- Я не расскажу, не беспокойся. Ты, наверное, расстроилась, когда узнала, что родишь ребенка от Димы? Признайся, он ведь был тебе неприятен, а уж ребенок от врага...

- Если честно, то я ни капельки не расстроилась, – Поля улыбнулась. – Я была на седьмом небе от счастья, что стану матерью! Конечно, я сначала тыкала в Диму тем, что он просто донор, что мне не нужна его помощь и забота, но теперь... Я и дня без его вопроса о моем самочувствии прожить не могу. Я благодарна судьбе за то, что Дима проспорил тогда что-то своим друзьям, пошел в клинику и стал отцом нашей дочери! Даже не представляю, что было бы, если бы им стал какой-нибудь другой мужчина...

- Ты такая счастливая... – задумчиво добавила Аня. – У вас глаза так и светятся, моя племяшка все-таки сделала свое дело и помирила вас!

Девушки рассмеялись, в дом вошла рассерженная Нина Дмитриевна. Поставив пустую кастрюлю на край стола, женщина закрыла настежь открытое окно в кухне и начала все убирать со стола, что-то недовольно бормоча себе под нос. Вдруг послышался сильный грохот: кастрюля упала на пол.

- Мам, ты чего бушуешь? – крикнула дочь, насмешливо переглянувшись с Полей.

- Чего-чего, – передразнила мать, войдя в гостиную, – эти два неразумных человека вышли на улицу, а там, знаете, не тридцатиградусная жара стоит! А вдруг заболеют? Будут лежать с высокой температурой все праздники, мозги всем выносить своей горячкой, а мы, женщины, страдай?! Кто же их лечить-то будет?

- Ма, ну ничего с ними не случится, – пожала плечами Аня. – Ты вот сейчас ворчишь-ворчишь, а потом сама же лечить их будешь, если заболеют!

- Мама Нина, а почему вы не беспокоились о своем здоровье? Вы ведь сами несколько часов назад выбежали на улицу в одном платье, – сощурилась Пелагея, закивав головой и улыбнувшись.

- Ой, да ну вас, – отмахнулась Нина Дмитриевна и направилась на кухню

- Это называется женская логика, – съехидничал Дима, столкнувшись с матерью в дверях. – А ты чего, Полюш, удивляешься? – спросил он, подойдя к беременной девушке и обняв ее со спины. – Тебе это понятие лучше всех должно быть известно. Вспомни, как мы после дополнительного этапа домой шли.

- Я тебя сейчас стукну, понятно? – Поля, откинув голову на мужское плечо, подняла на него свой серьезный взгляд.

- Ударь его, Поль, ударь я разрешаю! – согласна кивнула женщина. – В следующий раз головой думать будет!

- Не нужно меня, пожа-а-а-луйста, – жалобно протянул Дима. – Мы идем гулять? – спросил он, обратившись к подруге и заправив выпавшую прядь белокурых волос ей за ухо.

- Дим, давай завтра погуляем, а?

- Хорошо.

- А ты чего тут ворчишь? – спросил Николай Михайлович у своей жены, устроившись на диване и включив телевизор. – Нин, не надоело еще ругаться на нас?

- Не надоело, – недовольно ответила она с кухни.

- Я пойду помогу маме Нине убрать все со стола, – предупредила Пелагея, разорвав кольцо Диминых объятий. Следом за певицей отправилась и Аня.

Мужчины остались в комнате одни.

- Ну что, сынок, как ваши дела с Полей? – спросил отец, с наслаждением вздохнув и выпустив пульт от телевизора из своих рук. – Я так понимаю, вы теперь живете вместе, у вас все серьезно, и вообще, дело до свадьбы доходит. Получается ли у вас достигать понимания в предсвадебной жизни? Как скоро планируете связать себя узами брака?

- Да по-разному, папа... – вздохнул Дима, присев в соседнее кресло. Ему не очень хотелось делиться с родителями проблемами в личной жизни, а еще эта история с вымышленной невестой и скорой свадьбой... И как все это разгребать?.. Желание получить мудрый совет перевешивало гордость. – Иногда мы не понимаем друг друга, ссоримся и кричим. Я говорю то, что вовсе не собирался, не хотел говорить... А она обижается.

