–– А ты почему спрашиваешь о ней? – спросила мать. – Это отец тебе рассказал?

–– Он ничего не говорил. Я даже не от него это имя услышал.

–– А от кого?

–– Я уже не помню. – ответил Лёша, выходя с кухни.

Одевшись, он вышел в подъезд. Отца он нашел этажом ниже.

–– Ну что, мать тебе уже всё рассказала?

–– Папа, а почему ты бросил её?

–– Потому что маму твою встретил

–– Из-за вас она больше никого не смогла полюбить! – крикнула Света, подходя к ним.

–– Прости меня, девочка. Но разве твоя мама не вышла замуж?

–– Но она никогда не любила отца.

–– А может, так надо было, чтобы он её бросил?

–– Лёша! Ты что такое говоришь? – возмутилась Света.

–– Если бы этого не случилось, мы бы с тобой не родились или братом и сестрой.

–– Нет, только не это! Я не хочу, чтобы ты был моим братом!

–– Почему?

–– А сам не понимаешь? – спросила Света, прижимаясь к нему. – Пётр Александрович, – вновь заговорила она, – из-за всех этих недомолвок я столько лет не общалась с мамой. Не могла понять, почему она так ненавидит Лёшу. Когда я объявила ей, что выхожу замуж, она заперла меня, крича: «Никакой свадьбы!» А когда я встретила её случайно около двух лет назад, всё уговаривала меня бросить Лёшу.

–– Света, ты сходи к ней. Нельзя же всю жизнь дуться на родную мать.

–– Да, да, конечно.

Пётр Александрович вышел на улицу и сел на лавочку. К нему тут же подошел Кошкин.

–– Петя, ты чего такой невесёлый?

–– Ты тут ещё! Отстань! Чего ты всю жизнь к нам лезешь? Отказала тебе Маша – и забудь её. Нельзя же 25 лет думать об одном и том же.

–– Не было бы тебя – и не отказала бы. Слушай, уйди с моей дороги.

–– Чего? Ты чего несёшь, старый козёл? Да кому ты нужен в 62-то года! Если уж молодого тебя отвергли, то такого, как ты сейчас… Не смеши меня.

–– Извини, я пошутил.

–– Ну и шуточки у тебя.

–– Петя, так что у тебя случилось?

–– Ничего. Так, мелкие неприятности. Да даже если что-то произошло бы, тебе бы я в последнюю очередь об этом рассказал.

–– Почему?

–– Потому что ты любишь сплетни разносить. Тебя хлебом не корми, только дай посплетничать. Чуть что услышишь – и тут же всем докладываешь. Хорошо, хоть ту историю о так называемой «Светиной измене» ты не всему дому рассказал.

–– Ну ошибся я тогда! И между прочим, где бы сейчас Света была, если бы я тогда не сказал Лёше, что она не бросала его, как Маша утверждала. Это уже не я, это она виновата в Лёшиной аварии.

–– Да я тебя не виню.

–– И когда Лёшу арестовали, я тоже молчал, не разнёс это по всему дому.

–– А зря. Может, если бы ты рассказал, то свидетелей больше бы нашли и не доводили до суда. Слушай, а ты сам в тот день что-нибудь видел?

–– Нет. Да я вообще в те дни из дома не выходил. Сам понимаешь, какие холода тогда стояли, вот я и простудился.

Пётр Александрович встал и отошел от Кошкина, всё время думая: «Наташа, Наташа! Сколько же лет я не вспоминал о тебе. Света, наверное, ещё долго будет думать, почему я так поступил с её мамой. Но она говорила, что её мать постоянно била её. Это так непохоже на Наташу. Может, это совершенно разные люди? Хотя вряд ли. В большом городе это ещё могло так совпасть, но в таком маленьком городе, как наш, нельзя найти двух женщин одновременно тёзок и однофамилиц. К тому же – это запрет на свадьбу именно с Лёшей… Да, точно – это она».

Он вернулся домой, а там…

–– Почему отец заговорил об этой Наташе? – спрашивала Марья Дмитриевна у Лёши. – Ты что, знаком с ней?

–– Нет. Это не он рассказал.

–– А кто? Больше некому.

–– Да что ты всё сына достаёшь? – спросил Пётр.

–– Я поняла – ты изменяешь мне с ней.

–– Маша, ты с ума сошла? Я никогда тебя не изменял.

–– Хватит врать-то. Ты как уйдёшь в экспедицию, и неизвестно, где ты и чем занимаешься. Особенно последний твой поход, который на 4 года затянулся. Что-то не верится, что тебя столько времени не могли найти. Ты просто не хотел возвращаться домой.

