Маруся яростно встряхнула головой. Нет! Не должен! L просто не может умереть! Они с Катей спасли его, и они вдвоём ответственны за него.

«Мы не должны бросать его одного, — отчаянно думала девушка. – Теперь мы с ним, и он больше не одинок. L — не выдумка. Может погибнуть уже не герой какого-то там сериала, а живой человек, со своими чувствами, желаниями, стремлениями...»

Маруся устало потёрла виски. Надо что-то делать. Нельзя же просто сидеть и ждать невесть чего!

*

— Слушай, — радостно проговорила Аля, — а ты и в самом деле очень похож на настоящего Эла.

— Э... правда?

— Да! Я ещё не встречала никого, настолько похожего на него, как ты!

— О! Мне весьма... приятно.

— Я себе его именно таким в реальности и представляла. Ты прям вылитый L!

— Э... спасибо. Я рад.

«Какой-то он немного странноватый, — подумала Аля. – И отвечает как-то странно».

— Ты здорово копируешь его повадки, — улыбнулась девушка. При этих словах парень невольно покосился на свой большой палец, приложенный к нижней губе, и сразу же быстро убрал руку в карман. – И сколько же дней ты не спал, чтобы получились такие же синяки под глазами, как у него, м? Признавайся!

В ответ на это девушка услышала лишь грустный вздох.

*

Маруся глянула на часы на своём мобильном. Полтретьего. Через полчаса L встретится с Кирой. Пара кончается в три десять. Если сидеть на английском до конца, то Марина не успеет. Вдруг что-нибудь случится?

«О, Элька, как же он там без меня? Бедняжка, ему, наверное, так одиноко. Ах, а вдруг он обиделся, что я не осталась с ним и не поддержала? А вдруг он теперь не будет со мной разговаривать? Как же я это переживу? Я не выживу без его внимания, без его любви... Любви? Да, конечно, он меня любит! Если только вспомнить, как он за меня волновался тогда, когда мы хотели погулять по Токио одни. А-а-а, я сейчас растаю... Мне нужно срочно увидеть Рюузаки, вдруг он мне признается в любви!!! Да, нужно срочно бежать! А если вспомнить, КАКИМ взглядом он меня проводил на английский. О Боже, да он по мне с ума сходит! Бедненький, он же не знает, что тоже мне нравится, нужно ему это сказать, он же будет без ума от счастья! Милый, я иду к тебе!!! Так, сейчас скажу преподавателю, что у меня есть срочное, неотложное дело, и я ухожу его выполнять и что меня не нужно отмечать».

— Архейчик!

Маруся вздрогнула.

— Я? – пискнула Маня.

— Да-да, — ответила преподавательница, — вы. Пока остальные доделывают упражнения, проверьте, пожалуйста, вторую часть текста для конференции.

Маруся застыла, как громом поражённая. О, нет, только не это...

— Э? Прямо сейчас? – растерялась девушка. Как же так, ведь она же должна идти на помощь Элу!!!

— Прямо сейчас, желательно. Конференция уже на носу, так что постарайтесь.

— Хорошо, — подавила разочарование девушка, подходя к столу преподавательницы и принимая у неё распечатанные листки бумаги.

«Господи! Сколько же много текста! О нет! Надо справиться как можно быстрее! Ведь кто ещё поможет Элюшке кроме меня?!..»

*

Парень наклонился и достал из ячейки, расположенной внизу автомата, упавшую с одной из полок пачку шоколадно-молочных подушечек.

— О, чудесный выбор, — одобрила Аля, — я, пожалуй, их себе тож возьму, — девушка впихнула деньги автомат. – А ты на каком курсе?

— Ни на каком, — последовал ответ.

— Э, в смысле? Ты не с биофака?

— Нет.

Алинина пачка вздрогнула на своей полке и – замерла, так и не упав вниз.

— Блин, в чём дело? Автомат опять фигачит? – девушка с раздражением постучала по боку автомата, — ёпт, а ну пaдай! Что за фигня? Деньги забрал, отдай подушечки!!! Ну-у!

Брюнет несколько секунд наблюдал за безуспешными попытками девушки, потом не спеша вынул из кармана левую руку и шарахнул по боку автомата с такой силой, что тот, бедняга, покачнулся, и пачка подушечек, слетев с полки, шлёпнулась в ячейку, жалобно хрустнув.

