К своим тридцати пяти годам он несколько раз чуть не лишился работы, от него ушла сначала одна жена, потом девушка, которая женой стать так и не успела, точнее не захотела, сбежала собака по кличке Вяфка и засохла герань на подоконнике. Не бросили безутешного Корсака только тараканы, которые, видимо, пожалели несчастного и решили отныне скрашивать его одиночество двадцать четыре часа в сутки. А самый старый и мудрый таракан Валера выползал на поле обозрения Павла, когда тот одиноко сидел на кухне вечерами, потягивая «Лидское пиво», и сочувственно шевелил длинными усами (надо заметить, что для Павла любой попадавшийся ему на глаза более-менее крупный таракан автоматически становился Валерой, но не в этом суть).

Но «Валеры» заблуждались, как заблуждались и все окружающие Корсака люди. Он не нуждался ни в сочувствии, ни в жалости. В отличие от большинства и более везучих людей. Потому что несмотря на все поражения, он никогда не чувствовал себя проигравшим. Он не позволял себе такого. Павел относился к редкому числу людей, которые даже в самой ужасной ситуации найдут что-то хорошее. И он никогда не унывал. Оптимизм лез у него изо всех щелей и сочился изо всех пор. Поэтому, несмотря на все постигшие его невзгоды, он держался молодцом и горел энтузиазмом заниматься своей работой.

Павел любил её. Свою работу. По-настоящему любил. Он пропадал на ней целыми сутками, утопая в делах, которые умудрялся себе нахватать в огромном количестве. Как и когда он успеет их раскрыть, Павел задумывался лишь потом. Казалось бы, ну что за простодушный балбес? Хех, ну что ж поделать, такой вот он человек.

И сейчас на нем висело несколько нераскрытых дел, и грозили очередные проблемы на работе. Поэтому Павел последние дни без устали занимался тем, что получалось у него не так уж хорошо, как бы он ни старался, – работал.

Вот настырный.

* *

- А-а нет!!! Стой!!! Подожди! Не уезжай без меня! – чуть ли не в голос вопила Алина, на всех парах несясь к остановке. Её распущенные волосы развевались на ветру, который, как назло, дул ей в спину, поэтому Аля десять раз уже успела пожалеть, что не собрала свою шевелюру в скромный хвост.

Изо всех сил стараясь успеть на автобус, она бежала, не щадя сил. И очков, которые едва не потерялись по дороге, соскользнув со лба, на который были бесцеремонно сдвинуты. Но к счастью, все обошлось. Очки запутались одной дужкой в волосах и повисли на них. Но даже это не затормозило Алину на пути к желанной цели. Взмыленная, раскрасневшаяся, зажавшая подмышкой сумку, а одной рукой пытающаяся выпутать из волос очки, девушка мчалась к остановке.

Но увы. Она опоздала. Двери автобуса захлопнулись у неё прямо перед носом, и тот не спеша, словно издеваясь, тронулся с места, оставив Алину стоять в одиночестве на остановке, теребя очки, и медленно, но верно закипать от злости.

Ну ведь почти же успела!!! Ну блин!

Она не злая. Она спокойный, уравновешенный, доброжелательный человек. Но водителей транспорта, любящих нагло захлопывать двери прямо перед носом пассажира, порвала бы на маленькие, самые крошечные кусочки! Ну впадлу ему что ли было подождать пару сек? А ей теперь минут пятнадцать ждать следующего, уныло околачиваясь на пустой остановке. А ведь она так бежала, так бежала!!! Драгоценные очки чуть на землю не слетели, а автобус все равно прямо перед носом уехал. Как всегда!

А ведь сегодня она даже специально встала пораньше. И специально будильник пораньше поставила, и он – о чудо! – прозвенел, не забыл. Она очень быстро собралась. Ну… почти быстро. Ну да, поискала минут десять непонятно куда девшиеся наушники, ну забыла халат, из-за чего пришлось возвращаться… Препод по химии у них мужик нормальный, не придирается особо (правда, и объяснять не умеет), вот только есть две вещи, от которых он приходил в бешенство. Это несделанное домашнее задание и наличие студентов на парах без надетых на этих самых студентов халатов. С домашним заданием у Алины и так всегда были проблемы. Ну не любит она химию, что сделать?! Не понимает! Тем более, когда преподаватель, вместо нормального разжёвывания материала, бубнит себе что-то под нос, уткнувшись носом в доску и даже не замечая, что за его спиной студенты уже давно распластались на партах и пребывают на стадии погружения в сон. Стоит ли говорить, что сегодня Аля тоже не сделала домашнюю работу, поэтому решила хотя бы не рисковать с халатом. Не стоит окончательно выводить Василия Анатольевича из себя. Тем более он такой милый и забавный. Похож на Шурика из «Операции Ы». Даже очки носит такие же.

