— Как хотите, — пробормотал он.

Я думала, что разговор окончен, но Девлин взял меня за локоток и повёл вглубь теней, где нас никто не мог подслушать. Мы стояли так близко, что я чувствовала кладбищенский запах на его одежде. Не смрадный запах смерти, но чувственный аромат земли пышного таинственного сада.

«Это не честно», — подумала я. Кладбище должно было быть моим владением, так почему им пахнет другой? И почему у меня покалывает кожу в том месте, где он обхватил мою руку?

Словно почувствовав моё смущение, Девлин отпустил руку.

— Ранее вы спрашивали о задержании по ходу убийства Эфтон Делакур. Ни одному человеку не было предъявлено официальное обвинение, но Руперта Шоу доставили на допрос.

— На каком основании?

— Он был профессором университета, читал лекции по древней погребальной практике, примитивным погребальным обрядам и прочему. После убийства Эфтон некоторые из его учеников признались, что присутствовали на спиритических сеансах в его доме и в мавзолее здесь, на этом кладбище. Они сказали, что у него есть теория касаемо смерти, и он одержим сбором доказательств.

— Что за теория?

— По его словам, во время смерти открываются двери или ворота, которые позволяют наблюдателю заглянуть за другую сторону. Чем медленнее смерть, тем дольше дверь остаётся открытой, так что можно даже пройти сквозь неё и вернуться назад.

И тут я снова вспомнила папины слова.

Как только дверь откроется… её нельзя будет закрыть.

Я в тревоге уставилась на Девлина.

— Какое отношение эта теория имеет к смерти Эфтон Делакур?

Выражение его лица не дрогнуло.

— Её пытали, стараясь как можно дольше отстрочить смерть.

— Это ужасно, но вряд ли доказывает…

— Её тело было найдено в мавзолее, где Шоу якобы проводил свои спиритические сеансы.

Я не нашлась, что ответить. Во рту внезапно пересохло.

— Я не утверждаю, что он в чём-то виновен, — добавил Девлин. — Просто будьте осторожны. Не имейте дел с ним и его подозрительным институтом.

Прошло меньше сорока восьми часов с моей первой встречи с Джоном Девлином, но, кажется, ни один из нас не подумал, что Девлин проявляет слишком назойливый интерес к моим личным делам.

— Откуда вы столько знаете? — спросила я с тревогой. — Вы сказали, что расследование замяли, а вы слишком молоды, чтобы служить тогда в полиции.

— Моя жена была одной из студенток Руперта Шоу, — тихо сказал он и с этими словами удалился.

Глава 11  

Миллион вопросов крутилось в моей голове — о жене Девлина, его призраках, — но я оставила их при себе, наблюдая, как Девлин идёт обратно к Регине Спаркс. Думаю, я ещё не готова узнать ответы. Может быть, до сих пор цеплялась за мысль, что, если Девлин останется незнакомцем, я смогу сохранить дистанцию между нами.

Конечно, совершенно ложное представление, так как, несмотря на всё, наши судьбы уже переплелись. Мы просто этого ещё не знали.

С некоторым усилием я повернула мысли в другое русло и пошла обратно к своей машине. Я не знала, что делать с информацией про Эфтон Делакур, но начала опасаться худшего. Я не понимала, как обнаружение трёх тел на одном кладбище не может быть связано между собой, даже несмотря на временной разрыв. Однако если скелетные останки окажутся первоначальным захоронением, то я с большей охотой поверю, что два убийства случайны. Как сказал Девлин, пятнадцать лет — большой срок, а заброшенное кладбище неплохое место, чтобы спрятать труп.

Из всех «откровений» Девлина, которые я вытянула из него клещами, не сомневалась я только в одном: он презирает Руперта Шоу. По моему мнению, его отношение совершенно ошибочно.

Я познакомилась с доктором Шоу вскоре после переезда в Чарльстон. Кто-то отправил ему самарское видео, и он связался со мной через мой блог. Мы продолжали общаться по электронной почте и иногда ужинали вместе. С помощью одного из его научных сотрудников я нашла дом на Рутледж-авеню. По одной только этой причине я была склона иметь положительное мнение о Руперте Шоу независимо от слов Девлина.

