- Иду я, значит, по улице к дому, – вдохновенно проговорила она, перебирая пряди волос. – Темно, безлюдно. И тут я боковым зрением замечаю кого-то у стены дома в темноте среди кустов под окнами. Я такая повернула голову, – тут Катя решила сделать эффектную паузу, дабы еще больше заинтересовать собеседника, а затем быстро проговорила: – А там в кустах отливает голый мужик!

Она уставилась на Эла, ожидая реакции. Вот Мак, Маруся, Алина, Аня – да кто угодно! – заржали бы тут же. Но Эл же, бля, слишком суров для подобной реакции. Суровый Эл… Суровый челябинский парень! Катя хихикнула, а потом незаметно придвинулась к парню еще ближе. Во всяком случае, она надеялась, что незаметно.

Тот наконец повернул голову и посмотрел на неё, одновременно спуская ноги на пол и складывая руки на коленях. Он по-прежнему сутулил плечи, будто бы от усталости после тяжелого дня, но теперь выглядел более обычно и располагающе к разговору. В полумраке комнаты свет от экрана телевизора освещал лишь левую половину его лица. Сочетание света и тени придавала его лицу какой-то странный загадочный оттенок. Делая его необычайно привлекательным, Черт возьми, именно сейчас, в этот самый момент он был бесподобен, со своими мистически странными темными, как ночь, глазами и прядями черных волос, падающих на лоб. Он, наверное, сам не знал, какое впечатление производит в этот момент. А может, и знал.

- Невероятная история, – проговорил L своим хрипловатым голосом, медленно прикрыв глаза, а затем снова, по своему обыкновению, широко их распахнув.

Оторвавшись от размышлений о необычной притягательности его лица при данном освещении, Катя активно закивала, полностью с ним соглашаясь.

- Я охренела, – вытаращилась она на детектива, всплеснув руками. – Серьезно. И тут мужик повернул голову и как глянет на меня. С улыбочкой, знаешь… – Катя поджала губы, вспоминая тот момент. – Я чуть не испугалась. Такую скорость развила до своего подъезда… – Она покосилась на Эла. – Ты, наверное, думаешь, что я пьяна и несу всякую чушь. Так вот, – Катя подняла вверх указательный палец, – я не пьяна! Ну… немного разве что… немного. Но я осознаю, что говорю. – Она попыталась придать своему голосу максимальную убедительность, чтобы донести до собеседника свою уверенность. Ведь она действительно отдает полный… почти полный отчет своим действиям.

- Не сомневаюсь, – отозвался Эл, рассматривая её своими необычными темными глазами. Катя не помнила, видела ли она когда-либо раньше, чтобы у кого-то были настолько темные глаза. Но это чертовски красиво. – Но больше не рекомендую, тем не менее.

Она вдруг поняла, что рассматривает его, даже не пытаясь хотя бы для вида отводить взгляд в сторону. «Мираж, – пронеслось у неё в голове. – Не будет он у наших ног». Катя поморщилась и помотала головой.

- А ты ничего, – неожиданно для самой себя произнесла она, проигнорировав его последнюю фразу.

- Ничего? – безэмоционально повторил Эл.

- Симпатичный. – Ну – на! Получи комплемент! Не ждал, да?

- Потому что в темноте лица почти не видно? – В его голосе прозвучал неприкрытый сарказм.

Зачем он это сказал? И от этого ей вдруг стало очень грустно. Словно он думает, будто она сделала ему комплимент только по пьяни. Да, его внешность неординарна, но это не значит, что он совсем не привлекателен. Во всяком случае, ей так не казалось. Катя почувствовала сожаление и одновременно с этим ей в голову пришла внезапная мысль (или, скорее, озарение), что Эл, вообще-то, внешне немного в её вкусе. Ну, чуточку. Совсем капельку. Черные волосы, черные глаза, правильные строгие черты лица. Правда, в воображении Кати её МММ (Мужчина Моей Мечты) не был чертовым гением, но она всегда считала, что самая сексуальная часть тела у мужчины – это мозг. А мозги детектива L – это вообще отдельная тема для разговора.

- Да ла-адно, не заливай, – протянула Катя, небрежно махнув рукой. – Еще скажи мне, что считаешь себя недостаточно красивым. «Назову себя уродом, чтобы они назвали меня красавцем! Идеальный план», – процитировала она известное в интернете выражение.

