Да, теперь она понимала. Как никогда раньше. Катя не помнила, чтобы ещё хоть один парень когда-нибудь привлекал её так сильно.
И тем не менее, она испытывала угрызения совести. Она ещё до конца не разобралась, насколько серьезны были чувства Марины к этому человеку. По привычке, конечно, верила, что это просто очередной заеб подруги, увеличенный эффектом от того, что Эл — оживший мега-супер-крутой герой из другой вселенной и тот-самый-великий детектив. Особенно сильно верила вчера. Но кто знает. Кате было неуютно. Наверное, впервые ей было за что-то стыдно перед Марусей.
И почему той угораздило придти прямо в тот момент, когда она взяла его за руку. Катя не была любителем прилюдной демонстрации своих привязанностей и всегда с презрением косилась на обжимающиеся там и сям при всех парочки. И Эл очевидно тоже. Но в тот момент ей отчего-то захотелось прикоснуться к нему. С самого утра он казался ей странным. Если конечно, уместно так сказать о человека, который странен сам по себе. Но что-то ей подсказывало, что с ним что-то не так. Или это просто она уже сломала себе голову за все эти дни, пытаясь хоть немного понять его и то, что твориться у него в голове.
Послышался звук открывающейся двери, и Катя по инерции повернула голову в сторону вошедшего. Это был Эл. Она решила было, что он тоже пришел отвечать. Но вместо этого детектив внезапно позвал её по имени.
— Катя. Идем.
В смысле, идем? Что это он несёт? Она же сидит на зачете по английскому.
Она удивленно вскинула брови и огляделась. Все присутствующие, как один, оторвались от своих дел и смотрели на детектива. Англичанка тоже повернула голову в сторону стоящего в дверях парня. На её лице была смесь удивления и негодования. Ещё бы. Такого не бывало раньше.
— Молодой человек, выйдите, — процедила Тамара Евгеньевна таким тоном, словно надеялась, что наглец захлебнется в несметном количестве содержащегося в её голосе яда.
Катя сглотнула, чувствуя, как сжалось сердце. Что-то случилось. Эл не стал бы так просто врываться сюда и звать её. Но все же она не решалась так просто встать и свалить с зачета.
— Катя, — вновь позвал Эл уже с еле скрываемым нетерпением. — Скорее идем. Кира снова объявился. Нужна помощь.
— Молодой человек! — уже почти прорычала Тамара Евгеньевна.
Что-то в его голосе заставило её понять: случилось страшное. И все остальное: зачет, злая англичанка, недоумевающие одногруппники, пялящиеся на них — всё это сущая дребедень. Вскочив со стула и не обращая внимания на реакцию окружающих, в том числе преподши, Катя схватила свой рюкзак и быстро вышла, буквально вылетела из кабинета. Англичанка что-то кричала ей в след, но Катя не расслышала. Эл закрыл за ней дверь.
— Плохие новости? — быстро спросила Катя, едва они оказались подальше от кабинета.
— Да. Не очень, — ответил Эл ровным голосом.
— Мы все умрем? — шутливо спросила Катя, пытаясь делать вид, что совсем не волнуется.
— Вполне возможно, — отозвался детектив, глядя перед собой. Он был по-прежнему спокоен. Слишком. Даже не верилось, что таким тоном можно говорить о возможности смерти. Кате второй раз за это утро нестерпимо захотелось прикоснуться к нему, взять за руку. Попытаться почувствовать то, что ощущает он.
Вместо этого она спросила:
— Как скоро?
Эл на мгновение задумчиво прикусил ноготь большого пальца, глядя перед собой пустыми глазами, затем отнял руку и повернулся к ней.
— Срочно найди Марину, — быстро отдал распоряжение он. — Прямо сейчас.
Катя нахмурилась, начиная нервничать всё больше. Его поведение ей абсолютно не нравилось. Он что-то скрывал.
— Ты мне скажешь, что случилось?
Эл вдруг сморщился, словно ему внезапно стало очень больно. И сжал пальцами переносицу.
— Павел Корсак мертв, — ответил он. — И твоя подруга Алина скорее всего тоже. Нам надо спешить.
* *
Алина застыла на месте, с телефоном, приложенным к уху. Всё ёще не в силах понять, осознать произошедшее. Не в силах поверить.
— Останови его, — услышала она где-то вдалеке голос L. — Попытайся задержать…
— Дядя! — закричала она, обретя наконец способность действовать. — Дядя!
