Одет он был в не менее богатые одежды, чем Монаэль, Фурфур или кто бы то ни был на празднике. Однако постепенно этот праздник превращался в нечто менее праздничное, и Сакура, как человек, предчувствовала беду. В ней начинало теплиться что-то странное. Нет, обычно в груди теплится надежда, а здесь уже нет… здесь что-то иное. Словно что-то дрожит в груди, трясётся, хочет вырваться наружу… ей действительно страшно. И это явно какой-то испуг или паника. Хотелось выбежать отсюда, глотнуть свежего воздуха, упасть прямо в ворох снега и охладить разгорячённую кожу, но… но нет, она ни за что не оставит здесь Монаэля, а уж тем более не убежит. Нужно вести себя смело, так, как её учил родной отец.
- Конечно, Асмодей, стоило тебя увидеть здесь… а я-то думал, что пригласил только всех своих друзей.
- Да, но ты совсем забыл про меня, - тихо зашипел парень, постепенно медленно надвигаясь на Монаэля. Тот явно напрягся, готовясь нападать. – Знаешь ли, негоже делить с тобой девушку, да и вообще я не за этим пришёл… кстати, разве тебе не хватило предыдущего опыта общения с земной девушкой?
Со стороны раздался тихий смех некоторых демонов, а затем обсуждения на неведомом Сакуре языке. Она вытаращила глаза, оглядываясь. Неужели… как они могут смеяться над демоном, который позвал их на праздник? Все демоны такие подлые в душе… поджав губы, девушка сжала пальцы в кулаки и уже готова была оскорбить и ударить каждого, кто обидел Монаэля своим смехом, даже не боясь. Но демон только стоял и улыбался, даже не хмуря свои тонкие брови. Очевидно, Асмодей (теперь Сакура могла называть его именно так про себя) старался задеть его, но этого не вышло. Монаэль слишком твёрдый по характеру, кажется, его вообще невозможно чем-то задеть. Он продолжал улыбаться, глядя на демона перед собой. Оказалось, что Асмодей был ростом действительно с Монаэля, может, на пару сантиметров ниже. Сакура даже и не могла подумать о том, что Кай настолько высокий… но теперь уже нет Кая. Теперь Кай умер, и вместо него остался только этот чёртов демон. И Сакура вдруг поняла, кого она на самом деле любила всё это время… неужели… как она могла полюбить столь отвратительное существо?! «А как ты могла полюбить Монаэля?» - поинтересовалась совесть, справедливо глядя на Сакуру. Девушка не знала. Но Монаэль… Монаэль совсем другой, а этот… Асмодей. Нет. Это уже не тот, кого Сакура когда-то любила.
- Не нужно вспоминать прошлое, - отмахнулся Монаэль, нахмурившись, - каждому своё… лично меня в данный момент устраивает всё.
- А ты не боишься, что она может вырезать тебе другой какой-нибудь орган? – насмешливо спросил Асмодей, скрестив руки на груди и покосившись на Сакуру.
Снова раздались отвратительные хихиканья нечисти со стороны и сзади Сакуры. Фурфур хмурился, приоткрыв губы, – он явно был возмущён поведением молодого демона. Да, он младше Монаэля на двести лет, все это знали! И как он может так вести себя со старшими?..
- Вообще-то, мне всё равно. Я всего лишь хотел тебя предупредить, Монаэль, чтобы ты не совался в дела со смертными. Сам знаешь, что это может плохо кончиться не только для тебя, но и для всего, так сказать, населения ада в целом, - после этих слов демона раздались одобрительные голоса и кивки, - девчонка слишком много знает. И ты сам прекрасно это понимаешь. Разве ты не знаешь, что, если она попадёт в ад, с ней будут долго разбираться? И её душу уже ничто не спасёт в таком случае, даже ты. И без тебя знаем, что всегда стараешься вытащить грешников из всякого дерьма. А всё почему? Из-за того, что ты наполовину демон? Монаэль, это никому не нужно, что ты всех отправляешь из ада. Скоро Господь будет жаловаться на то, что ты ему всех сбагриваешь, никого не спросив.
Раздался дружный хохот, а Монаэль опустил чёрные глаза. Сакура и сама не понимала, но ей вдруг стало жаль его. Он старается спасти каждую душу в аду? Да что он за демон такой, который настолько добр, что это кажется странным? На глаза постепенно наворачивались слёзы. На его празднике его же сейчас и высмеивали все демоны, которые здесь собрались. Она хотела крикнуть, чтобы они перестали, однако не осмелилась – в горле встрял ком. Девушка шумно сглотнула, утешительно погладив Монаэля по плечу, так что тот вздрогнул.
