Барри с трудом сглотнул. Он чувствовал себя неловко и уязвимо, открывшись перед Хартли.

— И знаешь, что… — продолжил Хартли. — Если мы собираемся встретиться с Циско Рамоном и Кейтлин Сноу, тебе нужно разобраться в ваших отношениях, потому что, я уверен, никто из твоих друзей не будет рад Леонарду Снарту. Убежденные в своей правоте хорошие герои не так добры, как мы, простые преступники. — Хартли усмехнулся. — Ты окажешься перед необходимостью защитить Лена от них, и у тебя не должно быть сомнений.

Барри кивнул. Хартли прав, — подумал он со вздохом, беспокойно проведя рукой по волосам.

— Спасибо, это очень мило с твой стороны.

— Да, очевидно, я мазохист. — Хартли снова прижал лед к глазу. — У меня есть шанс только с двумя парнями, а я, как полный идиот, помогаю их отношениям.

Барри усмехнулся и протянул руку, сжимая ладонь Хартли.

— Серьезно, спасибо.

— И не смей больше подходить ко мне ни за какими советами, пока мы не найдем полуголого Закари Куинто, отбивающегося от нежити в каком-нибудь глухом лесу, понял?

— Договорились, — рассмеялся Барри.

В первый раз за долгие часы с того момента, как он повстречался с Обратным Флэшем, сковывающий его страх неожиданно исчез.

_________________

* Всемирно известная сеть фастфуд кафе-пекарен.

========== Глава 19. 52 мили до Централ Сити ==========

Комментарий к Глава 19. 52 мили до Централ Сити

Перевод vera_nic

90 миль до Централ Сити

Лен составил график ночных дежурств для каждого и отправился нести вахту первым. Все остальные разошлись по своим кроватям, и спустя несколько часов беспокойного сна, проснувшись оттого, что Лен тряс его за плечо, Барри понял, что настала его очередь.

Он натянул на себя одежду, молча наблюдая за тем, как Лен раздевается и ложится в постель. Накинув на плечи куртку и надев шапку, Барри поежился. Было холодно, где-то вдалеке еще слышался вой нежити, но в кемпере царила тишина.

Лен отвернулся и накрылся одеялом.

Барри откинул занавеску и побрел в переднюю часть кемпера, спросонья чувствуя слабость во всем теле.

Он прошел мимо кровати Лизы, отгороженной черной плотной занавеской. Мик с Марком спали на футоне, каждый на своей стороне, как можно дальше отодвинувшись друг от друга. Прямо посередине прохода в нелепом коконе из одеял свернулся Хартли, и Барри пришлось перешагнуть через него.

Шона устроилась на пассажирском сиденье, закинув ноги на приборную панель и прислонив голову к окну. Она негромко храпела и забавно подергивала во сне носом.

Барри плюхнулся в водительское кресло и, борясь с зевотой, обнял себя за плечи. Идея спать по очереди наверняка была связана с тем, что Лен попросту пытался избегать его. Лен ведет себя, как ребенок, подумал Барри. Он уставился в запотевшее окно, за которым не было видно ничего, кроме снега.

Он должен просидеть здесь два часа. Первые минуты показались ему вечностью, и Барри тут же решил, что это «ночное дежурство» абсолютно бесполезно.

Если зомби не заметили их прежде, вряд ли это случится посреди ночи. Делать было совершенно нечего, даже смотреть в окно не имело смысла, потому что снег плотно облепил весь кемпер, наглухо закрывая обзор.

Барри давно прочитал почти все имеющиеся у них книги — минут за тридцать. Одни дрянные романы и слишком много Стивена Кинга для человеческого мозга. Так что чтение тоже отпадало.

От нечего делать он забарабанил по стеклу пальцами, и Шона рядом с ним пошевелилась. Барри вздохнул и откинул спинку сиденья. После недолгой борьбы с охватившим его ознобом, он поднялся, достал из шкафа толстый плед и, усевшись обратно и натянув его до самого подбородка, посмотрел на свое отражение в окне.

Я действительно становлюсь тощим, подумал он. Почти три месяца в тяжелых условиях апокалипсиса, отсутствие достаточного количества еды и возможности потворствовать быстрому обмену веществ сделали свое дело. Его скулы заострились, а щеки впали. Мышцы сильнее выделялись под кожей, вены на руках проступали четче, а фигура приобрела какие-то резко очерченные линии. Барри это совсем не нравилось.

