- Тварь! – рявкнул Палач, поднявшись с земли. – Я тебя ненавижу, слышишь?!

Надменный женский смех раздавался то слева, то справа. Он блуждал эхом между деревьев, затем резко умолк. В неприятной, давящей тишине, Насид-Меам изо всех сил старался вернуть зазин, но эта особа была единственной, кто выбивал твердь из-под ног самца одним своим присутствием. Он не хотел признавать, что с момента предыдущей встречи её образ ни на долю секунды не отпускал его головы. Столько лет он скидывал свою злость на других представительниц Аттура, но ни разу не тронул саму виновницу внутренних травм...

- Что тебе от меня нужно?! – снова взревел он.

- Не кипятись, мой си-у’кве, – раздалось откуда-то слева.

- Что?! Что ты сказала?!

Он злобно сорвал сюрикены и швырнул их в кусты, где виднелась медовая кожа Радж.

- Зазин, Насид-Меааам, – пропела самка, переместившись чуть в сторону. Поймав вернувшееся оружие, Бич надменно фыркнул и убрал сюрикены.

- Я задушу тебя собственными руками, – сквозь клыки процедил Воин. Неожиданно самка вырвалась из листвы, в когтях у неё что-то мелькнуло. Яут мигом занёс хлыст и попытался зацепить Видение, но она пригнулась к самой земле, перекувырнулась и исчезла в противоположных кустах. Он издал рявкающий звук и бросился за ней. На бегу Бич занёс охотничий арост и начал стрелять по ногам аттурийки.

- Шлюха! Грёбанная блядь! Предательница!

Крецы втыкались в мощные стволы, разбивали камни, уходили в землю. Самка умело скрывалась в густой растительности. Её фигура мелькала между деревьев, то появляясь, то исчезая. Двузубые вилки никак не хотели достигать цели, и дело тут было даже не в меткости стреляющего. Подсознательно Воин по-прежнему не мог переломить себя и причинить ей боль. Его ненависть всю жизнь находила окольные пути, изливаясь на совершенно непричастных к ужасному случаю лиц. Он стрелял, гоня её прочь, пока не закончились крецы. Глухие щелчки, наконец, вывели его из состояния бесполезной пальбы в никуда. Отчаяние заставляло сердце колотиться в сумасшедшем ритме. Насид-Меам остановился, глядя вслед убегающей экс-чи. Его дрожащие руки вцепились мёртвой хваткой в опустошённый арост.

- Шлюха... – тихо прошипел он, выравнивая дыхание.

«Может, здесь ловушка и она заодно с арбитрами? Зачем я нужен ей сейчас?! Что за бред?! Сущий кошмар... Ненавижу восставшее прошлое». Он развернулся и, пытаясь угомониться, побрёл обратно к кораблю. «К’жит! Полный рйет. Все неприятности валятся разом». Через каждые два шага Воин нервно оглядывался, осматриваясь и сканируя территорию. «Надо отсюда валить. Определённо». Дойдя до дерева, на ветвях которого был “припаркован” KHOR’JAA, Бич ещё раз огляделся вокруг. Клёкот местных крылатых и потихоньку возвращающиеся на облюбованные места брокс-леи позволяли предположить, что Радж на сегодня всё-таки приняла поражение. Почему-то нутро упрямо сопротивлялось этой теории. «Эта сука никогда не сдаётся. Неужели всё так просто?» Лишь одна доля секунды, лишь одна, но чего она стоила – внутри промелькнуло сожаление. Сердце дрогнуло перед буйной и безумной Мул-Радж, вспомнив былые чувства.

- Нет... – еле слышно шепнул он, не веря собственным ощущениям, стараясь отмахнуться, забыть.

Резкий, словно порыв внезапно налетевшего ветра, удар в спину повалил самца на алый мох. Арост выскользнул из рук, врезавшись в дерево и мягко приземлившись рядом. Не успел Воин прийти в себя, как были грубо заведены за спину руки. Полоса металла – наручники – стянули запястья. Снова тупая боль и острая вспышка гнева.

- Сука!

Видение развернула его, уложив на спину, и с упоением уселась сверху.

- Я учла свою предыдущую ошибку, Палач.

Глухое рычание в ответ. Болезненное напряжение мышц.

- Ну-ну, дорогой, не напрягайся так. Твои силы тебе ещё понадобятся.

“She Wipped” (Pain) – Мул-Радж овладевает Насид-Меамом

Она медленно сняла свою маску и положила рядом. Насид-Меам тяжело дышал. Он понимал, что на этот раз сбежать не удастся и придётся столкнуться со своим прошлым лоб в лоб. Но каким будет это столкновение и какие последствия повлечёт?

