L. Это было его имя и проклятие одновременно. Эта буква была словно огромная тень, накрывающая его сверху, он так устал жить в этой тени! Он так долго был лишён простых человеческих радостей. Однажды став на этот путь, он добровольно выбрал судьбу гордого одиночки, но дело того стоило.

Но, ни один человек не может быть один постоянно. Люди сходят с ума от одиночества, ведь человек, как-никак, существо социальное, и ничего с этим не поделаешь. А если кто-то утверждает, что ему хорошо одному, то он, либо глупец, либо пытается убедить себя в этом.

Конечно, L не был полностью одинок. Ватари всегда был с ним, но разве можем мы удовлетворить свою потребность в общении с теми, кто почти втрое старше нас. Мы всегда тянемся к ровесникам, и поэтому, насколько бы Эл не был гениален, что позволяло детективу наравне общаться с людьми, гораздо более взрослыми чем он, ему тоже нужен был друг-ровесник.

Но так уж устроены люди, что они никогда не понимали, не принимали тех, кто хотя бы немного отличается от них. Если ты другой, не такой как все, тебя готовы сожрать с потрохами, и не важно, что на самом деле ты не такой уж и иной. Не выделяйся, если не хочешь проблем, сливайся с серой массой, если не хочешь быть уничтоженным. Будь как все, притворяйся, играй, или тебя растопчут.

Гениев часто принимают за сумасшедших, однако L был о себе несколько иного мнения. Он считал себя обычным человеком, пусть у него и были кое-какие свои заморочки. В конце концов, на всё есть причина. Если человек ведёт себя не так, как другие, если у него есть какие-то странные особенности, это не значит, что он псих или ненормальный. Не спешите вешать на него бирку «Не такой как все» и обходить за триста метров. Всему есть своё объяснение. L, например, не стремился растолковывать каждому, кто косо смотрел на него, скажем, в кафе, что если сидеть поджав ноги, повышается дедукция. А люди, ничего не понимая, уже принимают его за придурка. Что ж, не он виноват, что другие не додумались до такой элементарной, на его взгляд, вещи, а объяснять каждому встречному мотивы своих поступков нет ни времени, ни желания. Оставалась лишь маленькая надежда, что кто-нибудь увидит в нём человека из плоти и крови, а не машину для раскрытия преступлений. Но время шло, а L всё оставался одинок, потому что его замкнутая натура, погружённость в работу, а поэтому и постоянная отгороженность от остальных людей, не давали ему самому сделать первый шаг. Да и потом, он L. И не зря постоянно скрывается, в противном случае его бы давно прикончили. Как и Ватари, который прячет свою личность по той же причине. И друзья L, если бы они у него были, тоже находились бы под угрозой. Опасность грозит всем, кто напрямую или косвенно связан с L. Поэтому он считал: возможно, и правильно, что у него почти нет близких людей, пусть от этого и было больно.

Жизнь странная штука. А судьба вообще юмористка. Ей было угодно сделать так, чтобы первым другом у одинокого детектива стал его главный подозреваемый. Не слишком ли жестоко, ведь они всегда будут врагами, потому что ни один не отступится, не пойдёт против своих принципов.

Первый раз в жизни L хотелось, чтобы его интуиция ошиблась, чтобы Лайт не был Кирой. Когда он сказал, что считает его другом, он не врал ему. Просто захотелось сказать правду, посмотреть на реакцию. Как L и предполагал, Лайт не растерялся. Ответил, как всегда безупречно. «Да, Рюузаки, ты тоже стал для меня хорошим другом». Ложь! Ты врёшь, но я же не круглый идиот, Лайт. «Без тебя в университете как-то скучно». Что, так не терпится прикончить меня? Всё думаешь, как выманить меня, да?

Я знаю, что ты хочешь убить меня. Я твой враг номер один. И почему тогда мне всё равно тяжело слышать из чужих уст, что я умру от твоей руки? Тем более, что я не знаю об этой девушке ничего, кроме того, что она верит в свои слова. Ну и что? Другой мир, переселение... Чушь! Я не поверю в такую глупость, это слишком неправдоподобно. Но почему тогда так больно?..

L.

Великий детектив и несчастный человек.

-... это случится сразу после смерти Хигучи. Эм... Эл, ты меня слушаешь? Эл!

Детектив вздрогнул и посмотрел на сидящую перед ним девушку. Кажется, он задумался на минуту и пропустил то, что говорила Марина.