И он хоть не будет ругать её за опоздание. Медленно, но очень ловко и бесшумно, просочится Алина Шухрай в нужную аудиторию и подсядет к остальным одногруппникам, пока Василий Анатольевич самозабвенно бормочет себе что-то под нос, повернувшись к доске. И даже когда он обернется и начнет давать задания на пару, можно ничего не бояться. Он все равно разницы не заметит. Да, как это ни странно, он умудрялся каким-то образом не замечать внезапное появление новой личности. А вот отсутствие халатов – видел всегда.

Когда Алина наконец-таки добралась до химического факультета БГУ, где у них по вторникам проходили занятия, на часах было почти полпервого. Это означало, что она опаздывает на полчаса, то совсем не вдохновляло. А еще её впереди ждали пять часов на химфаке и занятия одной химией. Скукоти-ища! И только мысль о том, что с ними в подгруппе будет Эл, приносило облегчение.

Все прошло, как и обычно. Не замеченная преподавателем, уже облачившаяся для маскировки в халат Аля тихо проскользнула в аудиторию для практических занятий, где они по вторникам страдали аналитической химией. Если неорганику Алина еще понимала, то смысл этого курса, что преподавался во втором семестре, она не воспринимала совсем.

Едва она под едва слышное хихиканье заметивших её одногруппников прокралась к своему месту между Аней и Катей (в этом кабинете вся подгруппа сидела вместе в кружке за сдвинутыми вместе партами), как Василий Анатольевич повернулся к студентам. Аля застыла с невозмутимой физиономией. Но на неё даже не обратили внимания. Это было непривычно, так как из-за своего недавнишнего выступления перед всей поточкой, недостатка внимание Алина Шухрай последние дни не испытывала. Она уже не помнила, сколько раз за всё это время сокурсники задавали ей вопросы, начиная от «И что это было?», заканчивая «Ты реально хочешь переспать с замдеканом?» Последний обычно сопровождался диким ржачем спросившего. После этих испытаний Аля поклялась себе больше никогда в жизни ни с кем не заключать пари. В том числе с Катей. Особенно с ней.

- В общем, вы все поняли, да? – быстро пробубнил химик, оглядывая студентов.

Все одновременно, как один, отрицательно покачали головами. Только Эл, сидевший справа от Кати, никак не отреагировал на вопрос. Скорее всего, он мысленно вообще был далеко отсюда. Хотя, конечно, стопроцентно утверждать было нельзя. И он был без халата. Интересно, ему сильно влетело за это? Хотя… навряд ли он хоть как-то на это отреагировал.

- Эм… ну в методичках почитаете, когда будете делать работу, – рассеянно пробормотал химик, шаря в своих бумажках, обильно покрывающих весь преподавательский стол. – Там нет ничего сложного… так что… – в ответ все только задумчиво переглянулись. – И да. При выполнении реакции на кобальт не забудьте, что комплекс с кобальтом неустойчив, поэтому рекомендуется вводить большой избыток тиоцианата…

Чего? Что еще за фигню он впаривает? Алина глянула на доску. «Бумажная хроматография*» – гласила тема. Час от часу не веселее. Очередная нудятина.

- Ты слушала его объяснения? – шепотом спросила она Катю.

- Да, – последовал невозмутимый ответ.

- А поняла что-нибудь?

- Конечно нет. – Ответ был прямой и по-прежнему преисполненный невозмутимости. Похоже, что присутствие рядом черноволосого гения Катю ничуть не смущало, и та отнюдь не стремилась казаться умнее или пытаться скрыть свое незнание.

- Ясно, – грустно пробормотала Алина, с тоской глядя на лежащую перед ней методичку.