- Предсвадебная жизнь – непростая наука, – согласился Николай Михайлович, – а впереди вас ждет семейная, еще трудней, чем эта. Но для того у нас дарована способность говорить и слушать, чтобы мы могли мирно решать конфликты и приходить к мирному решению. Я думаю, со временем вы с Полей научитесь понимать друг друга. Посмотри на нас с матерью: мы столько лет в браке, ссоримся, как все нормальные супруги, но все равно приходим к общему заключению. Не повторяйте наших ошибок, лучше учитесь на них.

Наступившая ночь принесла Поле только непонятное негодование. После того как кухню привели в порядок, после семейного ужина она пыталась выяснить у Димы, пусть это вызвало у нее массу неудобств и смущений, почему они с Биланом должны спать в одной комнате, в одной кровати и под одним одеялом, но тот не удостоил ее даже словом, помогая расстелить постель. Когда с кроватью наконец было покончено, молодой человек спустился на первый этаж в поисках мамы. Нина Дмитриевна сидела на кухне вместе с Аней, радуясь хорошей невесте ее сына, а девушка – невесте брата. Они пили горячий чай, от которого любезно отказалась Пелагея, ссылаясь на то, что очень устала, да и малышка неспокойна. На пороге появился уставший Дима.

- О, сынок, проходи, – женщина протянула к Билану руки. – Присаживайся рядом, сейчас я тебе чайку налью.

Певец опустился на мягкую поверхность стула, покачав головой, тем самым отказываясь от чая.

- Мам, а почему мы спим с Полей в одной спальне? Неужели в доме больше свободных комнат нет?

- А что тебя не устраивает? – недоумевала Нина Дмитриевна. – Ты же в одной комнате со своей невестой спать будешь, а не с девушкой с улицы! Ну-у, если ты так не хочешь спать с Полей, то я могу постелить тебе на крыльце дома, постелить?

- Нет, спасибо, – Дима натянуто улыбнулся. – Ладно, всем спокойной ночи, – и поцеловал мать, а затем сестру в щеки.

- И вам с Полей спокойной ночи, – улыбнувшись, добавила Аня.

Пелагея была наверху, в Диминой прошлой комнате, когда к ней вошел мужчина.

- В общем, комнат свободных нет, – отчаянно сообщил он, проходя в глубь комнаты. – Но ты не переживай, я постелю себе на полу, а ты спокойно спи в кровати.

Девушка подняла голову с подушки, слабо улыбнувшись Диме.

- Ну-у, нет – значит, нет, – она неопределенно пожала плечами. – А на полу спать холодно, поэтому ложись со мной, – Поля подвинулась, освобождая вторую половину кровати для друга и теребя руками край белого пододеяльника. – Ложись.

- Нет, телепузик, я не хочу лишать вас с малышкой большой кровати.

- А ты нас не лишаешь этой большой кровати, – продолжила спорить Пелагея. – Ложи-и-сь! Сейчас не май месяц, чтобы спать на холодном полу!

- Поля-я, май месяц уже завтра, поэтому я буду спать здесь, – Билан взял с кровати подушку, а певица, немного привстав, дернула ее на себя, заставляя положить обратно.

- Вот завтра и поговорим, а сейчас еще, между прочим, апрель. Ложись со мной, говорю!

Дима пожал плечами. Ему было неловко сначала говорить маме о том, что Поля его невеста, а затем ложиться с этой «невестой» в одну кровать, ощущая чувство вины и хохочущий внутренний голос, говорящий, что во всем виноват только Билан. Он, честно говоря, вообще иногда забывал, что она просто лучшая подруга. То, что Пелагея вообще может полюбить такого мужчину, как Дима, в его голове как-то не вязалось со всей сложившийся ситуацией. Ему казалось, что любить подругу-Полю – это естественно, а считать невестой – это что-то из мира, его не касающегося, мира загадочных волшебных чар, как сказки. Вот как он воспринимал свою Полю невестой – как вымышленного досадного персонажа.

Пелагея заметила это все во взгляде Димы.

- Дим, – она взяла его за руку, заставляя присесть на постели, – я ведь не предлагаю тебе ничего запредельного. Ты просто будешь спать рядом со мной, или... – девушка на секунду задумалась, в уголках глаз начали собираться слезы. Неужели она ему настолько противна, что ему проще спать на холодном неудобном полу, чем в теплой уютной кровати... с ней?.. – Если хочешь, можешь ложиться на пол, – обиженно бросила Пелагея и, отпустив его руку, повернулась в другую сторону, поправляя рукой мягкую подушку, одеяло и закрывая глаза.