- Отвали от меня, сволочь! – пытаясь отодрать цепь от потолка, кричала Ирмолинд-Зигв’а.

Он не оставлял её в покое. Этот странный незнакомый Вождь приходил через определённые промежутки времени и терзал её плоть. Его истинные цели были загадкой. Эндри не знала, зачем она нужна этому извращённому ублюдку. Куда они летят? Что её ждёт? Не видя света солнца, уманка перестала ориентироваться. Сколько она находится в его власти? Два дня? Три? Неделю?

- Куда мы летим? Кто ты такой? Кто ты? – сквозь слёзы кричала Андрейст, но Сау-гканн лишь продолжал молча вкушать её тело, каждый раз обрывая дразнящие ласки весьма грубыми действиями.

Её спина не успевала заживать от “поцелуев” плети, запястья и лодыжки ныли от верёвок и цепей. Лицо было покрыто крупными ссадинами от пощёчин, нанесённых когтистыми руками холодного, бесчувственного самца. Но всё это меркло перед пугающей и всеобъемлющей неизвестностью. Очень часто она звала... Она звала Гуан-Тант’ра в надежде, что он услышит её. «Всё тщетно. Его нет. На что я надеюсь? Кто этот Вождь, который использует меня как шлюху? Нет ответов ни на один вопрос». Несколько раз Андрейст пыталась бежать, но выбраться из инопланетных кандалов было невозможно – чем больше женщина пыталась их снять, тем сильнее затягивались металлические кольца на запястьях. Отчаяние, всепоглощающее отчаяние овладевало ею.

- Помоги мне! ПОМОГИ! Ангел Ночи!

- Громче... Я хочу слышать твои мольбы.

Он грубо входил в неё, лаская руками пластичное, подвешенное за руки тело. За этот недолгий срок она уже научилась понимать некоторые его команды, угадывать настроение, но его речь до сих пор была для неё невнятным рычанием. «Он снова ответил. Чёрт, что же он говорит мне?!» Дверь в камеру распахнулась. Андрейст открыла глаза.

- Боги!!! Mondengel, где же ты!!! – вскрикнула она, разглядев приближающийся к ней силуэт. Тяжёлая походка, мощная грудь, затянутая сбруей... Крупные жвала с острыми длинными, чуть загнутыми шипами. Сомкнутый ряд клыков.

- Венр, я желаю слышать от этой потаскухи крики отчаяния. Она слишком молчалива для перепуганной приманки.

- Да, Шекл.

Два уголька горящих рыжих глаз прожгли уманку насквозь. Он поднял руку, растопырив металлические острые когти.

- Что... что ты...

Первый помощник Гмую-ту не дал ей договорить, схватив за глотку стальной хваткой и начав душить. Воздух... Воздух... Как его мало. Вожак не останавливался, ускорив свой ритм.

- Отлично, продолжай, – приказал он Беде (аттур. Венр), закрыв глаза и сконцентрировавшись на её внутреннем вопле ужаса. Гмую-ту усиливал эту энергию, проецируя прямиком на образ Гуан-Тант’ра. Холодные когти заскользили по измученной плоти. Венр сорвал с себя нижние доспехи, обнажив вставший, затвердевший член. Несколько толстых металлических колец плотно обхватывали горячий орган. Вассал покинул лоно уманки, освободив его для первого помощника, и мигом пристроился сзади.

- Гневные боги!! Мне больно! Хватит! Оставьте! Остановитесь! Гуан-Тант’ер, спаси меня, прошу!

Альбинос медленно поднялся с трона. Его кулаки были сжаты, клыки стиснуты под маской.

- Вам не жить... не жить.

KHOR’JAA альбиноса затерялся в секторах Предела. Уже через несколько часов он покинул территорию заброшенных миров, на Турбозаряде устремившись в систему Гвид-цекут.

Венр заставлял уманку слизывать со своих когтей алую кровь. Он двигался в ней резко, проникая глубоко и болезненно. На пол обильно капала смазка...

- Боги, хватит... Хватит, прошу... – сквозь слёзы шептала Андрейст. Вместе с влагой её тело покидали последние силы.

- Достаточно, – строго рыкнул Сау-гканн.

Первый помощник послушно выскользнул из растянутого и истерзанного влагалища. Грубым движением он сжал свои семенники, вызвав непродолжительный оргазм, излившись на бёдра самки. Вожак кивком отпустил его. Тот ответил коротким поклоном и, одевшись, покинул помещение. Обняв уманку, Элдер продолжил двигаться в ней. Плавно, небыстро, дразняще. Её плоть трепыхалась в его сильных руках.

