- Катя, – Аля недовольно поморщилась. – Ну не надо уже так категорично…

- А ты на очереди, – хмыкнула Катя.

- У меня парень есть, – гордо задрав нос, возразила Аля.

- С которым ты, кстати, до сих пор не помирилась. И из-за кого вы с Романом поссорились? – Волкова наигранно нахмурилась, словно бы пытаясь вспомнить, – Ах да! Из-за Эла! Какое милое совпадение!

- ДА! – Алина саркастически ухмыльнулась. – Рюузаки заранее коварно всё спланировал! Даже сгущенку из пирожка специально выковырял! – Она рассмеялась от нелепости этого предположения.

- Возможно, – пожала плечами подруга. – С ним ни в чем нельзя быть уверенным на сто процентов. Однако сама видишь – его присутствие в нашем мире не проходит бесследно, оно, хочешь – не хочешь, влияет на…

- Да ладно, не преувеличивай! – отмахнулась Аля. Думать о коварстве Рюузаки ей совсем не хотелось.

- Алина, – строгим голосом прервала её Волкова. Таким тоном она начинала говорить всегда, когда хотела достучаться до разума собеседника. – Я не знаю насчет этого конкретного случая, но я точно знаю одно: L не был бы тем, кто он есть, если бы не умел хорошо манипулировать людьми. И при возвращении обратно в свой мир, уж он-то плакать от грусти расставания не будет, поверь мне.

- Ты так говоришь, будто он монстр какой-то.

- Монстр не монстр, – пожала плечами Катя. – Но до поры до времени он весь такой белый и пушистый. Ты не заметила – даже Мака терпит пока что. С трудом, но терпит. Ему главное – завоевать наше расположение. А как только получит то, что ему нужно – сразу покажет свой волчий оскал. А ты и глазом моргнуть не успеешь, как начнешь поступать по его указке. Он просто использует нас, пойми ты это, наконец. Хех, видела бы ты вчера мою мамашу. Думаешь, она каждого встречного поперечного к нам домой пускает и еще и пирогами угощает? Блять, Эл, скотина, въехал к ней в расположение за один вечер. Никогда бы не подумала, что эта нудная чернобрысая детективья морда может целый вечер так соловьем заливаться. О чем они с маман только не трендели: и о политике, и о сериалах, и о птичках, и о том, какие, мля, у моей мамани пироги чудесные. Почуял как-то, сцука, мамину любовь поболтать по вечерам за чашкой чая. И та прям вся в восторге от того, какой мой новый знакомый распрекрасный собеседник! – сердито шипела Катя. – Я просто вне себя была…

- Постой-постой! – прервала Алина подругу. – Твоя мама Эла пирогами угощала?

Катя, во всю негодующая на детектива, не сразу поняла вопрос.

- Э-э, да-да угостила! – недовольно отмахнулась она.

- И как? – нетерпеливо спросила Алина. – Ты, надеюсь, предупредила его, что они несъедобные?

- Хах, еще чего! – подруга недобро улыбнулась.

- Он попробовал его?! – ужаснулась Аля.

Катя недовольно цокнула языком.

- Я тебе про другое совсем говорю, а тебе интересно лишь, отравился ли детектив L пирогом моей мамы.

- Так отравился? – продолжала допытываться Алина. Ну любопытно, в самом деле!

- Нет, к сожалению. – И Катя явно была очень недовольно этому.

На этом разговор пришлось прекратить, потому что как раз в этот момент L в сопровождении привязавшегося к нему Мака, подошел к ним. Вторую их подгруппу тоже наконец-таки отпустили на перерыв. Детектив однако ни чуть не был раздражен надоеданиями Белова, и, судя по всему, воспринимал последнего просто как предмет окружающей обстановки, который – ого! – умеет разговаривать. Во всяком случае, внешне это выглядело именно так. Либо Мак сегодня не в форме, либо и у Рюузаки уже выработался иммунитет.

- Не стоило оставлять его без присмотра, – ответил детектив, следующему за ним Маку. О, смотрите-ка! Ничего себе! Эл разговаривает с Маком. Интересно, о чём?

- Это была моя ошибка, чувак, – согласно кивал блондин, на лице его было самое скорбное выражение из всех возможных. – До сих пор себе простить не могу!

- О чем это вы? – лениво поинтересовалась Катя.

- Я рассказывал Владу историю про моего хомячка… – шмыгнул носом Мак.

- Бляяя, – Катя безнадежно закатила глаза. – Ты за*бал всех своим хомячком. Сколько уже можно про это рассказывать?! У тебя что, больше никаких событий в жизни не было?!