Алина моргнула и покосилась на парня, невозмутимо открывающего свою пачку, потом на автомат.

— Э... спасиб... «Во, блин!»

— Незашто, — хрустя лакомством, ответил тот.

— Слушай, мм, а как тебя зовут? – задала, наконец, Алина вопрос, который надо было задать ещё в самом начале разговора.

— Его зовут L, — раздался голос за их спинами, и они одновременно, как по команде, развернулись.

*

Катя быстро и целеустремлённо шагала по коридору, ни на что не отвлекаясь. У неё была определённая цель. Да! Цель. И это было очень важно. Она шла... в туалет. Да-да, пока некоторые рвались помогать Великому детективу в его важном деле по разоблачению особо опасного преступника, других волновали более бытовые проблемы. Не то чтобы она была прям таки уже совсем эгоистична и абсолютно не думала о великом, просто есть некоторые вещи, которые не любят отлагательств. И именно благодаря одной из таких вот не терпящих отлагательств вещей, Кате удалось отпроситься с английского. Англичанка, конечно, не горела желанием её отпускать, но что делать-то, если человеку хочется в туалет.

По дороге Катя вспомнила о своих несчастных туфлях, которых она лишилась, благодаря раздолбайству одной личности. Нет, конечно, все лохаются, это нормально, но Маруся!.. Она делает это постоянно! И самое обидное и несправедливое заключается в том, что страдают из-за этого другие, а не она сама. В последнем случае Катя не имела бы ничего против. А то вечно напакостит, а потом: «Ой, прости-и-и, я нечайно-о!..». Да иди ты со своими извинениями в жо... в... в задний проход!

Другое дело Мак. Тот уж если учудит что-нибудь, то обычно от этого только сам и страдает. И весьма часто. То засмотрится на своё отражение в витрине и врежется в столб, то выйдет не на своей остановке, то войдёт не в тот автобус. Пару раз его прищемило турникетом в метро, а однажды он по ошибке зашёл в женский туалет. Хорошо, что там никого не оказалось. И это ещё далеко не весь список. И в каких облаках он вообще витает?

Покачав головой, Катя толкнула дверь и зашла в уборное помещение. Сначала надо закончить свои дела, а уже потом она, может быть, сходит и проверит, как там L. Она не Маруся, чтобы к нему нестись, а та наверняка так и сделала. А Катя не сомневалась: Маруся уже там как пить дать. Как же она оставит Эла в покое хотя бы на одну минуту, спец по надоеданию. Эх, Маруся-Маруся.

Нарочисто не спеша и всем своим видом показывая (в первую очередь самой себе, хоть и неосознанно), что не в её приоритетах бежать к Элу при первом же подозрении, что ему может понадобиться помощь, Катя зашла в первую попавшуюся кабинку. С убийственной медлительностью она закрыла защёлку, минуту поглазела на неё, протёрла от скопившейся на ней пыли, проверила до конца ли она въехала в отверстие в стене, поковырялась пальцем в маленькой вмятике на двери возле ручки и только потом лениво принялась расстегивать ремешок на брюках. «Мне торопиться некуда, до трёх ещё уйма времени, а если Лайтик подстроит ему какую-нибудь подляну, Эл и сам справиться, не грудной».

Катя уже справилась с ремнём и принялась за ширинку, как вдруг:

— Здорова, Катя! Как жизнь?

— А-а, твою мать!!!! – подпрыгнула девушка. – Рюююууук!!!!

— Привет! – осклабился Шинигами, голова и плечи которого торчали из правой стены кабинки.

— Блять, Рюук!!! – орала Катя, быстро застёгивая ремень. – Какого хера ты делаешь в женском туалете, извращенец!!!

— Я за яблоками пришёл, — весело отозвался Бог Смерти.

— За яблоками?!! В ТУАЛЕТ?!! – злилась Катя. – Что я их, по-твоему, в туалет с собой ношу, что ли?! Сюда по другим делам ходят!!!

— Э-э-э... Прости... – проговорил Рюук, выставляя перед собой руки в извиняющемся жесте. – Не подглядывал я за тобой. И потом, не волнуйся, у меня всё равно рентгеновское зрение, и я вижу всё, что под одеждой. Так что подсматривать мне ни к чему, — утешил он.