— Значит, уже тогда, когда мы варили зелье… — неуверенно проговорил я, нарушив тишину.

— Получается, что да, только я даже не догадывалась о чувствах к тебе. Хотя нет, наверное, я просто игнорировала их, — сказала она.

— Но как любовь может быть ингредиентом зелья? Это все-таки нематериальное понятие.

— Не знаю, — пожала она плечами. — Возможно, важен какой-то из гормонов, который вырабатывается в организме человека в момент влюбленности. В средние века вряд ли мыслили такими категориями, вот и получилось, что у них среди компонентов есть просто любовь.

— Я даже не задумывался о таком. Ты столько всего знаешь. Как о магии, так и магловских технологиях и открытиях.

— Просто мне это все интересно. Я поделюсь с тобой информацией, если захочешь.

— Обязательно, — улыбнулся я. Мне сейчас было так легко и спокойно. — Гермиона, потанцуем?

— Что? — удивилась она.

— Я думал, что уже никогда не узнаю, что значит танцевать. Пожалуйста! — я поднялся с места и протянул ей руку, и она вложила свою ладошку в мою.

Странный это был танец: около озера, без музыки, с тростью в левой руке, но мы медленно кружились под свою собственную, только нам ведомую музыку. И это было здорово.

— Получается, что твоя любовь меня исцелила, — сказал я, остановившись.

— Общая, — покачала она головой. — Правда, ты сопротивлялся. Как вспомню ту жуткую неделю, когда ты был без сознания…

— Я уже просил прощения, — нахмурился я. — Обещаю больше так не делать.

— Договорились, — ответила Гермиона с улыбкой. — Нам, наверное, пора возвращаться в замок.

— Пожалуй, — я вздохнул. — Завтра последний день в Хогвартсе.

— Какие планы на послезавтра и последующие дни? — спросила она. Я взял ее за руку, и мы не спеша направились в сторону замка. Пока нас скрывали деревья, можно было спокойно держаться за руки, не боясь, что кто-то нас заметит.

— Не знаю. На экзамене по зельеварению я понял, что хочу заниматься зельями. Это то, что мне действительно интересно. Только я не знаю, как реализоваться. А твои планы? Теперь тебе не надо уезжать в Швецию.

— Я останусь преподавать в Хогвартсе. Но я все равно поступлю в Академию зельеваров. Пусть в следующем году, но это обязательно произойдет, — в ее голосе слышалось столько упрямства, что я усмехнулся. — А может быть, — сказала она после небольшой паузы, — ты тоже попробуешь поступать туда? Будем учиться вместе.

— Ты забываешь одну маленькую деталь: нам нужно будет создать зелье или что-то вроде того, а это не так просто.

— Ну и что? Один раз мы уже попробовали и были почти у цели. Попробуем еще раз, хочешь? Может, нам попытаться создать зелье для твоего отца, колдомедики же утверждали, что небольшие улучшения возможны при надлежащем лечении. Займемся этим вопросом и попробуем что-то придумать! — увлеченно проговорила она.

— Не знаю, — с сомнением протянул я.

— Поверь в себя! — сказала Гермиона, остановившись, и посмотрела мне в глаза.

— Постараюсь, — ответил я, слегка смутившись под ее пристальным взглядом.

— Так, значит, с ближайшими планами ты теперь определился?

— Да, я буду рядом с тобой, — прошептал я и снова поцеловал ее в мягкие губы.

========== Эпилог: Важный день ==========

Нам любовь подарила счастье.

И с собой я окончил бой.

Поцелую твое запястье:

Слышишь, милая, я с тобой.

Если вдруг нас судьба попросит

Зашагать по тропе другой,

Мы ответим на все вопросы,

И беду обойдем дугой.

Мы пройдем через все преграды,

Пережить сможем шторм любой,

Только верь, что всегда я рядом,

Только помни, что я с тобой.

Я открыл глаза и сонно потянулся, уставившись в знакомый до малейшего завитка изящно расписанного узора потолок. Солнце светило в окна, пробиваясь сквозь размашистые ветви деревьев. Пора было вставать, и я подхватился, заранее предвкушая, какой сегодня будет особый день.

Наспех одевшись, я поспешил вниз завтракать. Осторожно, но быстро ступая по ступенькам, я вспоминал, как мечтал, что буду ходить без боли, и лестницы перестанут быть для меня кошмарным препятствием. Теперь эта мечта стала реальностью.