Сорвавшись с места, Алина бросилась вслед за Павлом, всё ещё сжимая в руке телефон. Забежав за угол дома, едва не подвернув ногу, она застыла на мгновение, ища его глазами. Сердце билось, как ненормальное, в горле застыл ком. Этого не может быть, не может быть. Это просто какое-то недоразумение.
Всё обойдется. Это не Кира. Иначе нельзя.
Дядя шёл по тротуару в направлении автобусной остановки, где Алина каждый день садилась на автобус до университета. Сейчас она его догонит, сейчас. И он обернётся и с недоумением спросит её, в чем дело и почему она так несётся.
Ощущение было, как во сне. Когда ты бежишь изо всех сил, но сам воздух, становясь слишком плотным, мешает, не даёт двигаться так быстро, как хотелось бы. Алине казалось, что она бежит слишком медленно, сейчас это непростительно.
— Дядя! — снова крикнула она. Очень громко.
Но тот не обернулся. Хотя был всего в паре метров.
Сердце сжалось от тревоги.
— Дядя Паша! — Алина схватила его за рукав куртки. — Ты куда?
Он снова не ответил, молча продолжая идти вперед.
— Эй! Я с тобой разговариваю! — почти закричала Алина, вцепившись ему в руку и дернув на себя. Нет, нет, нет! Этого просто не может быть!
— Мне надо кое-что сделать… — негромкий безучастный голос дяди вышиб воздух из легких.
— Что? Что сделать? .. — пробормотала Алина, холодея.
— Сделать… — как заевшая пластинка повторил он, машинально пытаясь освободить свою руку из вмиг ставших безвольными пальцев Алины. Когда ему это удалось, он снова продолжил идти вперед.
Алина застыла на месте, глядя ему вслед. Затем резко рванула вперед и, догнав, снова вцепилась ему в руку, повисая на ней.
— Стой! Стой! — закричала она, изо всех сил пытаясь заставить его остановиться. — Куда же ты?
Дядя её не слушал. Он упорно пытался продолжать идти вперед, не обращая внимания на тянущую его назад Алину. Всё ещё не возможно было в это поверить. Хотя всё казалось очевидным. Но она не могла до конца осознать происходящее. Это же невозможно! Одно дело - да, поверить в реальность Тетради Смерти и в то, что лист из неё на самом деле лежит у тебя в сумке. И что все это на самом деле. Но осознать, что родной человек сейчас находится под её действием… Нет! Его имя не записано там!
— Нет! — закричала Алина. Сердце бешено колотилось от ужаса. Собрав все силы, она потянула его назад. Это какое-то недоразумение! — Перестань! Прекрати меня разыгрывать!!!
Голос срывался. Кажется, у неё началась истерика. В ответ на её попытки его остановить, дядя резко вырвал свою руку. От неожиданности Алина не удержала равновесия и упала на асфальт, содрав кожу на ладони. В том самом месте, где уже поранилась, лазая тогда по свалке. Шипя от боли, она поднялась на дрожащие ноги.
Павел был уже на середине проезжей части, двигаясь к противоположной улице. Не по пешеходному переходу, игнорируя правила дорожного движения, которые всегда честно соблюдал. Уходя всё дальше и дальше. Он уходит. Его имя в Тетради. Это реальность.
«Если это так, я ничего не сделаю… — пронеслось в голове. — Он идет навстречу своей смерти. И я ничего с этим не поделаю».
Нет! Она его не отпустит.
— Нет, пожалуйста… Дядя, не уходи, не бросай меня, — пробормотала она, трясясь от внезапного озноба и чувствуя, как по щекам текут слезы. — Ты не можешь…
Алина кинулась ему вдогонку. Схватить. Держать силой. Позвать на помощь. Сделать хоть что-нибудь. Но не отпускать навстречу своей смерти.
Внезапный резкий гудок заставил её передернуться и на мгновение остановиться. Повернув голову налево, Алина застыла на месте. Прямо на неё двигался автобус. Он был всего в полуметре. Она успела лишь рассмотреть водителя в серой клетчатой рубашке, махающего рукой и что-то кричащего. Номер автобуса, горящего на табло. И подумать о том, насколько ей будет больно, когда эта махина, которая уже не успеет затормозить, врежется в неё. Видимо, сегодня она уже не попадет в университет.
