- Так быть не может, - улыбнулась девушка, всхлипнув. Она и не понимала, почему по щекам катятся слёзы. Зачем он так говорит? Она ведь может отпустить его… но нет, он снова покачал головой, опустив глаза и опять склонившись к её нежной руке. – Монаэль…

- Я только твой, слышишь? – тихо, чуть хрипло спросил он, с такой преданностью, любовью и доверием глядя на Сакуру, что девушка почти что готова была заплакать, закивав и закрыв лицо ладонью, так как другую держал он. Он опять опустил глаза, снова поднял, опять опустил, а затем стал смотреть на то, как она плачет. Да, ужасно смотреть, когда она плачет, но это… это вместе с тем прекрасное сочетание. – И моя душа, как и весь я, принадлежит только тебе. Не вздумай это отрицать, я всё равно от тебя никуда не денусь.

Сакура улыбнулась этим словам – конечно же, это безумно радовало. Безумно радовало то, что он будет с ней, безумно радовало то, что она останется с ним… да и то, что он вообще не собирается уходить. Улыбаясь, она гладила его волосы. Именно сейчас для неё был важен только он и ничего больше. Даже было наплевать на всё, что происходит вокруг. Даже на то, что скажет мать и одноклассники, а уж тем более на реакцию отчима… всё изменится с этого времени, можно было просто догадаться.

Э П И Л О Г

Ангелы зовут это небесной отрадой, черти - адской мукой, люди – любовью.

(Генрих Гейне)

- Папа, ты всегда говорил, что демон не может продать душу человеку, как так получилось? – насупленно спросил маленький пятилетний мальчишка, сидя в кровати и накрывшись одеялом, задумчиво глядя на отца и склонив голову набок.

Это казалось странным, но он почти что полностью был копией Монаэля – такие же растрёпанные угольно-чёрные волосы, такой же красивый и выразительный разрез больших глаз, такие же пухлые розовые губки и прямой носик, бледная кожа… от матери ему достались только глаза – красивые, ярко-изумрудные, обрамлённые длинными густыми ресницами. На данный момент Монаэль вполне спокойно сидел на кровати своего сына, укладывая его спать. Сакура слишком устала за день – набегалась с этим мальчишкой, который может вывести кого угодно из обычного поведения в самое весёлое, едва ли он улыбнётся.

Самый очаровательный мальчишка на свете.

И сейчас демон сидел и рассказывал ему историю о том, как адское существо продало душу земной девушке. Казалось странным, но мальчику нравилась эта история, и он любил её слушать, даже если Монаэль рассказывал её уже в который раз. Конец всегда был одним и тем же, и мальчику безумно это нравилось.

- Это же получилось случайно, - заметил Монаэль, улыбнувшись и в который раз пытаясь уложить сына в кровать. Тошики, тяжело вздохнув, повиновался, положив голову на подушку и вздохнув, прикрыв глаза. – Так бывает, когда демон любит.

- Понятно, - протянул мальчик, улыбаясь.

За эти пять лет Монаэль и сам не понял, как привык к людской жизни. Казалось бы, его ничего не удивляло из того, что делают люди, это казалось обыденным. И Сакура сама не могла понять, почему он так быстро пообвык в её мире. Но в его мир она спускаться не захотела… плевать, она ещё там окажется. Самое главное то, что он для неё – это целый мир. Ничего в этом особенного нет. И радовало то, что мать не совалась в их отношения, даже если Сакура рассказала ей о том, что встретила Монаэля совершенно случайно и он вовсе не умеет оборачиваться в кота, да и не демон он вообще… кажется, мать поверила. А потом они с отчимом разошлись, и женщина вернулась к своей матери, решив не мешать Сакуре.

Склонившись к мальчику, Монаэль осторожно поцеловал его в лоб, а после встал с кровати, направившись на выход:

- Спокойной ночи, Тошики.

- И тебе, папа! – пожелал мальчик, улыбнувшись и помахав отцу ручкой. – Поцелуй за меня маму! А то мне уже лень вставать и идти к ней…

Улыбнувшись, Монаэль снисходительно покачал головой – мальчик уже практически погрузился в сон. Всё только из-за поцелуя в лоб, даже если Тошики и не подозревает о том, что его отец способен усыпить до самого утра кого угодно. Выйдя из комнаты мальчика, Монаэль направился в спальню, прикрыв за собой дверь. Сакура преспокойно лежала на кровати в одной футболке и трусиках. Возможно, дремала, Монаэль и сам это не понял. Наверное, она всё же не спит, а снова притворяется. Демон уже хотел было погасить свет, и он сделал это, как вдруг снова его включил. Привычка включать и выключать свет у него так и не изжилась, и Сакура готова была смеяться над этим без конца, глядя на то, как Монаэль с умным видом включает и выключает свет.

- Ну хватит уже, - прервала она его, медленно встав с кровати и взяв за тонкое запястье, увлекая на кровать, когда он, наконец, погасил свет.

Вздохнув, демон лёг рядом с ней, глядя прямо в глаза. И Сакуру вовсе не волновало то, что он бессмертен, что он увидит, как она умрёт, что он будет видеть её старой… всё это не играло никакой роли. Играло роль лишь то, что он всегда будет рядом, а после смерти… после смерти они снова встретятся. Только уже при других обстоятельствах. Но об этом думать было слишком рано, и девушка закрыла глаза, улыбнувшись и прижавшись к сильному горячему телу рядом с собой. Всё будет хорошо, она это знала. Выдохнув, она погружалась в сон, прекрасно зная, что это он этому способствует. Ничего особенного… он же чёртов демон.

Сквозь сон она могла слышать лишь его фразу на латыни, которую сказал его волшебный и манящий голос, и затем лёгкий поцелуй в губы:

- Amor vincit omnia*…

____________________________________________________________________

* Amor vincit omnia – Любовь побеждает всё (лат.)

____________________________________________________________________