- Он уже летит к тебе, Пьод Амедха... Уже летит. Я чувствую... ярость, – довольно протянул аттуриец.

Самец приостановился. Его руки сжали мягкую, нежную плоть. Со сладким рёвом он излился в неё, следом покинув отверстие и отцепив цепь. Обессиленная, Андрейст упала на холодный влажный пол...

Он прошёлся по отсеку управления, поглядывая на приближающуюся Хулт’ах. Маска покинула лицо, ложась в белые ладони. Гуан-Тант’ер задумчиво всматривался в её горящие алым линзы. «Я иду за тобой, Ирмолинд-Зигв’а. Иду в раскрытый капкан».

- Помоги мне!

«Я не посмею бросить тебя. Я не предам».

Линзы маски вспыхнули и угасли. Прижав мандибулы, Вождь снова надел её. Он начал сажать корабль. «У меня мало времени. Собратья будут здесь с минуты на минуту. Но это... мой бой». KHOR’JAA разогнал пыль. Произошло сцепление с голым красноватым камнем. Трап... Тяжёлые шаги. Покачивающаяся мантия. Он сжимал в своих когтях нагинату, смотря только вперёд. «Пусть сердце укажет путь».

- Гуан-Тант’ер!

Подъём по ступеням мимо преклонённых фигур. Мимолётный взгляд на статую Насид-Меама. «Ты должен выпустить свой гнев, но не дать ему властвовать здесь. Твой гнев не должен работать против тебя».

Сжатая до боли в пальцах чёрная рукоять. Алые символы, блуждающие по кругу... Щелчок. На дверях – знак клана «Чёрного Зверя». Вспышка и скрежет увесистых, каменных створок. Всё внутри сжалось. Тяжело ступать на собственное закланье. «Этого требует Честь. Я не оставлю. Я не отвернусь». Продолговатый коридор, тени от чучел ксеноморфов. Уверенное скольжение мимо знакомых гравюр, побед отца... Теперь вниз. Не оборачиваясь. Не испытывая х’длак. Налево у статуи пронзённого трутня. Девяносто шагов вперёд, снова вниз. Пройти мимо нескольких коридоров. Что это? Движение? Он на секунду остановился. «Нет. Нет сомнениям. Пути назад нет». Развилка, здесь направо и вверх... Стены, выполненные в родном стиле – переплетение механики с хребтами и панцирями Кайндэ. Резкий подъём, умановские черепа... Зал Славы. Среди высоких колонн, вызывающих ныне отвращение, витает лукавая ухмылка. Конд (Враг) здесь. И он здесь не один. Выйдя в середину зала, Одам-ан’де твёрдо и уверенно рыкнул:

- Покажись, не будь трусом. Не позорь себя, – осмотревшись, он натыкался лишь на танец пустоты и тишины. Вокруг блуждало громкое эхо. – Ты хотел, чтобы я пришёл к тебе. Ты выбрал самые низкие методы. Отпусти самку умана, – тишина. – Отпусти её! Я не буду сопротивляться тебе!

На секунду альбиносу показалось, что всё это от начала и до конца было игрой воспалённого разума. Лишь на секунду... Он встрепенулся и зашагал к статуе Волве. Рядом с ногой Великого Правителя лежало маленькое устройство. Ночной Воин нагнулся и поднял его, сжав в когтях. Оно воспроизвело небольшую видео-голограмму: Ирмолинд-Зигв’а, стоящая на коленях, связанная, измученная, кричащая его имя.

Гнев... Лунный Ангел поднял глаза на статую Величайшего Владыки, на изваяние отца. Священная ярость. Перед глазами замелькали видения: стая подчинённых Чужих, гонящих Одам-ан’де прочь... нагого, безоружного. Могучая Матриарх, сделавшая несколько шагов и уже нависающая над ним, загнанным в угол. Он оборачивается – её скалящаяся морда прямо перед его лицом. Текущая те’дки...

Кулак сжался, устройство затрещало, грозясь вот-вот рассыпаться на запчасти. Тень... Вожак резко обернулся – Сау-гканн направлял на него оружие. Выстрел в упор. В грудь впился диск, впрыскивая какую-то муть. Выстрел. Челюсть Королевы... в лицо. Темнота.

- Я потерял сигнал его энергосистемы.

- К’жит... Садимся. Садимся, срочно! – прорычал Фатору Фаитинд.

- Я вижу его судно.

- Приземляйся возле него.

Оба MAN’DACA мягко опустились на пустынную, каменную почву. Напротив возвышался храм Волве. Охотники покинули корабли. Фаитинд распределил сектора строения, рассредоточив бойцов по всему периметру.