Когда они доберутся до Централ Сити, он обязательно ограбит какие-нибудь продовольственные склады и наестся вдоволь.

Теперь он мог бежать.

Поерзав в кресле, Барри плотнее закутался в плед и уткнулся в него носом. Снаружи было еще холодно, но если одеться потеплее и найти ботинки как у Обратного Флэша, он мог бы добежать до Централ Сити, как только стая зомби пройдет мимо.

Это означало бы оставить Леонарда. Оставить Негодяев.

Он способен на это?

Барри оглянулся и пробежался взглядом по свернувшемуся на полу Хартли, неудобно лежащим Мику и Марку, черной занавеске, охраняющей сон Лизы, а потом уперся в синюю простыню, больше похожую на непроницаемую стену.

Если я оставлю Лена.

Мысль была настолько болезненной, что от нее защипало в глазах. Барри потер их ладонью и отвернулся к окну.

Если я оставлю Лена, вряд ли у меня получится когда-нибудь снова отыскать его.

Он плотнее закутался в теплый плед.

Я не смогу защитить его, если вдруг нападут зомби. Не узнаю, все ли с ним хорошо. Пробегая милю за милей, я буду думать лишь о том, как далеко я от него.

Неужели Барри теперь стал таким? Он собирался повернуться спиной ко всем, кого любил, к друзьям, к семье, и продолжить путешествовать черепашьими шагами, только чтобы быть рядом с Леонардом Снартом?

Барри не нравилось просто сидеть и ждать, когда между ним и Леном что-то не ладится. Самое ужасное — бездействовать, когда можно что-нибудь сделать и все исправить. Барри всегда работал над отношениями, не позволяя закончиться чему-то на плохой ноте. И он всегда мог извиниться. «Любовь — сложная штука, и ты постоянно должен поддерживать ее». Он не помнил, где услышал эти слова, но считал их правильными. Может быть, так говорила его мама?

Барри поднял ноги на сиденье и обнял колени. Интересно, какой была мама Лена? подумал он. Вытащив руку из-под пледа, он прислонил палец к морозному окну. Не задумываясь, он нарисовал на стекле знак молнии. А каким был его отец? Лен никогда не говорил о нем. Барри лишь знал, что Лен ненавидел его.

Неужели это из-за отца Лен в семнадцать лет начал криминальную жизнь? Барри посмотрел на молнию и обвел ее по окружности. А Лиза? Они росли в семье полицейского и стали известными преступниками. Такое случается не каждый день.

Эмблема Флэша постепенно бледнела на стекле. Барри пытался бороться со сном, часто моргая; воздух холодил нос и пальцы, но теплый плед убаюкивал, погружал в сон. Рядом с молнией Барри провел линии, а затем, чуть подумав, переделал их в колчан со стрелами.

Барри и Лен поссорились, потому что слишком волновались друг за друга. Боже, худшей причины и придумать было нельзя.

У самого края окна он нарисовал собаку, и поскольку место закончилось, добавил сверху шляпу и написал «Хэл говорит: Подавитесь зомби!».

— Хорошо, что ты никогда не пытался стать художником, — вдруг прошептал на ухо голос Лена.

Барри подскочил на месте. Резко обернувшись, он запутался в пледе и чуть не свалился с сиденья.

— Что…

Лен зажал ему рот прохладной ладонью.

— Шона спит.

Ну, конечно. Давай поговорим теперь, когда я не могу кричать на тебя, уныло подумал Барри.

— Я просто хотел, чтобы кто-то из нас бодрствовал. Тебе необязательно сидеть здесь, если ты не хочешь, — тихо произнес Лен.

Он выглядел уставшим. Расслабленным и изможденным. Спокойным. Зевнув, он облокотился на спинку сиденья. Под его весом оно чуть отклонилось, и Барри неожиданно почувствовал уверенность оттого, что Лен был рядом.

— Но ты сам оставался здесь, — сказал он.

— Зима кончается. На шоссе начали попадаться следы других людей. Я планировал маршрут вдали от главной магистрали, чтобы быстрее попасть в Централ, и выбирал дороги, где еще можно найти чем поживиться.

Шона пошевелилась, ее храп прервался. Они оба повернулись и посмотрели на нее.