Выбравшись из бурьяна на дорогу, я поспешила к своему внедорожнику за телефоном. Он провалился между сиденьем и приборной панелью: должно быть, выскользнул из кармана, пока я переобувалась.

Темпл в офисе не оказалось, и я оставила ей голосовое сообщение, кратко объяснив ситуацию и попросив как можно скорее перезвонить.

Стоило мне захлопнуть дверцу автомобиля, как я заметила мужчину, прислонившего к машине, припаркованной перед моим внедорожником. Несмотря на пасмурный день, на мужчине были солнцезащитные очки, и он поднял голову так, что я смогла полностью разглядеть его лицо. Но я сразу же его узнала. Этого человека я видела вчера на Батареи.

А сегодня он оказался на «Дубовой роще».

Я оглянулась на дорогу и заметила рядом с патрульной машиной полицейского в униформе, который разговаривал по голосовой связи. Раздался шум радиопомех, и я убедилась, что страж порядка достаточно близко и услышит мой крик, если понадобится.

Пришелец слегка поднял голову, стоило мне подойти к капоту машины.

— Амелия Грей?

Зазвучал тревожный звоночек.

— Откуда вы знаете моё имя?

— Я прочёл о вас в газете. Меня зовут Том Геррити.

Вместо рукопожатия он сложил руки на груди и перекинул ногу на ногу, по-прежнему прислоняясь спиной к машине. Он выглядел весьма непринуждённым. К сожалению, о себе я не могла сказать такого же.

— Мы знакомы?

— Нет, но я видел вас один раз.

— Вчера на Батареи?

Мелькнула улыбка.

— Мне льстит, что вы помните.

Я бросила ещё один взгляд на полицейского. Он продолжал говорить по рации, в пределах слышимости.

Я чувствовала, как меня изучает Геррити. Смущало, что я не могу заглянуть ему в глаза. Та часть лица, которую не скрывали очки, была очень привлекательна. Он был даже красивее, чем Девлин, но не обладал Девлиновским опасным очарованием, следовательно не нёс никакого соблазна нарушить правила.

«У судьбы очень странное чувство юмора», — решила я. Первый мужчина на свете, который разжёг во мне искру желания, оказался жертвой привидений.

Но я не могу об этом сейчас беспокоиться. Том Геррити преследовал меня, и я должна выяснить почему.

— Что вы хотите, мистер Геррити?

— Прямо к делу. Мне нравится такой подход. А хочу я, мисс Грей, канал в полиции.

Я уставилась на него с нескрываемым подозрением.

— Канал? Вы репортёр? Хотите, чтобы я поделилась информацией о ходе расследования? Зря надеетесь.

— Я не репортёр и здесь не за информацией. Хочу, чтобы вы передали Джону Девлину сообщение от меня.

Я кивнула в направлении ворот.

— Он всё ещё на кладбище. Можете поговорить с ним сами.

— На воротах охрана. Меня не пропустят.

— Но если вы располагаете информацией…

— Не в этом дело. Для чарльстонской полиции я персона нон грата.

Я отогнала муху, кружащую у моего лица.

— Почему?

— Скажем так, копы не любят частных детективов. Девлин никогда со мной не встретится и не ответит на мой звонок. Мне нужно, чтобы вы стали нашим посредником.

— А с чего мне им становиться?

— Я знаю личность жертвы.

Его откровение застало меня врасплох, и я уставилась на него в изумлении.

— Её звали Ханна Фишер. Её мама попросила меня разыскать её.

— Разыскать? Она пропала?

Всё это время он оставался в одной и той же позе. Руки сложены на груди, лодыжки скрещены, голова откинула. Удивительно, как он мог оставаться таким неподвижным.

— В прошлый четверг, за день до бури, миссис Фишер нашла Ханну в её комнате, дочь упаковывала вещи. Девушка выглядела так, словно не спала и не мылась несколько дней. Было ясно: она скрывается от кого-то, но Ханна так и не сказала, от кого именно. Ей совсем не хотелось подвергать мать опасности. Она попросила достаточно денег, чтобы исчезнуть, настаивая на том, что это единственный способ обеим выжить. Миссис Фишер отдала ей все свои деньги и ключи от машины. Ханна сбежала, и с тех пор я её ищу, пока пару дней назад след не привёл к её окоченевшему трупу.