Здесь, в этой части Англии, было несколько теплее, чем в окрестностях Хогвартса, хотя осень уже полностью вступила в свои права, и огромный роскошный парк, окружавший замок, наполовину облетел, а дорожки устилал мягкий ковер из опавших листьев. Предмет особой гордости Люциуса – белоснежные павлины давно попряталась в своих утепленных вольерах, лишь пара наполовину ручных фестралов разгуливала по парку, оглашая стылый осенний воздух жутковатыми криками, напоминавшими одновременно лошадиное ржание и смех гиены. На Снейпа они не обращали ни малейшего внимания.

Несмотря на показную роскошь и вычурность поместья Малфоев, здешняя атмосфера была какой-то неуловимо тягостной. Словно сам воздух, окружавший замок, был более вязким, застревая в легких и вызывая если не одышку, то ощущение чего-то давящего, сковывающего. Северус не знал, было ли тому причиной присутствие Темного Лорда, он плохо помнил те времена, когда наведывался сюда еще до его возрождения. Хотя, возможно, сама аура пятисотлетнего замка, сотканная из фамильной спеси, истории, насыщенной мрачными и трагическими событиями, и собрания далеко не безобидных магических артефактов, и порождала у большинства присутствующих определенный эмоциональный дискомфорт. Люциус, правда, свой замок обожал и говорил о нем чуть ли не с нежностью. Наверное, думал Снейп, у него, как у любого Малфоя, своеобразный иммунитет к воздействию этого места.

Сперва ему показалось, что большой холл Малфой-мэнора, где обычно проводились собрания Упивающихся смертью, пуст, но затем разглядел одиноко стоящий у самого камина женский силуэт. Женщина стояла спиной ко входу, и в полумраке холла Снейп мог видеть лишь очертания ее фигуры, принадлежавшие, как ему сначала показалось, хозяйке замка – Нарциссе Малфой. Но после того, как он сделал несколько шагов к ней, женщина резко обернулась в его сторону, и Снейп с превеликим неудовольствием узнал в ней Беллатрикс Лестрейндж.

Подойдя ближе, Снейп небрежно кивнул ей и произнес:

– Добрый вечер, Беллатрикс.

Вместо ответа женщина подошла к нему ближе и, прожигая его ненавидящим взглядом, прошипела:

– Явился?! Что, так старался выслужиться перед Дамблдором, что решил проигнорировать приказ Повелителя?! Где тебя носило?!

Снейп скривился.

– Белла, а ты ничего не перепутала? – насмешливо спросил он, оглядывая ее с головы до ног. – Твоего мужа зовут Рудольфус, если память мне не изменяет. Ему и пой арии из оперы «Где ты шлялся», но не мне. – Куда ты исчез после операции в Министерстве? – повысила голос Беллатрикс. – Послушай, красотка, – начал терять терпение Снейп, – я, конечно, понимаю, насколько тебе не терпится меня утопить. Но меня вызвал Темный Лорд, а не ты. И отчет давать я намерен ему и никому больше. Так что лучше скажи мне, где он, если не хочешь чтобы я снова опоздал – на этот раз по твоей вине!

Как Снейп и ожидал, перспектива вызвать недовольство Лорда заставила Беллатрикс несколько умерить верноподданнический пыл. Отступив обратно к камину, она не глядя на Снейпа, выплюнула:

– Он у себя.

Перед тем, как постучать в дверь, ведущую в покои Темного Лорда, Снейп на всякий случай проверил свой блок, убеждаясь в его надежности. Сейчас на поверхности сознания плавали обрывки воспоминаний минувшей ночи – как подлинные, так и поддельные, а из эмоций на первом месте стояли лишь неуверенность в том, как примет его появление Повелитель, и желание загладить свою вину, если таковая, по мнению Лорда, имеется. Все правильно, все так и должно быть.

Как обычно, после стука дверь открылась сама, впуская посетителя внутрь. Снейп сделал несколько медленных шагов вглубь комнаты и опустился на колени, потупив взгляд в пол.

Знакомое напряжение, будто царапающее спинной мозг рашпилем, когда не знаешь, как встретит тебя Повелитель и остается только ждать неизбежного, навалилось на Снейпа. Он не двигался, невзирая на начинающие затекать колени и спину, и неподвижно смотрел прямо перед собой, видя лишь неровную каменную кладку пола да краем глаза – высокую темную фигуру где-то слева. Тишина нарушалась лишь потрескиванием дров в камине и шуршанием змеиной кожи по полу – ручной зверек Темного Лорда «прогуливался» по комнате.

