- Проходи, госпожа, - с заметным чужеземным выговором сказал владелец барки и поклонился.

Они быстро спустились в лодку и сели на скамьи. Начальник отлучился, отдав приказ гребцам, и барка тронулась.

Тамит перевела дух – она все это время, сама не сознавая, ожидала, что их схватят сзади и остановят. Служанка сжалась на палубе у ног хозяйки, вся дрожа.

- Кто этот человек, Хепри? – шепотом спросила Тамит, но продолжить не успела, потому что чужеземец вернулся. Из народов моря – светлые глаза, вьющиеся волосы, подумала женщина.

- Все хорошо, слава богам, - сказал он, садясь рядом. Взглянул на Хепри, и тот едва заметно улыбнулся… и вдруг Тамит почувствовала свое родство с ним. Этот бедный низкорожденный юноша был сын Та Кемет, и он, как и она, был выше всех чужеземцев.

- Долго ли нам плыть? – спросила Тамит.

- Завтра будем в городе, - приветливо ответил хозяин барки. Он глядел на Тамит с откровенным восхищением, и она почувствовала негодование своего спутника.

Потом вдруг Хепри встал и, схватив подругу за руку, поднял ее со скамьи.

- Мы уйдем в каюту, - сказал он, и увел ее с глаз чужеземца.

Когда полог упал, Хепри опустился на циновку и замолчал, как будто вдруг смертельно устав. Он заслонился рукой от всего, даже от Тамит.

- Хепри, - позвала она, вдруг почувствовав страх перед этим божественным именем, которое юноша, несомненно, опорочил.

Он отнял руку от лица и мрачно посмотрел на нее.

- Я говорил с госпожою Ка-Нейт, - сказал бывший жрец.

Тамит беспомощно подняла руки.

- Хепри…

Он знаком сказал ей замолчать.

- Я говорил с госпожою Ка-Нейт, - повторил ее возлюбленный, - и это самая милостивая и светлая госпожа из всех, что я знал…

Его губы искривила улыбка. Тамит отползла от него по циновке, сжалась, глядя на Хепри полным ужаса взглядом.

- Я знаю, почему ты сказала то, что сказала, - неожиданно прошептал молодой человек. Его улыбка стала нежной, и он придвинулся к женщине, скользнул рукой под ее платье и погладил едва заметные рубцы.

- Это в тебе говорил гнев на ту, что тебя наказывала…

Тамит кивнула, опустив глаза.

Но знала, что Хепри не простил этого – не простил. Он чувствовал, что она замышляла против госпожи Ка-Нейт и на что подстрекала его. Но молодой человек не стал ее обвинять, только обнял снова.

- Я тебя люблю, - прошептал он. – Ты увидишь, как я тебя люблю. Я хочу тебя одну, госпожа, и я сделаю для тебя все…

Он говорил когда-то то же самое – но только теперь оказался способен исполнить свои слова.

- Как сейчас госпожа Ка-Нейт? – спросила Тамит, не глядя на него. – Здорова ли?

- Здорова, и я слышал, что ожидает рождения второго ребенка, - ответил Хепри.

Тамит уронила руку, которой поправляла волосы, и уставилась на него. Он грустно и нежно улыбался, глядя на нее.

- У нас с тобой тоже будут дети.

Тамит беззащитно сжалась под его взглядом. Хочет ли она, чтобы этот нелюбимый человек овладел ею навсегда, дал ей свое потомство? Но разве она может выбирать?

Она может сейчас выскочить из каюты и броситься за борт – вот единственный путь. Тамит отвернулась.

На другой день Хепри за руку ввел ее в просторный дом, похожий на дом третьего пророка Амона, Тотмеса. Только для него такое жилище было слишком скромным, для нее же…

- Ты одариваешь меня как сам Амон, - прошептала женщина.

Взглянула на молодого человека.

- Что ты сделал, Хепри?

Бывший жрец Амона улыбнулся и не ответил.

* Город к северу от Фив.

* Древнеегипетские центры духовной жизни, своего рода университеты; согласно П.Монтэ, так могли называться общественные больницы, основанные великим врачевателем Имхотепом.

