— Я все объясню, — пообещал он. — Только скажи, что ты мне поможешь. Дотридж не хочет шевелить своей жирной задницей.

— Ты связывался с Амброзом?

— Он предложил мне сдаться властям, и только после этого мы сможем поговорить. — Судя по голосу, Ден был на грани паники. — Теперь, после смерти Майкла, Дотридж бросит меня на растерзание волкам. Он всегда меня ненавидел. После стольких лет он по-прежнему…

— Послушай, Ден, если ты не придешь с повинной…

— И ты тоже? — Мой слух разорвал истеричный вой. — О боже! Я наложу на себя руки! Клянусь!

Я попыталась его успокоить, но Ден завелся так, что никакие мои увещевания насчет мудрости совета Дотриджа не пробивали глухую стену. Я все еще была на него зла. С другой стороны, если он не убивал Майкла, возможно, объяснимы его горе и паника, неудержимым потоком струящиеся по телефонным проводам.

— Ден, дело не в том, что думаю я. Главное — что ты можешь доказать.

— В таком случае, помоги мне доказать свою невиновность. Пожалуйста, Дебора! Мне нужен адвокат, который бы мне верил. Ну хотя бы приезжай и поговори со мной. Пожалуйста!..

Вопреки здравому смыслу я в конце концов согласилась встретиться с Деном в парке Пуллен, расположенном в миле к западу от капитолия штата. Парк — одна из достопримечательностей Роли.

Когда я положила трубку, за окном ярко светило солнце, поэтому я выехала из Доббса в тонкой бежевой блузке в тон летним брюкам. Однако прежде чем я успела доехать до Гарнера, машину накрыли два ливня и температура воздуха существенно понизилась.

Определенно, не лучшая погода для катания на карусели.

Когда я подъехала к почти пустой стоянке перед парком, ливни утихли до нудной мороси. Выйдя из машины на холодный сырой воздух, я зябко поежилась.

Разумеется, зонтика у меня не было. Его одолжил Рэйд еще в марте и с тех пор так и не вернул.

Я отправилась на звуки древней шарманки мимо рядов мокрых от дождя роз и красодневов, мимо гортензий, настолько пропитавшихся водой, что их синие цветы склонялись до самой земли, пока наконец не дошла до круглого деревянного сооружения, обнесенного оградой из сетки и штакетником высотой по пояс.

Городская карусель Роли — это настоящее чудо. Аттракцион построен еще в начале века. Блюстители старины считают, что место карусели в музее, и приходят в ужас, видя, как детвора год за годом лазает по сказочным зверям, пришпоривая их каблуками по эмалированным бокам, чтобы они бежали быстрее. Однако лично я обеими руками поддерживаю отцов города: здесь животным гораздо веселее, чем в каком бы то ни было музее.

Но как это в духе Дена: выбрать для встречи именно это место. Он прекрасно понимает, что ему нужно отдать себя в руки шерифу Боу Пулу и попытаться нанять себе в защитники Перри Мейсона. Вместо этого Ден решил воспроизвести сцену с каруселью из фильма «Незнакомцы в поезде». Однако сейчас, под дождем, то затихающим, то вновь усиливающимся, как будто кто-то чинит душ, трагедия должна была превратиться в фарс.

Ладно, хорошо хоть Ден не назначил встречу на смотровой площадке небоскреба Эмпайр-стейт-билдинг. (Да, я обожаю смотреть видео.)

На самом деле если бы день оставался таким жарким и солнечным, парк был бы прекрасным местом для встречи, так как его бы заполнили дети всех возрастов. Но сейчас, в дождь, у карусели собрались всего полдюжины детишек, один в сопровождении по виду «воскресного папы», остальные на попечении двух мамаш и одной пожилой женщины.

Следуя инструкциям Дена, ставшим теперь просто нелепыми, я купила билет и стала наблюдать за слаженной работой коленчатых рычагов над головой, поднимающих и опускающих зверей, и плавными оборотами всего сооружения, кружащегося с размеренным изяществом, почти забытом в нашем компьютеризированном мире. В те времена люди еще не так стремились скрыть шестеренки и винтики механизмов. Больше того, они наоборот выставляли их напоказ как доказательство того, что им по плечу любая техническая проблема.