- Проще будет убить девчонку, - сделал вывод Асмодей, разводя руками. – Разве ты не можешь понять, что всё это глупо? Вся твоя защита, что ты на неё наложил… это глупо. Она никому не нужна, кроме тебя. И в аду она тоже никому не будет нужна. Если об этом узнает господин Люцифер, то ты и сам знаешь, как он может её покарать. К тому же тебе достанется больше, чем ей… сомневаюсь, что ты вообще выживешь после такого.
Наконец Монаэль не выдержал – Сакура этого ждала довольно давно. Его кулаки сразу же сжались, и даже длинные пальцы громко хрустнули. Ей хотелось в то же время и успокоить его и хотелось, чтобы он постоял за себя. Ведь если подерутся два демона… едва ли Монаэль повернул голову к Сакуре, как она увидела, что его глаза стали цвета алой зари, да ещё и такого грозного оттенка, что она, вскрикнув, отступила назад. Из-за этого она, конечно, попала в руки других демонов, и Монаэль поспешил выручить её, зарычав на всех остальных и притянув девушку к себе. Из этого она сделала вывод, что его силы явно боялись в аду, даже если он и наполовину демон… отступая назад, Сакура тяжело дышала. Монаэль смотрел на неё, нахмурившись, а потом лишь коротко кивнул, давая понять, чтобы она скрылась куда-нибудь подальше. Ведь он может накинуться на неё, если не признает… чёрт возьми!
Тяжело дыша, девушка попятилась к стене, а все демоны лишь хихикали над ней. Мешало это платье, такое широкое и такое большое, девушка поспешила поднять его юбку, пятясь к стенке. Монаэль, не успела она скрыться, сразу же стал обретать своё истинное существо. Губы его стали чернеть, и смотрелось это так, будто он вымазал их в саже или гуталине. Асмодей тоже не терял времени зря. Смотрелось всё это ужасно, но девушка завороженно наблюдала за тем, как Монаэль принимает истинный облик, трансформируясь. Кожа его стала полностью белой, прямо на глазах девушки слез слой его обычной бледной кожи. Она всхлипнула, глядя на столь ужасающее зрелище, и прислонила руки к губам, съехав спиной по стенке. Чёрт, что происходит? Почему праздник так обернулся?
Она видела, как у него растут клыки. Длинные, острые, которые явно способны прокусить шею человека практически пополам, оторвав голову и выпустив наружу яркую кровь. Девушка тяжело дышала, глядя, как отрастают и когти на широких мужских ладонях, а затем из спины чешуйчатые крылья. Может быть, это было и ужасно, но… это была какая-то странная ужасающая красота. Сакура не понимала, что она и сама имеет в виду, говоря себе про это. Он был красив даже в виде демона. Даже в своём настоящем облике. Он не потерял былого шарма, всё осталось так же, как и есть, может быть, он только больше привлекал к себе. У него даже вырос хвост, который взвился в воздух, а затем опустился, махнув чёрной кисточкой на нём. Вытаращив глаза, Сакура смотрела, как чуть удлинились его волосы и обрели настоящую форму такие аккуратные и маленькие раньше рога, становясь длинными, похожими на рога дракона. Такими рогами он явно мог бы смести со своего пути кого угодно. В это время Асмодей только заканчивал обращение…
И Сакура могла видеть, как Монаэль, рассчитав силу, ударяет противника в бок. Нет, не только в бок, затем в грудь, зарычав и едва ли не бросаясь на соперника. Асмодей отлетел к стене, едва ли не прошибив её своей спиной. И только сейчас он обратился в демона, и кожа его стала красного, даже кирпичного оттенка. Он посмотрел на Сакуру, улыбнувшись, оголяя острые белые зубы, и его глаза светились жёлтым странным огнём. Да, эти глаза жаждали смерти и битвы, Сакура это видела. Едва ли демон направился к ней, сверкнув когтями, Монаэль сразу же резко схватил его за одно крыло, едва ли не порвав его. Противник взвыл, а затем протяжно заскулил, пытаясь выбраться. Монаэль даже не думал отпускать крыло демона, нагло улыбнувшись и склонив голову набок. Из его горла слышалось гортанное рычание и тяжелое дыхание, сам он шумно сглатывал. Очевидно, ему нравился такой поворот событий.