========== Глава 26 ==========

На другой день после того, как они вселились в дом, Хепри повел свою возлюбленную на рынок – искать прислугу. Она, как настоящая госпожа, ходила и присматривалась к людям, предлагавшим себя в слуги, расспрашивала, что они умеют делать и сколько берут.

Хепри сказал ей не жалеть денег и брать лучших людей.

Тамит пугалась этого все больше. Ничтожный мальчик-прислужник за какие-то полгода превратился в опасного, таинственного и ловкого человека. Неужели страсть к женщине и в самом деле может совершать такое с людьми? Наверное, только с теми, в ком эти свойства дремлют изначально…

Она подобрала себе троих – кухарку, слугу-привратника и садовника и служанку по дому. Личная служанка у нее была. Тамит даже жалела, что берет стольких людей, но Хепри только рассмеялся и заплатил всем троим вперед.

Он был как ребенок, неожиданно заполучивший груду золота и стремящийся скупить все удовольствия на свете.

Тамит было страшно.

Они вернулись в дом и занялись своим новым жилищем. Дом был уже благоустроен – с мебелью, оставшейся от прежних хозяев, простой, но красивой; тонкими занавесями и циновками, даже кое-какой утварью – прекрасной фаянсовой и медной посудой, горшками, тазами, ступками… Тамит удивилась, что все это оставлено.

Хепри пожал плечами, когда она поделилась с ним своими тревогами, и сказал, что, должно быть, хозяевам понадобилось срочно уехать куда-то налегке. Он не спрашивал, почему такой дом продают – был рад возможности.

“Они уехали или бежали – как мы”.

- Должно быть, это были знатные люди, - сказала Тамит.

Те, кто жил здесь, имели тонкий и прекрасный вкус.

- Да, - простодушно согласился молодой человек.

А Тамит смотрела на него и все думала, откуда на него излилось богатство. Которое он едва ли удержит в руках.

- Завтра мы с тобой поженимся, - вдруг сказал Хепри.

Тамит вздрогнула, когда он обвил рукой ее талию. Откинув голову, она посмотрела в глаза молодому человеку, с которым, если она ничего не предпримет, уже завтра ее свяжут навсегда.

Тамит не могла сказать, что любила его, и не могла сказать, что полюбит – ей было хорошо с ним ночью и приятно днем, потому что он мог удовлетворить ее желания… сейчас. Она совсем его не знала и не хотела узнать – того, что он сделал ради нее.

Почему она обречена желать только того, что недоступно? Почему даже сейчас с болезненной страстью вспоминает покоряющий взгляд черных глаз Неб-Амона, золотой амулет на его широкой смуглой груди, плавные, безупречно выверенные движения сильных рук, прикосновение которых она так жаждала ощутить… с того мгновения, как увидела великого ясновидца? И почему румянец на ее щеках и томление вызваны вовсе не тем, кто с такой же страстью желает ее саму?

Хепри поцеловал ее в лоб.

- Я люблю тебя, госпожа.

Тамит закрыла глаза и прижалась к его плечу. Ветерок колыхал ее одежду, садящееся солнце уже не пекло, а пригревало… это был прекрасный миг. Если не открывать глаз. И если не думать, что этот человек с нею рядом не на миг, а навсегда.

Нет, не навсегда, а пока его не схватят за то, что он совершил, подумала Тамит.

На другой день Хепри повел ее в Дом жизни, составить брачный договор. Тамит не чувствовала, насколько все серьезно, пока беглый жрец не поставил свое имя – священного скарабея – под договором и не вложил кисть для письма в ее руку.

- Ты умеешь писать, госпожа? – вдруг обеспокоился он.

Тамит оскорбленно поджала губы и поставила свое имя. И только потом поняла, что наделала.

Писец уже сворачивал папирус.

- Желает ли господин изготовить копию договора, чтобы она сохранялась в Доме жизни? – бесстрастно спросил он. – Так положено.

- Да, - сказал Хепри и покраснел. Он не мог привыкнуть, что он господин… и хорошо, подумала Тамит. Это ненадолго.

Потом Хепри договорился со жрецами, пригласив их к себе домой назавтра… уже назавтра, для совершения церемонии. Тамит было страшно смотреть на эти бритые головы и ничего не выражающие лица – хотя она видела слуг богов тысячи раз… но тогда еще ничем не провинилась перед ними.