Алина была с ней чертовски солидарна. С самого их знакомства Максим только и делал, что рассказывал историю про падение своего хомячка с балкона. Всем. По нескольку раз. Может, по началу, это и вызывало сочувствие, но это было только поначалу. Потому что если вас посвятили в эту историю несколько раз, а потом еще и n-нное количество раз других людей, но в вашем присутствии, то вы не уже не испытываете никаких эмоций, кроме желания убить рассказчика.

Нахмурив брови, Мак, похоже, всерьез задумался над Катиным вопросом.

- Катя-я!!! Зайчоночек!

- NOOO!!! – взвыла Катя. – Помогите! – она быстро попыталась спрятаться за Эла. Но это не помогло. Местоположение «зайчоночка» было идентифицировано за доли секунды и с невероятной точностью.

С воплем «Приве-ет!» Маруся набросилась на не успевшую вовремя улизнуть Катю и, вцепившись в её руку, повисла на ней, как пиявка.

Лицо Кати перекосилось. Она изо всех сил попыталась отодрать от себя подругу, что ей, конечно, же не удалось. Проще, наверное, оторвать собственную руку с Марусей вместе, чем саму Марусю от руки. Алина лишь в тихую всегда немного радовалась от того, что Маня проделывала это с ней не так часто, как с Катей.

- Привет, Рю… Влад, – прощебетала Маруся, улыбаясь детективу и заправляя за ухо выбившуюся черную прядку. Катя незаметно покосилась на Алину и закатила глаза.

- А, привет, – отозвался L.

- Мы с Катей отойдем ненадолго, нужно кое-что обсудить, – проворковала Маня, обращаясь к ним и, не дожидаясь чьей-либо реакции, потащила несчастную подругу в сторону женского туалета, видимо, выбрав его в качестве секретного переговорного пункта. Катя упиралась и никак не хотела идти, но в такие вот моменты в теле хлипкой брюнетки просыпались нечеловеческие силы. Все жалкие попытки Кати, у которой на лице было написано «ПОМОГИТЕ-СПАСИТЕ!!!», вырваться потерпели крах.

- Предатели-и! – взвыла шатенка, призывая на головы оставшихся стоять и наблюдать забавную сцену друзей страшные проклятия. И на головы всех их потомков.

Когда Катя с Марусей скрылись из поля зрения, Эл повернулся к Алине.

- На пару слов, – коротко сказал он.

- А? Хорошо, – пробормотала она. Ей внезапно стало неловко. Они тут с Катей такие нехорошие вещи о нем говорили, а он как ни в чем не бывало нормально к ней обращается.

Мак в растерянности застыл на месте.

- Э-э-э… А как же я? – жалобно пробормотал он им вдогонку. – А со мной никто не хочет поговорить? Я готов предоставить эту услугу двадцать четыре часа в сутки, минус некоторое время на еду и сон, – в ответ Аля лишь развела руками, а потом поспешила вслед за Рюузаки. – Ясно. – Мак вздохнул. – Меня никто не любит, – печально констатировал он.

- Ты связалась со своим дядей? – тут же спросил L, едва они отошли за пределы слышимости.

- О… а… нет, – Алина не смогла подавить вздох облегчения. Вот он про что! А она-то уж было подумала, что вот и пришел час одному незадачливому фотографу поплатиться за свои труды, что детектив вспомнил о некой фотографии… – Нет, его номер занят. То трубку никто не берет, – она ощутила укол вины и даже стыда. Сам L поручил ей задание, такое мелкое, а она даже с таким пустяком справиться не может. Но ведь гениальный детектив не знал, не подозревал, что ей нужно связаться не с кем-то там, а с дядей Пашей! С самим дядей Пашей, который никогда не берет трубку, словно двадцать четыре часа в сутки кропотливо трудится над спасением Земли от инопланетного вторжения! Лан, не будем ерничать, работа следователя очень важна, чертовски важна, но можно было бы хоть иногда дотягиваться до телефона, когда звонит любимая племянница.

Дозвониться до дяди Паши… проще, наверное, назначить «стрелку» снежному человеку или президенту Франции. Вечно он чем-то занят, вот уже неугомонный блюститель закона! Вечно не слышащий звонок телефона… Чуть ли не ночующий на работе. Вечно куда-то спешащий. И вечно говорящий одно и то же, хоть и нотками извинения и раскаяния в голосе, «Извини, Аля, я, правда, очень-очень занят».