У парня дрогнули уголки губ.

- А что ты по этому поводу думаешь? – тихо спросил он, по-прежнему неотрывно пялясь прямо ей в глаза. Но Катя была не против.

Она лишь фыркнула. Затем, протянув руку, взяла со стола свой бокал, на дне которого еще оставалось немного шампанского.

- Пользуешься тем, что я малость под градусом и у меня развязан язык? – немного отпив, она улыбнулась, чувствуя во рту слегка вяжущий вкус. – Надеешься, что я признаюсь, что храню твой портрет под подушкой и тайком в одиночестве вздыхаю, глядя на него? Я еще контролирую себя, я еще не настолько пьяна…

Детектив слегка нахмурился, словно раздраженный её глупыми шутками, и поджал нижнюю губу. «Бля, ну и хрень я несу», – промелькнула мысль у неё в голове, когда она проследив за этим его жестом, залпом допила остатки шампанского и поставила бокал на место, неспеша облизнув губы.

- Не я поднял эту тему, – просто ответил Эл. – Но раз уж тебе так захотелось обсудить мою внешность и свои тайные пристрастия, я не препятствую этому. Я даже готов выслушать.

«Я все равно тут сижу, так что можешь побубнить у меня над ухом, как радио», – мысленно продолжила она за него. Будь Катя в обычном состоянии, она бы давно оставила детектива в покое, потому что в её случае обычно парни доставали её на таких вот вечерах, а она посылала их на три или более буквы. Но сейчас она почему-то решила, что понадоедать Элу просто святая необходимость. Его отстраненность обижала и раздражала. Никто не может просто так игнорировать Катю. Игнорировать кого-либо – это её привилегия.

Ну хорошо, Эл. Ты сам напросился. Посмотрим, что ты скажешь на это.

Не сводя с него глаз, Катя улыбнулась, слегка прикрывая глаза. Медленно протянув руку, она накрыла тыльную сторону его ладони своей. Эл дернулся и заметно напрягся. Катя почувствовала, как у неё самой быстро забилось сердце, от азарта и одновременно страха за то, что он слишком быстро всё испортит. Всю остроту момента, от которого у неё мурашки шли по коже.

Её ладонь медленно скользнула по его коже, чувствуя прохладу пальцев, очерчивая контур выступающих суставов и просто сходя с ума от мысли, что рядом с ней сидит Эл и она проделывает это с ним. И он позволяет. Катя еще раз провела кончиками пальцев по его ладони от запястья к изгибу пальцев, чувствуя, как от пробиравшей её робости перед этим человеком, слегка дрожит её собственная рука, прежде чем выражение лица сидящего напротив неё молодого мужчины резко изменилось.

- Хватит. – Беззлобно, но твердо и достаточно резковато сказал он, опять поджимая губы. Его голос прозвучал так неожиданно, что Катя вздрогнула и невольно убрала руку. Но не успела пройти и пара секунд, как она ощутила стыд и раскаяние в своей излишней поспешности. Потому что в этот самый момент даже до её слегка затуманенного сознания дошла одна невероятно простая истина: её только что легко и спокойно отшили. Отмахнулись, как от надоедливой малолетней дурочки, которая на пьяную голову решила, что ей покорится затерявшаяся среди темных грозовых туч невиданной высоты холодная горная вершина.

Проклиная последними словами свой испуг из-за которого она так легко убрала руку, словно устыдившись своего проступка, Катя испытала жгучее желание сейчас же броситься на детектива и расцарапать ему лицо. «Скотина, какая же ты, Эл, скотина. Из-за тебя я чувствую себя, словно малолетняя неудачница, впервые в жизни решившая попытаться флиртовать с парнем».

Эл попытался слегка отодвинуться от неё, все так же сжимая побелевшие губы и вцепившись одной рукой в край дивана.

Катя так и не смогла вспомнить, что именно в следующее мгновение побудило её сказать ЭТИ проклятые слова – скорее всего вспыхнувшая в ней злоба и в конец поехавшие от алкоголя мозги, – но в тот самый момент, когда Эл явно дал ей понять, что она слишком расшалилась и позволила себе малость лишнее в отношение его, в этот момент, вместо того, чтобы попытаться обратить всё в шутку (вдруг сработает и позволит ей выглядеть не столь жалко и ущербно), вместо этого она подалась вперед, накрыв его ладонь, сжимающую диван, своей и томно прошептала: