— Какая у вас задача? — спросил он гонца. — Какое указание вы должны выполнить?

Гонец опустил голову и Титус понял, что он не ответит. Решение пришло само собой.

— Передай Маркусу из Небесных людей, что задание остается прежним. Делайте то, что приказано.

— А как же поддержка? — спросил гонец с надеждой.

— Поддержки не будет. Вас там достаточно для того, чтобы справиться.

Закончив с гонцом и отправив его обратно, Титус поднялся по ступенькам в зал ассамблеи. Командующей на месте не было, и он подошел к карте, чтобы еще раз обдумать услышанное от гонца.

Получалось, что Маркус с группой проследили за пленниками до бывшего лагеря небесных, и там к Блейку присоединился кто-то еще. Кто? Люди Офелии? Если так, то командующая права, и Офелия по-прежнему здесь, на материке. И это значит…

Титус задумался. Небесная девчонка отправилась искать Офелию. Блейк встретился с людьми Офелии недалеко от лагеря. Не слишком ли много совпадений?

Это означало только одно: Офелия в бункере «сотни». Больше ей быть негде: все побережье прочесано, и не единожды, к Люмену приближаться она бы не стала, значит, остается только бункер.

Бункер, в котором Небесная девчонка рано или поздно ее найдет. И тогда…

Вот здесь начиналось самое сложное. Офелия убьет ее, это ясно, — у нее больше людей, больше оружия и больше безумия. Предупредить об этом командующую — это значит готовиться к тому, что она отправится спасать свою девчонку. Не предупредить — означает предать.

— Титус?

Он обернулся, не сумев скрыть растерянность. Поклонился вошедшей командующей, успев отметить, как устало и вымотано она выглядит.

— Что ты здесь делаешь?

«Сказать правду или солгать? Освободить командующую от помехи в лице небесной девчонки или остаться верным до конца?»

— Пришел еще раз посмотреть фронт, на котором мы планируем выступать. Я думаю, нужно договориться с кланом Манхеттен, чтобы они в нужный момент поддержали нас огнем.

Командующая подошла и встала рядом с ним, глядя на карту.

— Хорошая мысль, Титус. Обсудим ее на военном совете.

***

Джаспер ожесточенно долбил заточкой в стену, не отрываясь даже для того, чтобы вытереть пот со лба. Женский крик, который он хорошо слышал, словно раздвоился, и это заставляло работать быстрее и быстрее.

Он не знал, что задумал Вик, но собственного плана у него не было, и приходилось только надеяться, что Вик и впрямь придумал что-то толковое.

—…не надо! — донеслось из-за двери, и Джаспер до боли сжал зубы, еще сильнее ускоряя темп.

Отверстие расширялось медленно, очень медленно. Но настал момент, когда заточка ушла внутрь почти полностью, и Вик ухватил ее с той стороны стены и вытянул.

— Теперь создавай побольше шума, — услышал Джаспер. — Ори что-нибудь конкретное, вроде «Мы сейчас все взорвемся», чтобы эти бляди переполошились. Когда ворвутся, покажи на дырку, понял?

Он понял, что нужно делать, но не понял, зачем. Однако, спорить не стал.

— Горим! — заорал он, встав поближе к двери. — Сейчас сгорим! Помогите!

Для большего эффекта он громыхнул кроватью об пол и снова начал орать:

— Помогите! Горим! Сейчас взорвется! Помогите!

За дверью что-то начало происходить. Лязгнул засов, дверь со скрипом открылась и внутрь вбежал солдат с автоматом наперевес.

— В чем дело? — рявкнул он.

Джаспер испуганно показал на дырку в стене и солдат, выругавшись, развернулся, чтобы выйти. Но не успел: быстрым прыжком Джаспер налетел на него сзади и повалил, обхватив руками за шею.

Он понимал, что счет идет на секунды, и действовал инстинктивно. Схватил солдата за волосы и с силой ударил головой об пол. А потом еще раз. И еще. Пока тело под ним не перестало дергаться и затихло.

Попытка перевернуть солдата, чтобы достать из-под него автомат, успехом не увенчалась, и Джаспер, плюнув, выскочил в коридор. Метнулся к двери Вика, открыл засов и почувствовал прикосновение металла на затылке.

— Только шевельнись, и я вышибу тебе мозги.