— Я слушаю, — ответил он.

— Как только умрёт Хигучи. Ты понял? Запомни: на следующий день после его смерти.

— Что случится? – спросил детектив L, почему-то чувствуя, что ничего хорошего в ответ не услышит.

— Ты погибнешь...

*

Девушка глубоко вздохнула и с трудом отвела взгляд от этих глубоких чёрных глаз. Чёрт! Кто этот парень?

Он был так чертовски похож на Эла. Алина не сомневалась: это косплеер. Конечно же, на свете много парней с чёрными взъерошенными волосами, такого же цвета глазами и бледной кожей. Но если иметь ввиду, что на нём были одеты белая майка и синие джинсы, он очень сильно сутулился, и под его глазами залегали синяки, явно не нарисованные, а оставленные долгими днями недосыпания, то ни о каком случайном совпадении не могло идти и речи. Так что это косплеер без сомнения.

Этому парню точно не пришлось прилагать много усилий для того, чтобы подделать свою внешность под гениального детектива. Брюнетом он, несомненно, был от природы, и причёска из взъерошенных небрежно разбросанных по его голове волос очень шла ему, словно он не расчёсывал их никогда в жизни. И лицом парень очень походил на Эла, прям вылитый.

Алина была очень довольна. Встретить человека, настолько похожего на L, было большой удачей. Это просто круто! Нет, это офигенно круто!!!

Какой теперь английский? Мысли о нём выветрились из головы девушки в ту же секунду, когда она увидела ЕГО!

Мысленно ликуя, Аля отошла к зеркалу и, делая вид, что поправляет причёску, втихаря наблюдала за ним в отражении. Тот по-прежнему, приложив палец к губе, что-то внимательно изучал в автомате, пока Алина сверлила ему взглядом затылок, поражаясь тому, как этот парень ни на минуту не забывал повадок Эла. Девушка столь тщательно его рассматривала, что он обернулся, и она еле успела отвести взгляд.

«Чёрт! У него что, глаза на затылке? Хм, надо к нему как-то подрулить...» Аля просто не смогла бы пройти мимо него. И она решила подобраться к любопытному субъекту поближе, чтобы попытаться познакомиться с ним.

Тихонько, стараясь не привлекать к себе внимания, девушка направилась прямиком к автоматам. С каменным фэйсом:) Алина подкатила к бедному ничего не подозревающему парню. Став по правую руку от него, как раз напротив автомата с кофе и другим питьём, она принялась с таким нездоровым интересом рассматривать надписи с предлагаемыми напитками, словно видела это всё впервые в жизни, и на свете для неё в данный момент не существовало ничего важнее. Брюнет с подозрением на неё покосился, но ничего не сказал.

Так, делая вид, что в упор не замечают друга, они стояли, как идиоты напротив автоматов. Точнее, это Аля чувствовала себя полной идиоткой, тому-то вообще, похоже, было всё глубоко параллельно.

Прошла минута. И прошло терпение Алины. Разумеется, она просто не могла долго разглядывать автомат, её любопытство просто выпирало наружу, да и боковым зрением много не увидишь. Осторожно, стараясь, чтобы парень не заметил, Алина покосилась на него уголком глаза, мысленно радуясь тому, что ещё в школе, в младших классах приобрела навыки по кошению глазом в тетради отличников, я думаю, понятно, с какой целью.

«Так, надо с ним заговорить. Раз, два, три...»

Натянуто улыбаясь, девушка повернулась к брюнету, намереваясь произнести слова приветствия, но вместо этого у неё вышли какие-то нечленораздельные звуки. Парень медленно повернул голову в её сторону и снова посмотрел ей прямо в глаза.

Алина забыла, что хотела сказать. У неё опять возникло странное ощущение дежавю. Девушка собралась с духом, глубоко вздохнула и... глупо ему улыбнулась.

— Привет... – выдавила она после секундной заминки. Она чувствовала себя немного растерянно, что само по себе было странно, ибо обычно знакомство с новыми людьми не вызывало у неё таких затруднений. Но этот парень вызывал у неё такое ощущение, будто она говорит с настоящим L, что, само собой, невозможно, но впечатление складывалось именно такое. И этот его взгляд, глубокий, пронизывающий, словно ему достаточно один раз посмотреть человеку в глаза, чтобы узнать о нём всё.