— Что с вами, ребята? — тут же вмешался Хеймитч, и на его лице читалась подступающая паника. Ровена, которая, как врач, первой узнала о подозрениях Китнисс, успокаивающе положила ему на запястье свою ладонь.

— Не волнуйся ты так, а то тебя удар хватит, — прошептала она Хеймитчу, и тот сразу заметно расслабился от ее прикосновения.

— Никуда не денешься — старая привычка, — ответил он, накрывая ее ладонь рукой.

— Я стану отцом! — выпалил Пит, еще не оправившись от этого известия. — Я стану папой! Видите, там в духовке булочка!

Китнисс, которая на сводила с него глаз, почувствовала, как слова «стану папой» эхом отдаются в ее ушах. Она смаковала их, чувствуя, что её сердце резко, как при взрыве, наполнилось любовью и бесконечной радостью. Они застали ее врасплох еще давным-давно, в ту ночь на пляже, когда ей пригрезилось то место, где ребенок Пита может быть в безопасности. И теперь она становилась той, которая подарила ему эту мечту наяву. Как тогда, так и сейчас, это казалось почти невозможным, невероятным, однако вселенная все же показала, что удача в конце концов может быть и на их стороне.

Когда новость дошла до гостей, раздался общий радостный вопль и воцарился счастливый хаос. Делли, всегда такая сдержанная, настоящий стоик, кинулась и принялась обнимать разом Пита и Китнисс, рыдая от счастья.

Том, который прекрасно помнил как вез на тачке обессиленную Китнисс домой вскоре после ее возвращения в Двенадцатый, крепко пожал Питу руку, и осклабился с таким видом, как будто выиграл давным-давно заключенное пари.

— Так вы все-таки сделаете нас тетушками! — восклицали Джоанна и Зара, заключая в крепкие объятья Китнисс. — Ты все-таки в это ввязалась, безмозглая! — вставила Джо, а Зара лишь покачала головой.

— Ты напугаешь ее так, что она откажется рожать, так что хватит, — выдала она, заставив Джоанну от души смеяться, что случалось на самом деле крайне редко. — Будь готов, что твое чадо избалуют до невозможности, Пит! Мы этим и займемся, — увещевала Зара, крепко обнимая будущего отца.

— Так оно и будет! — ответил он, и с его лица все не сходило такое выражение, как будто он все еще не мог поверить, что все это не сон.

Мальчишки в своих поздравлениях были более сдержанны. Ведь она были еще в том возрасте, когда девушки представляются таким сложным уравнением со многими неизвестными, что сложно решить — нужно ли вообще иметь с ними дело, и стоит ли появление детей подобных напрягов. Тристан, Джордж и Фрэнк были просто вежливы и быстренько слиняли обратно к горе подарков, как только взрослые отвернулись. Уэсли проявил больше зрелости и выдержки, но тоже испарился с кухни при первой же оказии.

Когда будущих родителей поздравляла Энни, у нее от волнения тряслись губы.

— Финник был бы так за вас счастлив, будь он сейчас здесь, — произнесла она. Она задумчиво приобняла их обоих, и Китнисс хотелось бы думать, что в эти моменты, когда она была как будто бы не здесь, Энни вновь оказывалась вместе со своим мужем.

Хеймитч на этот раз даже не стал отпускать колких замечаний, просто привлек своих бывших трибутов к себе, без лишних слов беря под свое покровительство и их будущее чадо. Они с Китнисс были в этом так похожи — оба не выносили публичного выражения чувств. Но сегодня он сделал исключение, как и в день их свадьбы.

— Вы все-таки решили сделать меня дедулей, — проворчал он, когда на подходе уже была миссис Эвердин. — Но это только если ты не возражаешь, — сказал он ей.

— Чем больше людей дарят ребенку любовь, тем лучше, — ответила та, прижимая к себе Пита.

— Спасибо, что делаешь ее счастливой, — прошептала зятю миссис Эвердин то же самое, что говорила каждый год с тех пор, как тот женился на ее дочери.

— Спасибо вам за Китнисс. Она тоже делает меня счастливым, — ответил тот. Это был их маленький ритуал, тайные пароль и отзыв, которым они обменивались в знак того, что их связывало, того, чем они были обязаны друг другу.

