Небрежным жестом указав Диане на кресло для посетителей, сам Шеклболт уселся напротив нее за массивный стол мореного дуба, заваленный пергаментами до такой степени, что было непонятно, как во всем этом беспорядке можно отыскать хоть какие-то концы. – Выпьешь чего-нибудь? – спросил он, занося руку над какой-то неприметной кнопкой в правом углу стола. – Кофе, если можно. Со сливками. – Один кофе со сливками, один – черный, – произнес Шеклболт, нажимая кнопку. Диана мысленно усмехнулась – близкое общение с маглами даром не проходит, и Кингсли обзавелся чем-то вроде селекторной связи, только «работающей» на магии.
Вошла секретарь – серьезная женщина лет сорока в тщательно отутюженной мантии пепельно-серого цвета, на подносе она несла две дымящиеся чашки тончайшего фарфора. Должно быть, сервиз остался от прежнего министра, очень уж нелепо смотрелась хрупкая, почти прозрачная чашечка в медвежьих лапах Кингсли, ему куда больше подошла бы глиняная кружка, из которых пили чай на собраниях Ордена Феникса в прежние времена.
– Зачем пришла? – судя по всему, Кингсли решил обойтись без дипломатичных вступлений и вежливого обмена репликами о погоде и самочувствии и перейти сразу к делу. Ну, что же, тем лучше. – Насчёт Снейпа, – ответила Диана, осторожно отхлебывая кофе. – Кто отдал приказ о его аресте? Ты? – Даже если и я, что это меняет? – бросив на нее тяжелый взгляд, ответил Шеклболт. – С точки зрения закона Снейп – Упивающийся смертью, виновный в убийстве Дамблдора, и подлежит аресту. – А ничего, что он всего три дня, как из комы вышел? – прозвучало это излишне эмоционально, и Диана глубоко вздохнула, чувствуя, что заводится. – Или испугались, что он сбежит? Еле живой и без палочки? – Закон не нарушен, – нетерпеливо барабаня пальцами по столешнице, ответил Кингсли. – Никто не тащил его в Азкабан бесчувственного. К тому же он даже не в Азкабане, а в СИЗО при Аврорате. – Ты говорил с Поттером? – Говорил. Я не знаю, верить ли его словам. То есть, я хочу сказать, что готов поверить ему, если он представит настоящие доказательства невиновности Снейпа, но пока ничего, кроме горячих заявлений, что Снейп помогал Ордену даже после того, как отправил Альбуса на тот свет, не услышал. Я допускаю, что Снейп действительно помогал нам. Весь этот год мы время от времени получали странные записки, в которых нас предупреждали о планах «упиванцев». И всегда эти предупреждения оказывались верными. Сначала мы пытались вычислить этого таинственного информатора, но потом перестали, побоялись выходить с ним на контакт, чтобы не подставить. – Думаешь, это был Снейп? – оживилась Диана. Это могло стать очередным свидетельством в пользу Северуса на суде. – Возможно, – уклончиво ответил Кингсли. – И зная это, ты все равно позволил его арестовать? – Во-первых, то обстоятельство, что я – министр, не делает меня всемогущим, – Шеклболт нервно поставил на поднос чашку, отчего та жалобно звякнула, – во-вторых, приказ об аресте Снейпа отдавал не я, а новый начальник Аврората Маккинон. Ты не хуже меня знаешь, что министр магии обладает правом отдавать такие приказы только в исключительных случаях. Снейпа я «исключительным случаем» не считаю, он такой же Упивающийся смертью, как и другие арестованные. А уж отдавать приказы об освобождении, не имя для этого хоть каких-то законных оснований – вообще не в моей компетенции. – А отсрочить выполнение приказа ты не мог?
Ответом ей было мрачное молчание. Диана тоже поставила чашку на стол, чтобы не держать ее в руках, которые начинали дрожать все сильнее.
– Я знаю, что ты не захочешь злоупотреблять своим положением, чтобы тормозить процесс над убийцей Дамблдора, – примирительно начала она, – но хотя бы повлиять на то, чтобы это был справедливый суд, ты в состоянии? Или боишься навредить своему имиджу? – последняя фраза прозвучала излишне ядовито, но Диана была уже не в силах бороться со своим волнением.
Судя по тому, как шоколадное лицо Шеклболта приобрело сероватый оттенок, ей удалось задеть его. Он принялся нервно шарить по ящикам стола, старательно избегая ее взгляда.