– Встань, Северус, – наконец, раздалось над ухом, и Снейп медленно поднялся, по-прежнему глядя в пол.

Голос Повелителя был сух и почти лишен интонаций – плохой признак. Обычно таким тоном он говорил в минуты сильного раздражения, и всегда это было чревато получением парочки внеочередных «круциатусов» как минимум. Снейп усилил блок, а Волдеморт тем временем подошел к нему ближе и тем же замораживающе-спокойным тоном спросил:

– Почему ты не явился на мой сигнал ночью?

Снейп поднял голову и, глядя Волдеморту прямо в глаза, почтительно и в то же время твердо произнес:

– Я был ранен, мой лорд. Возможно, когда вы меня звали, я был под воздействием снотворного, поэтому ничего не чувствовал.

Снейп уже знал, что последует за его словами, поэтому ощущение распирания в голове не стало для него неожиданностью. Лорд хотел убедиться в правдивости слов своего слуги и бесцеремонно вломился в его сознание, ища в нем соответствие (или несоответствие) услышанному. Что ж, как говорится, все что пожелаете, смотрите и наслаждайтесь. Вот Снейп с трудом выползает из-под груды мебели, в руке палочка, лицо залито кровью, вот он, держась одной рукой за стену, медленно бредет в сторону своих покоев. А вот и «заготовка» специально для любопытных начальников – он сам, без посторонней помощи залечивает раны на боку заклинаниями и, морщась от боли, наносит на них заживляющий бальзам, перевязывает сам себя, выпивает залпом стакан со снотворным, тут же валится на диван в глубоком сне.

Оставив в покое воспоминания Снейпа, Волдеморт скользнул взглядом по его фигуре и слегка шевельнул зажатой в левой руке палочкой, отчего раны Снейпа, уже почти затянувшиеся, загорелись свежей болью. Он рефлекторно дотронулся до них рукой, и в это мгновение все тело пронзила уже другая боль – ослепляющая, разрывающая каждое нервное окончание, заслоняющая собой весь мир. Легкие словно закаменели от охватившего все тело спазма, и Снейп без вскрика повалился на пол, закусив до крови губы. «Только не кричать!» – пронеслось у него в мозгу, но боль прекратилась так же внезапно, как и нахлынула.

Сомневаясь, что на этом экзекуция закончена, Снейп судорожно переводил дыхание и готовился к новому приступу боли, но тот почему-то все не наступал. Словно сквозь слой ваты он услышал голос Волдеморта:

– Ладно, будем считать, что на этот раз я тебе поверил. Встань.

Медленно, стараясь унять мелкую дрожь в теле и не обращать внимания на пляшущие перед глазами огненно-красные круги, Снейп поднялся на ноги и снова уставился в глаза Темному Лорду, незаметно смахивая рукой кровь с прокушенной губы. Но Повелитель уже не глядел на него – он повернулся к нему спиной и направился к огромному письменному столу, заваленному толстенными фолиантами и пергаментными свитками. Взяв один из них и развернув, Темный Лорд добавил:

– Это тебе наука, Северус. В следующий раз в подобной ситуации будь готов к тому, что я могу потребовать от тебя отчета, поэтому постарайся воздержаться от того, чтобы хлестать Сон без сновидений. Достаточно было бы простого обезболивающего. – Да, милорд, – покорно кивнул головой Снейп. – Почему ты не аппарировал прямо сюда? – спросил Волдеморт, садясь за стол и снова впиваясь своими багровыми глазами в лицо Снейпа. – Ты мог бы получить помощь и здесь, в конце концов Нарцисса тоже неплохо умеет залечивать раны. – Должно быть, привычка, милорд. Я просто привык всегда возвращаться в Хогвартс.

Пауза затянулась – Волдеморт принялся внимательно изучать пергамент, который до этого держал в руках. Минуты тянулись томительно и медленно, словно смола по корявому стволу. Снейп терпеливо ждал – было бы безумием сейчас спрашивать у повелителя разрешения уйти, не говоря уже о том, чтобы незаметно выскользнуть из кабинета. Заложив руки за спину, он просто бездумно стоял перед Волдемортом, глядя куда-то поверх его головы.