Хеймитч же воззрился на очень довольную Ровену.

— Ты ведь всё знала, да?

Та кивнула.

— А как же. Кто по-твоему осматривал Китнисс и делал анализы.

Пита этот разговор более чем заинтересовал.

— И на каком же она сроке?

Ровена заулыбалась.

— Где-то три месяца. Если все случится в срок, ребенок появится поздней весной.

— И мне ни словечка, — проворчал Хеймитч.

— Как я могла! Врачебная тайна, знаешь ли. В моем кабинете Китнисс — пациентка, и это касается только ее… — сделав шаг навстречу Китнисс, Ровена крепко ее обняла. — Но за стенами моей клиники — совсем другое дело… — она показала Джоанне и Заре поднятый вверх большой палец. — Я тоже собираюсь вовсю баловать этого ребенка, к вашему сведению. Как никто никогда еще не баловал!

Эффи восприняла новость с не меньшей ажитацией, чем Делли. И все никак не могла перестать вопить, что вот ее голубки, ее дорогие детки теперь ждут… Окли пришлось чуть не силком отрывать Эффи от Пита, чтобы тоже его поздравить.

— Прекрасно помню, как ты обращался с Уэсли, когда вы только познакомились. Никогда мне не позабыть твоей доброты. Ты будешь отличным отцом, — произнес бывший мэр, изо всех сил тряся Питу руку… Пит покраснел от удовольствия, но прежде чем успел ответить, их прервала Эффи. Как и на их давней церемонии поджаривания хлеба, она достала шампанское (и яблочный сидр для будущей мамы), чтобы поднять тост на удачу, и празднество в итоге продлилось до поздней ночи.

Когда все гости разошлись по домам или по своим комнатам, Китнисс сонно прикорнула возле Пита на диване, поджав под себя ноги.

— На это Рождество я получил бесспорно самый роскошный подарок за всю мою жизнь, — тихо сказал ей муж, играясь с ее косичкой.

— Хочешь сказать, лучше, чем в прошлом году, когда я нарядилась Помощницей Санты?

Пит густо покраснел.

- О, верно. Но то и это довольно трудно сравнивать, — он наклонился к ней и посмотрел в лицо. — У тебя еще есть то белье? Потому что, ты же понимаешь, скоро ты в него уже вряд ли поместишься…

Китнисс замурлыкала, прижимаясь к нему поближе.

— Ага, есть. Только я не собираюсь его надевать, пока все не уедут восвояси. Той ночью мы с тобой здорово расшумелись.

— Хмммм, — выдавил он ностальгически, но потом вдруг стал серьезным — Я знаю, что тебе страшно. Обещаю, нашему ребенку ничто не будет угрожать. Тебе ничто не будет угрожать. Я не допущу, чтобы с вами обоими что-нибудь случилось.

Китнисс внимательно его слушала.

— Ты можешь стараться, но ты не можешь этого на самом деле обещать. Не можешь обещать, что ребенок всегда будет в безопасности. Это не так.

— Да, — Пит нахмурился. — Но я буду стараться изо всех сил.

— Знаю, будешь. Ты всегда так делаешь, — Китнисс резко поднялась с дивана, сознавая, что если кто-то в этом мире и может дать человеку чувство безопасности, то это Пит.

— Пошли наверх. Я может, и не приоделась, но…

Пит не стал медлить ни минуты, тут же вскочил, сгреб ее в охапку и поцеловал так крепко, что у нее пониже талии вспыхнул настоящий костер.

— Ты так сексуальна, когда беременна.

Китнисс не смогла сдержать смеха.

— Еще даже не видно!

— Ну и что. Сама мысль об этом уже меня заводит, — сказав это, он понес ее вверх по лестнице, чтобы там, в их спальне, развернуть свой самый дорогой рождественский подарок.

_______________

*man of the house — букв. «мужчина в доме», то есть глава семьи. Как говорится, «непереводимая игра слов с использованием местных идиоматических выражений» — в данном случае на тему равенства полов в одной отдельно взятой семье Мелларк.

**have a bun in the oven — букв. булочка в духовке. Англоязычная современная идиома, означающая беременность. Под «булочкой» подразумевается ребенок. Под духовкой — женское лоно. http://www.phrases.org.uk/meanings/79350.html