- Проклятая тварь... – захрипел Воин, – ублюдочная, ничтожная, пустая скотина.

- Ты как заевшее, трухлявое оборудование, мой сладкий преступник. Каждый год повторяешь одну и ту же запись. Но что внутри?

Она расстегнула верхние доспехи, медленно снимая их и аккуратно откладывая в сторону. Обнажённые шрамированные груди заставили самца отвернуться в сторону, чтобы сдержать самообладание. Во всех смыслах.

- Я нужен тебе как игрушка... Ты не наигралась... не наигралась с ним... Безжалостная сучка.

Она вздохнула.

- Насид-Меам. Посмотри на меня, пожалуйста.

Бич зажмурился.

- Пошла к к’житу. Тебе плевать на то, что мне сейчас больно. Тебе всегда было плевать.

Она снова вздохнула.

- Моя плоть страдала от него не меньше, чем твоя.

- Заткнись! – он дернулся, пытаясь сбросить её с себя. – Не хочу слушать тебя, тварь! Ненавижу всю твою поганую сущность!

Самка резко схватила трубки, вырвала их из маски и начала снимать её. Бич сопротивлялся, как мог. Он рычал, мотал головой, бился, словно выброшенная на сушу рыба. Беспомощная и задыхающаяся.

- Не смей! НЕ СМЕЙ! Убери свои поганые руки, не смей!

- Прекрати скрываться от меня, Насид-Меам, – грозным, строгим голосом прорычала она.

Этот властный голос... Он словно вызвал давно дремлющий рефлекс, заставив Воина напрячься, но уже совсем не от бушующей ненависти и злобы. Металлический лицехват был снят и отложен на мягкую лесную подстилку. Единственная правая нижняя жвала плотно прижималась к пасти. Яркие синие глаза безуспешно пытались спрятать то, что таилось в глубинах. Гнев бушевал лишь на поверхности. Радж ухмыльнулась. Три шрама от вырванных Волве мандибул, обнажённая хищная пасть. Верхние клыки заметно выросли. И шрамы... шрамы, множество шрамов от когтей, на лбу следы от кислоты и снова шрамы. По всей длине мандибулы виднелся ровный ряд рубцов – перед изгнанием каждый оставил свой унижающий след, царапая когтем по нежной коже.

Она лукаво всматривалась в морозную синеву глаз.

- Нравится, тварь? Следы вашей поганой деятельности. Вы сделали меня таким, вы оба!

Улыбнувшись диким оскалом, она размахнулась и ударила его по лицу. Палач замер. Он поднял на неё прояснившийся взор. По телу пробежалась приятная дрожь.

- Что ты делаешь? – внезапно спросил он непонимающим тоном, словно вернулся из других миров.

Она снова улыбнулась и стянула с себя сеть, затем встала и полностью обнажилась. Аттурийка делала это медленно, поглаживая своё тело и присматриваясь к самцу. Бич не мог прийти в себя после этой пощёчины. Радж помнила все его слабые места. Она не забыла, как нужно себя вести, чтобы заставить его выть от наслаждения. Видение набросилась на него, начав облизывать шрамированное лицо и расстёгивать доспехи.

- Нет... Нет, не делай этого. Я не хочу, слышишь? Не начинай опять.

- Как ты меня называешь, грязная шлюха?! – строго прорычала она, снова с силой ударив по его лицу. – С кем ты трахался всё это время? Кто ласкал эту шрамированную плоть, принадлежащую мне?!

В глазах Воина помутилось. Всё начало переворачиваться вверх дном. Сладкая, будоражащая волна возбуждения охватила его тело. Разум всё ещё пытался противиться маленькой сладкой слабости, вырастающей в большие проблемы.

- Нет... нет... – шептал он пропадающим голосом. Жажда подчиниться, словно вплавленный когда-то Владыкой рефлекс, распространилась на все сферы жизни Бича. И, увы, больше всего на сексуальную. Язык самки проник в его пасть, щекоча складки. Самец закрыл глаза. Воспоминания сладких утех с медовой блудницей... Ещё раньше, ещё дальше в прошлое. «Люблю тебя. Всегда буду с тобой. Не дам ему тебя сломать». «Ну почему так?» – пронеслась последняя трезвая мысль в его голове, прежде чем опьяняющее возбуждение полностью поглотило самца.

Её когти содрали доспехи. Они жадно проникали сквозь ячейки сетки к влажной коже яута.