Алик набрел на какой-то ручей. «Ручей обязательно течет к реке», — вспомнил он слова отца. И еще вспомнил самые главные слова: «Что бы ни случилось, никогда не суетись, не пугайся. Прежде чем сделать шаг, хорошенько обдумай его, береги силы. Старайся по пути искать что-нибудь съедобное и понемногу подкрепляться. Не будешь этого делать — быстро ослабнешь и погибнешь».

У воды Алик нашел несколько крупных саранок, сорвал пучок черемши, собрал горстки две брусники. Не наелся, конечно, но голод утолил. Пяток саранок даже в карман припрятал: «Если больше ничего не найду, подкреплюсь ими…»

А тут и вечер подкрался. Призадумался Алик: где же ему ночевать? Пробираясь вдоль ручья через бурелом, увидел толстенную осину. У нее один бок прогнил, и невысоко над землей образовалось такое огромное дупло, что и взрослый поместится там. Но как влезть туда? Алик отыскал крепкую сучковатую палку, прислонил к осине и, переступая по ней с сучка на сучок, как по ступенькам, поднялся в свой «домик».

Убежище оказалось что надо. Жаль только, сыро. Древесина перепрела и отваливалась ошметками. Пока совсем не стемнело, Алик спустился на землю и набрал в охайку сухого мха. Затем он расстелил мох в дупле. Получилась мягкая постель. Мальчик свернулся калачиком и тотчас уснул.