– Сиди тут, постарайся уснуть, ни о чем больше не думай, а я завтра же разложу карты. И Кармелите позвоним! Пусть приедут тебя навестить, чтоб дурацкие мысли прогнать!

- Хитана, ты точно ничего не почувствовала, когда я тебе рассказывала? Нет?

- Нет! Ничего такого страшного не почувствовала! Успокойся! Сон, просто сон! Забудь! – она по-матерински поцеловала Киру в лоб и вышла, но на лице её появилась болезненная тревога.

Наскоро одевшись, шувани поднялась в спальню, достала из ящика комода пару пакетиков с травами. Лачо не спал.

- Хитана, ну куда это ещё ночью?! Спятила?

- Лачо, мне надо идти к Розе, срочно! Это не шутки, что-то плохое намечается, очень плохое!

- Значит так: к тёте ты сходишь утром, а пока ложись и спи! Вот ещё чего удумала! Будет она мне тут на шабаши ползать! – почти крикнул, демонстративно взмахнув руками, – Вы женщины постоянно что-то там чувствуйте, и что теперь не спать по ночам?! Из-за Киры, что ль?!

Чувствовалось, что он в ярости. Хитана виновато потупила взгляд.

- Лачо! Не забывай, что я – шувани! Если я сказала, что должна уйти, то значит, это правда важно! Или ты хочешь мне помешать? Есть у меня вопросы безответные, уже давно, вот хочу все прояснить! Родной, ложись, я ненадолго! – легкий чмок в макушку был самым весомым аргументом в споре.

- И как только хочется бродить туда-сюда? Иди уже, тётя будет рада тебя видеть! – он зевнул и с головой накрылся пледом.

В такие минуты Хитана видела в нем маленького мальчишку, которому не дают вдоволь выспаться, и её сердце сжималось от жалости и любви. Жаль, что только в сказках суженные после свадьбы живут, не зная, ни бед, ни тревог, имеют много детей... когда-то давно эта мечта казалась осуществимой, но не сейчас!

Волки неторопливо и осторожно показались из туманной дымки, расстилающейся по остывающей земле тонким пуховым платком. Их было много. Некоторые – совсем крупные, другие – мельче и слабее, очевидно. Так как стая не полностью сформировалась, то самому опытному и старому пришлось отогнать молодняк, выстроившийся в первом ряду, желая получить самый лакомый кусок.

Вообще, во время охоты эти хищники беспрекословно подчиняются вожаку, следуя за ним, соблюдают дистанцию, причем каждый из особей четко знает свои функции: есть «загонщики», «страховщики», «бомбардиры», ну и дармоедов тоже хватает. Строгая внутренняя иерархия – залог столь успешного выживания популяции.

Теперь стало окончательно ясно: ситуация вышла из под контроля. С трудом поднявшись, отплевываясь от набившейся в рот пыли и шерсти, наши любители приключений поняли, что окружены, «кольцо» сжималось по мере того, как к месту подтягивались новые члены стаи.

Зора чувствовала, как подкашиваются ноги только от одной мысли, что это последний эпизод жизни, в горле стоял комок всего того, о чем она меньше всего хотела бы сейчас думать: непрошеные слезы, обида пополам с желчью, естественный страх, ненависть к себе и ко всем вокруг, мимолетная апатия и покорность судьбе, и трепещущее где-то в глубинах подсознания чувство вины, и смятение... Весь этот сумбурный поток эмоций рвался наружу! А вот Лев был спокоен, лишь сдвинутые брови выражали негодование.

Побитый волк отошел на приемлемое расстояние, прижал уши, немного задрал морду, втягивая мокрым и блестящим носом воздух, недовольно фыркнул, отряхнулся, поглядывая на своих собратьев, которые подходили все ближе, без конца шпыняли друг друга, демонстрируя таким образом силу.

На первый взгляд, волк – большая собака. Наверное, в каждом дворе найдется облезлая, беспородная, агрессивная почти как динго, дворняга с опущенным хвостом. Серого отличают от собаки по следам: если животное идет спокойно, то следы образуют прямую строчку. По окрасу, точнее – по расцветке волоса (для волков характерны несколько «зон» окраса). Челюсти у собак не такие мощные (кроме бойцовских пород) и клыки чаще всего в течение жизни стачиваются, становясь непригодными для того, чтобы рвать сырое мясо (в домашних условиях), отделяя его от шкуры, сухожилий и костей самостоятельно, волки же сохраняют зубы прочными (сохраняются далеко не все по количеству) до глубокой старости, так как регулярно пополняют запасы кальция в организме. Ну и наконец – волки более выносливы. Иногда в погоне за добычей они проходят до сотни километров без передышки. Их вклад в «чистку» леса трудно переоценить.