–– Ты что, дура?! Как ты могла додуматься до такого?! Я тебе никогда не изменял! Я вообще о других женщинах не думал. И не потому, что тебя любил, а потому что я рядом с тобой в старика превратился! Мне всего 52, а я чувствую себя, как будто мне уже за 70!

–– Я лучше пойду отсюда. – сказал им Лёша. – Ругайтесь без меня. – и он побежал в мастерскую, хотя сегодня и был выходной.

–– Лёша, что случилось? – спросил его Валера.

–– Родители ругаются. Убежал я оттуда.

–– А что у них не так?

–– Да тут кто-то случайно вспомнил о первой любви отца. Мать сразу крик подняла: «Не хочу больше слышать этого имени!»

–– Первая любовь? Ты мне никогда не рассказывал.

–– Да я и сам не знал.

–– А кто она такая?

–– Да какая-то Наташа Милютина.

–– Что? Милю… Да это же Светина мама!

–– Да знаю я. Поэтому-то она Свете замуж за меня запрещала выходить.

–– Ну и что ты собираешься делать с этой информацией? Жене своей будешь говорить?

–– Она уже всё знает.

–– И как она себя повела? Кто ей сказал, ты?

–– Нет, здесь всё наоборот. Мой отец увидел фотографию её матери, назвал имя – Наташа Милютина. Я тоже это услышал. Потом спросил у мамы, знает ли она, кто это. Ну и так далее. А потом родители ругаться начали. Если она сейчас так кричит, то что будет, когда она узнает, что эта самая Наташа – мама Светы.

–– А зачем ей говорить? Кстати, где сама Света?

–– К матери пошла.

Свете действительно нужно было поговорить с мамой и многое выяснить.

–– Как хорошо, что сейчас выходной. – говорила она себе по дороге. – А то бы я могла не застать её дома.

Она позвонила и стала ждать. Вскоре дверь открылась.

–– Светочка! Доченька моя! Наконец-то сама пришла! Ну, проходи.

–– Мамочка! – обняла её.

–– Дай-ка я на тебя погляжу. А ты стала получше выглядеть. Наверно, бросила своего Лёшу?

–– Ма… – у неё даже не нашлось слов на такое замечание. – Да кто его бросал? Я никогда от него не уйду.

–– Будешь всю жизнь жить с инвалидом?

–– Каким инвалидом? Мама, Лёша уже полтора года, как встал.

–– Встал? Он ходит?

–– Ну, конечно.

–– Когда это произошло?

–– 2 декабря.

–– А мы с тобой в последний раз виделись, кажется, в конце сентября. Всего 2 месяца! Так быстро?

–– Это Мишенька помог.

–– Какой ещё Мишенька?

–– Сын наш. И твой внук, между прочим.

–– А как такой маленький смог помочь ему встать?

–– Я рожать начала, когда в доме, кроме нас с Лёшей, никого не было. Я даже до телефона добраться не могла, потому что было очень больно. Для Лёши это был сильный стресс и он поднял его на ноги.

–– А «скорую» кто вызвал?

–– Лёша. И когда меня выписывали, он уже стоял на обеих ногах, и сам за мной в роддом приехал! Ты бы видела нашу встречу возле больницы! И после этого ты предлагаешь мне бросить его? Мама, без меня он пропадёт. Я это знаю, я это чувствую. И ещё… я должна тебе кое-что открыть.

–– Что именно?

–– Наверно, мне не следовало бы тебе это говорить, а то ты опять кричать начнёшь. Из-за Лёшиной болезни я себя так вымотала, что во время родов у меня сердце остановилось.

–– О Боже! Девочка моя! Это он тебя довёл?

–– Мама, ты опять?! Да если хочешь знать… если бы не он, я бы не сидела сейчас перед тобой! Когда всё это произошло, он почувствовал, что я умерла. Он кричал полночи и всё звал меня. Я его голос даже на том свете услышала. Мы не можем жить друг без друга. От двух разных людей, незнакомых друг с другом, я услышала одну и ту же фразу, сказанную про нас: «Их нельзя разлучать! Они – как единое целое».

–– Неужели он так сильно любит тебя?

–– Да, мамочка. А ты не верила.

–– Я вообще мужчинам не верю. Все они одинаковы. Это сейчас он, вроде, любит, а пройдёт время, и он бросит тебя.

–– Мама! – не выдержав, закричала Света. – Если Пётр Александрович тебя бросил, это не значит, что Лёша такой же!