— Доброе утро, мама, — поздоровался я, войдя в столовую.

Мама сегодня выглядела гораздо моложе, чем обычно. Светлая мантия была ей к лицу, а блеск в глазах говорил о том, что она немного, по-хорошему нервничает.

— Как спалось? — спросила она.

— Хорошо. Ты переживаешь?

— Слегка, — улыбнулась она. — Не каждый день такое событие случается. Ты бы на моем месте тоже волновался.

— Я и на своем не особо спокоен, — пожал я плечами. — Гермиона должна приехать через полчаса.

— Время еще есть. Пойду, пожалуй, срежу для нее три красивые розы из оранжереи, — она поднялась и поспешила к выходу.

— Мама, не стоит, — я закатил глаза. — Уверен, Гермиона больше обрадуется, если ты отведешь ее туда и дашь полюбоваться живыми цветами.

— Да? — серьезно спросила мама, нахмурив брови. — Ладно, тебе виднее, сынок.

Я наспех выпил чашку чая, подумав о том, что не отказался бы сейчас и от любимого кофе Гермионы, и вышел на улицу, решив, что немного прогуляюсь перед встречей. Пройдясь по саду, который так и не удалось привести в былой порядок, я уселся на старую скамью и, прикрыв глаза, вслушивался в шум листьев, которые еще крепко держались на ветвях деревьев, однако уже кое-где начали менять свой цвет с зеленого на золотой и багровый.

Гермиона появилась перед воротами Малфой-мэнора ровно в назначенное время. Увидев ее, такую невероятно красивую в синем магловском платье, я поднялся и поспешил навстречу, улыбаясь, как последний идиот.

— Здравствуй, Драко, — она крепко прижалась ко мне и подарила быстрый поцелуй, от которого уже привычно сердце забилось в ускоренном ритме.

— Ты прекрасна, — улыбаясь, заявил я.

— Спасибо, — она смутилась, словно я впервые говорил ей такие слова.

— Идем?

— Да, — вздохнула она, посерьезнев.

Это был первый визит Гермионы в Малфой-мэнор со времен войны. Сколько раз я ни приглашал ее, она всегда отказывалась приходить, и я понимал ее. Но сегодня она решилась, и для меня это было просто настоящим подарком.

Пока мы шли к дому, Гермиона, не умолкая, рассказывала мне обо всех цветах, растущих по бокам от дорожки, которые мы встречали по пути, словно это она их сажала и выращивала здесь. Я подумал про себя, что им с мамой точно будет о чем поговорить.

Около входа мы остановились, и я снова бережно обнял ее, чтобы поддержать, передать ей всю свою силу и тепло.

В гостиной нас уже ждала мама. Гермиона с силой сжала мою руку и стремительно зашла в помещение.

— Миссис Малфой, я рада вас видеть, — сказала она искренне.

— И я вас, мисс Грейнджер, — улыбнулась мама.

— Можно просто Гермиона, — сказала она и посмотрела на меня.

— Хорошо, — кивнула мама, снова улыбнувшись, и продолжила: — Сейчас Тинки нам принесет чай, а потом предлагаю пройти в нашу оранжерею, Драко уверял, что вам понравятся цветы, которые я выращиваю.

— Я уже заметила те, что растут вдоль дорожки к дому, они прекрасны.

— Тогда я уверена, что вы должны посетить и оранжерею, поверьте, там у меня растут самые красивые растения.

— Только не забывайте, что через час нам нужно выезжать в Лондон, — с усмешкой напомнил я.

— Разумеется, — кивнула мама.

— Как мистер Малфой? — поинтересовалась Гермиона.

— Сегодня сами увидите, — немного печально улыбнулась мама. — Вы с Драко сотворили просто настоящее чудо. Я не знаю даже, как вас отблагодарить.

— Что вы, миссис Малфой, — ответила Гермиона смущенно, — я бы хотела сделать гораздо больше, но, увы, это не в моих силах.

— Ничего, вы и так сделали то, о чем я вообще боялась даже мечтать.

Они еще много говорили, а я в основном молчал, с радостью наблюдая за их ненавязчивой легкой беседой.

*

Спустя полтора часа на Ночном Рыцаре мы прибыли Лондон к больнице Святого Мунго. Я уже нормально переносил почти любые нагрузки на ноги и спину, но вот аппарация для меня все равно оставалась очень неприятной, так что я старался обходиться без нее.