Самая излюбленная тактика волков, которой они умело пользуются – измор. Далеко не всегда сразу удается вспороть брюхо, скажем, лосю или оленю (чтобы прокормиться целой стае нужно много мяса, поэтому идти в близлежащие селения за птицей и овцами не имеет значения, к тому же люди стали ставить специальные волчьи капканы, положившие начало массовому истреблению волков), вот тогда-то и пригодится стратегия.

Так или иначе, но «чаша нейтральности» переполнилась: голодные и заведенные реакцией цыган, звери уже не могли отступить, тем более что сегодняшняя охота не стоила никакого труда.

Стало ещё холоднее, взошла полная луна, и Зора задрожала как осиновый лист. Перебарывая страх, подошла к своему новому «другу» вплотную, медленно приподняла руки и обняла его сзади. Он вздрогнул и напрягся, словно никто так к нему ещё не прижимался (на самом деле это так и было, он вообще даже в детстве не особо любил прикосновения), на мгновенье задержал дыхание, привыкая к новым ощущениям.

Несколько пар жадных и внимательных глаз следили за ними, не упуская малейших шорохов. Волки ощетинились, обнажая желтые от налета клыки; громадный и поседевший местами вожак рычал, подаваясь то вперед, то назад, то по кругу, выбирая точку, с которой будет удобнее атаковать.

Быть съеденными или не быть? Вот в чем вопрос!

====== Глава 10. ======

ТВЕРЬ.

Банго битый час сидел в маленьком баре, попивая пиво, оценивающе рассматривал посетителей, выгадывая, к кому можно подкатить. Однако ночью тут ошивались лишь жалкие пьянчуги. Наконец вошел рослый негр, лысый, весь в коже, с пистолетом. Ага! То, что надо! Цыган тут же крикнул официантку, та принесла ему еще кружку, после этого подкинул на ладони счастливую монетку и решительно направился к барной стойке, где уселся чернокожий.

- Привет, друг! Ты не местный тоже?

- Hello, yes, i do…

- Чего??? Ты по-русски базаришь или как?

- Sorry, my dear friend, i don t speak Russia! – негр широко улыбнулся и опрокинул рюмку водки.

- Твою же мать! Ну не везет мне сегодня! Видно придется пешком топать в этот драный Ковальск! Черт бы их там всех побрал! Ладно, надо выдвигаться, а то я до следующего вечера не доберусь! – говорил Банго сам себе, не замечая, что абориген лукаво таращится на него, давясь смехом.

- Слюшай, таварищ, я гаварю па-русськи! Если би, не гавариль, то ни атвечаль би тибэ!

- Да ладно?! Так ты развел меня? Тоже мне! Значит, говоришь! Отлично! Так куда путь держишь, братан? На родину, в Зимбабве?

- Нэть! Я савсэмь нидавньно гражданствь палучиль! В Раше жит бюду!

- У-у-ух! Наш человек, стало быть! Слушай, ты на колесах?

- Yes! – негр взял себе салат, предложил закуски Банго.

- В какую сторону едешь? Мне бы на Московское шоссе попасть! Подкинешь?

- Я в Москоу сити направльаюсь! До самьго мэстьа давэзу!

- Спасибо! А как у тебя с мани? – выдержал паузу и для наглядности прошуршал сотней.

- Money? Yes, of course… – достал увесистую пачку долларов.

- А ты парень фартовый, небось, и волыну купил без проблем? – цыган кивнул на пистолет в кобуре.

- Эта падаракь! Я сьтрилять ни магу в чилавэкав!

- А кто ж тебя стрелять заставляет! Зато вызываешь уважение, никто к тебе не сунется с такой игрушкой! Уж ты мне поверь!

- Maybe…

- Чо? Ты давай на нашем родном, великом и могучем выражайся! Когда двинем?

- Да хот сичась! Паэхаль! Let’s go, friend! – расплатившись за двоих негр, показал на улице машину.

За руль сел Банго, пока ехали иммигрант прилично накидался и уснул... Уголовник не стал терять времени и снял с того все золото, пистолет, выгреб деньги и документы, порывшись в бардачке, нашел несколько веревок. Связав, кинул в багажник и поколесил в сторону Ковальска, врубив в салоне радио “Блатняк”, надел на себя кепку и солнцезащитные очки для конспирации. С навороченного и новенького мобильника негра набрал Джуру. Тот ответил не сразу.