– Много ты понимаешь! – прошипел он, доставая откуда-то из недр министерского стола пачку самых обыкновенных сигарет и закуривая от палочки. – Я министр, а не диктатор! И открыто покровительствуя государственному преступнику, рискую потерять свое кресло! А теперь представь, что на мое место придет, допустим, Боунс или кто-нибудь из чистокровных снобов, умудрившихся не замарать себя сотрудничеством с Волдемортом! Да тогда за жизнь Снейпа я и ломаного кната не дал бы! И суды превратились бы в пародию, заканчивающуюся всегда одинаково: виновен! Так я хотя бы добился того, чтобы суды походили на суды, а не на расправы! – Извини, – пробормотала Диана, остывая. В конце концов, Кингсли прав и то, что он – министр, не дает ему право совать нос в дела охраны правопорядка и отправления правосудия. – Ладно, проехали, – Шеклболт принялся старательно тушить едва начатую сигарету в пепельнице. – Ты только о Снейпе хотела поговорить? – В общем, да. Когда суд? – Через неделю. – Не рано ли? – А чего тянуть? Вряд ли всплывут какие-то новые обстоятельства. Как говорится, раньше сядет – раньше выйдет. – Думаешь, у него есть шанс выйти из Азкабана на своих двоих? – зло спросила Диана. Даже год отсидки в Азкабане для Северуса в его нынешнем состоянии почти равносилен смертному приговору. Если не высосут все силы дементоры, доконает туберкулез, который рано или поздно настигает большинство тамошних узников. – Я выражаюсь фигурально. А если серьезно – общественное мнение в большинстве против него. И большая часть состава суда тоже не жаждет явить обществу очередного Героя. Единственное, что я могу сделать для Снейпа в данной ситуации – постараться, чтобы суд над ним прошел в соответствии законам. С полным составом, свидетелями как обвинения, так и защиты и возможностью подсудимому высказываться самому в свою пользу. – Спасибо, – искренне произнесла Диана. Идя сюда, она не рассчитывала, что Шеклболт, наслушавшись Поттера, загорится желанием «отмазать» Снейпа от суда. Да и его влияние не идет ни в какое сравнение с влиянием Дамблдора, когда тот заставил Аврорат и Визенгамот прекратить дело «Упивающегося смертью Северуса Снейпа». А так – спасибо и на этом. – Я хочу выступить в суде, – продолжала она. – Как свидетель защиты. Надеюсь, меня туда пустят? Шеклболт кивнул, внимательно глядя на нее. – У тебя есть, что предоставить суду, кроме устных заявлений о его невиновности? – Разумеется. – И это будут подтвержденные сведения, а не воспоминания о воспоминаниях, которые грозится предъявить Поттер? – Более чем. Только не спрашивай, что это. Ты, конечно, будешь присутствовать на суде? – Это моя обязанность.
Диана выдохнула с некоторым облегчением. Теперь – только молиться, чтобы хреновы «реформаторы» из Визенгамота не успели разродиться новой директивой, позволяющей максимально упростить судопроизводство и удалить свидетелей защиты. Иначе пиши пропало.
– А как насчет свидания с ним? Шеклболт смерил ее взглядом, который означал недоумение и интерес, но ответил: – Да пожалуйста. Только зачем тебе? – Да вот, хочу убедиться, что его там еще не заморили окончательно, – насмешливо ответила Диана, тем не менее внутренне содрогнувшись от такой перспективы. – Вы с Поттером неплохо спелись, – хмыкнул Шеклболт. – Тот тоже, когда услышал, что Снейп в СИЗО парится, прибежал туда быстрее гепарда. А как узнал, что в тамошних условиях у Снейпа снова открылись раны на шее, устроил безобразный скандал с размахиванием своим орденом и обещанием дать интервью Скитер. – Как открылись?! – Диана даже вскочила, чувствуя, как кровь приливает к голове, а внутри все сжимается в тошнотворный ком безумной тревоги. Перспектива, что Снейп может не дожить до суда из-за последствий своего ранения, предстала во всей красе. И это после того, как целители практически вытащили его с того света! – Успокойся, – замахал на нее руками Шеклболт, – Поттер не зря потрясал своим Орденом и грозился натравить на них Скитер. Он добился-таки того, что Снейпа перевели в тюремную больничку, а там какой-никакой, а все-таки уход. По крайней мере, кровоостанавливающее и кроветворное найдется. Так что не шипи и не смотри на меня, как василиск на петуха.