Солдат не учел только одного: в бункере сотни все двери в камеры открывались внутрь, и в следующую секунду дверь распахнулась, и Джаспер успел увидеть только мелькнувшую заточку и услышать звук падающего позади тела.

Вик отпихнул его и вытащил заточку из глаза. Брезгливо вытер ее о брюки и сдернул с шеи автомат.

— Там еще один, — сказал Джаспер. — Я не смог его перевернуть.

— На хрена ты вообще на него напал? — Вик ругался, пока они вдвоем переворачивали солдата и доставали оружие. — Идея была в том, чтобы он ворвался ко мне.

Джаспер ничего не ответил: он торопился туда, откуда больше не было слышно криков, и это пугало сильнее, чем все, что было раньше.

Проверив автоматы и сняв их с предохранителей, они побежали к общему залу.

— Подожди, — вспомнил вдруг Джаспер. — А Мерфи?

— О нем подумаем позже.

Вик обогнал его и первым влетел в зал, сходу давая короткую очередь в потолок. Джаспер взял на прицел одного из солдат и замер, широко расставив ноги.

Но их опередили. Вначале он увидел голую Элайзу, тело которой лежало в углу, а к горлу какая-то склонившаяся над ней тетка приставила лезвие ножа. Потом — Рейвен, в руках двоих солдат, с прижатым к шее дулом пистолета.

— Какие шустрые мальчики, — восхитилась тетка, надавливая на нож так, что под его лезвием появилось несколько капель крови. — Теперь аккуратно кладите оружие на пол и возвращайтесь в камеры. Мы здесь еще не закончили.

Джаспер застыл, продолжая целиться в солдата. Краем глаза он видел, что Вик по-прежнему держит автомат, и не понимал, что им делать.

— Стреляй в нее, Джаспер, — услышал он, и не узнал голоса. Только посмотрев на Элайзу, понял, что это говорила она. — Прошу тебя, стреляй.

Его окатила волной ужаса. Господи, что они с ней сделали? Лицо опухло и залито кровью, на теле — куда ни глянь — сплошные царапины и кровоподтеки. Он боялся смотреть на бедра, но когда посмотрел, понял, что худшие его опасения подтвердились.

— Убей ее, — снова прохрипела Элайза. — Сделай это ради меня.

Но он не смог. Слишком ясно в памяти стояла Октавия, перерезающая себе горло, слишком хорошо он помнил запах крови, бьющей из ее шеи. Он просто не смог. И медленно, аккуратно положил автомат на пол.

— Теперь ты, мальчик, — ласково сказала тетка. — Опусти оружие, иначе мы убьем обеих кошечек, и их смерть будет на твоей совести.

Джаспер посмотрел на Вика. Тот стоял, бледный как смерть, и не мог оторвать взгляда от Элайзы. Было ясно, что он понял то же, что понял сам Джаспер, и готов в любую секунду открыть огонь.

— Вик, — тихо произнес Джаспер. — Не надо.

Это помогло: второй автомат лег на пол рядом с первым. Тетка убрала нож от горла Элайзы, распрямилась и улыбнулась ужасающей, безумной улыбкой:

— А теперь брысь обратно в камеры, мальчики. Мои ребята вас проводят. А мы пока закончим здесь то, что начали, да, сладкая?

Договорить она не успела: Элайза извернулась каким-то невероятным рывком и, схватив ее за ногу, вцепилась в нее зубами. Тетка заорала, пытаясь сбросить ее, один из солдат кинулся на помощь, а Вик одним движением подхватил автомат и, подпрыгнув, прикладом ударил одного из тех, кто держал Рейвен.

Джаспер бросился помогать. Он схватил автомат, выстрелил, не целясь, и ударил второго солдата. Он опоздал на долю мгновения: уже падая, уже теряя сознание, солдат успел нажать на курок и Рейвен осела на пол с жутким всхлипом.

Думать было некогда, и Джаспер рывком повернулся к Элайзе, но снова не успел: тетка подобрала с пола нож, вогнала его в обнаженное плечо, вынула и снова приставила к горлу.

— Бросай оружие, мелкий ублюдок, — прошипела она. — Бросай и ложись на пол.

Теперь их было двое против двоих, если не считать лежащую на полу без единого звука Элайзу и прислонившуюся спиной к стене, поскуливающую от боли Рейвен. Но нож по-прежнему упирался в горло, и выхода, похоже, не было.