Повторяющийся мотив восстановленной шарманки навеял мысли о временах Тедди Рузвельта, трамваях и красных платьицах с кружевами, перевязанных розовыми и голубыми лентами.

Круглая деревянная платформа остановилась, и я направилась прямо к тому самому животному, которое больше всего любила в детстве: к гордой серой кошке с золотой рыбкой во рту. В то время это был единственный зверь, которому я доверяла.

Детей из сельских районов вывозили в парки аттракционов редко, и я успела перерасти карусель, прежде чем научилась определять заранее, будет ли выбранный мной жеребец гарцевать или же останется стоять на месте словно застывший. До тех пор, если моя кошка оказывалась уже занята и мне приходилось выбирать другое животное, все зависело от случая. Я настороженно ждала в чужом деревянном седле начало музыки, гадая, повезет ли мне на этот раз. Подавленное разочарование, если мой тигр или олень стоял неподвижно, но — о, полное блаженство, если он, как только карусель начинала набирать ход, отрывался от земли!

Первый сеанс окончился, и я купила еще один билет. Мускулистый парень, вручную вращавший шестерни в центре карусели, вел себя так, будто я устремилась прямиком к коту напротив него потому, что захотела пофлиртовать. Поскольку народу было мало, он растянул сеанс дольше обычного. Дети и мамаши были в восторге, но отец и бабушка обменялись неодобрительными хмурыми взглядами. У меня не было желания вдаваться в дискуссии по поводу закона об опеке, и я в который раз сверилась с часами, гадая, куда запропастился Ден.

— Похоже, он не придет, — ухмыльнулся оператор карусели, когда второй сеанс наконец завершился.

Загадочно усмехнувшись, я, подобно актрисе Лорен Баскалл, скрылась в тумане, прошла по мостику через пруд, обогнула его и вернулась к бассейну — везде ни души, если не считать уток, некоторое время плывших за мной вдоль берега на тот случай, если у меня найдется кусок хлеба. Если Ден Макклой и находился где-то в парке, я его не нашла.

На служебной стоянке появился серый «форд»-пикап, но прежде чем у меня успели пробудиться надежды, я увидела, что на машине серебристо-серые номерные знаки, которые выдают автомобилям государственных учреждений.

Небо снова стало грязно-серым, морось переросла в промозглый дождь. Я решила, что с меня хватит. Плохо было уже одно то, что я не связалась с Дуайтом сразу же после звонка Дена; какой смысл мокнуть насквозь, играя в его глупые игры?

Я обходила полномасштабную копию служебного вагона сороковых годов, направляясь к машине, как вдруг услышала громкий шепот:

— Эй, Дебора!

— Ден?

— Тсс!

Подняв взгляд, я увидела Дена, лихорадочно жестикулировавшего в окне вагона. Черт побери, кажется, это все-таки будут «Незнакомцы в поезде».

Внутри старинный красный вагон выкрашен серой эмалью. Большие металлические ящики, прикрученные к полу и стенам, служили широкими сиденьями. Мне очень захотелось узнать, не остались ли в полках комплекты постельного белья и, самое главное, теплые шерстяные одеяла.

Похоже, Дену, одетому в грубые рабочие брюки, шерстяную рубаху и клетчатую куртку, было тепло. Поскольку обыкновенно он ходил в черной коже, я решила, что в этой одежде он чувствует себя полностью изменившим внешность. Ден даже нацепил на голову бейсболку, скрывая седеющий ежик, и без своей обычной серьги сейчас походил на пожилого фермера, приехавшего в город продавать арбузы.

Несмотря на взбудораженное состояние, Ден сразу же обратил внимание на мой промокший и продрогший вид.

— У меня в машине есть еще одна теплая куртка, — предложил он. — Хочешь, я принесу?

— Если это не слишком далеко.

Ден указал на стоящий у всех на виду серый пикап.

— Ты украл государственные номера? — поразилась я.

— Одолжил. И мне надо будет их вернуть к пяти часам.

Сейчас была уже половина четвертого.

Прошлепав по лужам к пикапу, Ден приподнял тент, закрывающий кузов, и, достав большую черную сумку, вернулся в вагон. В сумке оказалось несколько рубашек, две пары твидовых брюк и теплая куртка с эмблемой бейсбольной команды Дарема.