— Отлично, — улыбнулся Джеймс и с нетерпением потёр ладони. — Мы приняли на наш борт ещё одного пассажира. Теперь нас восьмеро.

Он встал с моей кровати и с ногами забрался в свою.

— С этого вина меня страшно клонит в сон, — сказал я, накрываясь тёплым одеялом. — Не будешь так добр не будить меня до полудня? Просплю часов восемь, если удастся.

— Конечно, Логс. Всем нам нужен отдых.

В номере погас свет, а что было дальше, я не помню.

Астрид не обманула мои ожидания и действительно полетела в Норвегию вместе с нами. Я много думал над словами Джеймса об Эвелин и Астрид и наконец принял решение. Возможно, это решение было слегка эгоистичным, но я чувствовал, что мы очень сблизились с очаровательной шведкой за эти пять дней, что были знакомы. И потому я посчитал, что не произойдёт ничего ужасного, если мы сойдёмся ещё ближе. После концерта в Осло наши отношения вышли на новый уровень: последнюю ночь в Норвегии мы провели в одной постели, а уже в Финляндии открыто держались за руки в общественных местах и целовали друг друга в губы. Да, мне нравились эти отношения, но, когда мы летели в столицу России, я никак не мог прогнать из головы мысли об Эвелин. Всё же в душе моей сохранилось непонятное чувство жалости к этой девушке, и каждый раз, целуя Астрид, я чувствовал, что предаю Эвелин.

— Мне здесь нравится, — улыбнулась шведка, стоило нам только заселиться в московский отель. — Я с самого детства хранила в сердце мечту побывать в России.

— Твои мечты всегда сбываются?

— Отчасти. Но я даже мечтать не могла, что когда-нибудь встречу тебя, красавчик.

После великолепного концерта, который мы дали в столице огромной страны, мы с парнями решили заглянуть в один из московских баров. Астрид я взял с собой, потому что она никогда не создавала трудностей и проблем, находясь в компании моих друзей. К тому же, она всегда платила сама за себя, а это, хоть и подавляло во мне джентльменские чувства, всё же бесспорно меня устраивало. Объектом нашего внимания стал «Лоусонс Бар», основанный на шотландской кухне и шотландской карте напитков. Мы заказали гуляш из свинины с элем, шотландский виски и кранахан — очень вкусный шотландский десерт, представляющий из себя смесь обжаренных овсяных хлопьев, свежих ягод, мёда и взбитых сливок.

Пока мы с парнями пили виски после ужина, Астрид отлучилась куда-то «по своим женским делам». Когда она ушла, Карлос, слегка улыбнувшись, спросил:

— И как тебе эта шведка, красавчик?

Я усмехнулся и, поставив стакан с виски на стол, ответил:

— Давайте вы обсудите Астрид, когда её не будет рядом.

— Но её и так нет рядом.

— Я имею в виду, когда её совсем не будет рядом.

— Не понял, — нахмурился Джеймс, — ты что, собрался с ней расстаться?

— Нет. У меня нет на это оснований, к тому же меня всё устраивает: как и сама Астрид, так и наши с ней отношения.

— Пожалуй, скоро у тебя появятся эти основания, — сказал Кендалл, глядя куда-то мне за спину. — Не хочу тебя расстраивать, но, по-моему, к твоей Астрид клеится какой-то русский.

Я обернулся и, увидев Астрид рядом с каким-то тёмноволосым молодым человеком, равнодушно пожал плечами.

— Пусть, — спокойно сказал я и взял в руку стакан с виски, — не будем ему мешать.

— Да как ты можешь так спокойно на это реагировать? — спросил Джеймс, ударив кулаком по столу.

— Джеймс, я не жду от Астрид баснословной верности и даже ни к кому её не ревную. Она почти пять лет протанцевала в кабаре, что ты от неё хочешь?

Маслоу бросил взгляд в сторону Астрид и тихо сказал:

— В конце концов, это унизительно. Хочешь сказать, у вас свободные отношения?

— О, нет. Просто я знаю, что она не позволит себе ничего больше кокетства в разговоре с чужим парнем.

— Попрошу заметить, — вступил в разговор Мик, — что на парней она не смотрит. Её, в основном, интересуют мужчины.

Парни, все как один, смотрели мне за спину, воображая, что могут незаметно наблюдать за моей девушкой. Я не выдержал и, сердито швырнув вилку на стол, громко сказал:

— Да перестаньте на неё пялиться!

Сначала они перевели взгляды на меня, а затем уткнулись в свои пустые тарелки. Я молча пил виски и даже не думал о том, что Астрид разговаривает с другим у меня за спиной — в прямом и переносном смысле.

Ночью, когда моя шведка уснула, я тихо выскользнул из своего номера и пробрался в номер Кендалла. Здесь уже были и Карлос, и Джеймс.

— Долговато ты, — заметил ловелас, достав из рюкзака бутылку бренди. — Мы тебя уже целый час дожидаемся.

— Извините, — слабо улыбнулся я и сел на пол между Карлосом и Кендаллом. — Астрид долго не хотела ложиться спать.

— И тебе пришлось сделать так, чтобы она устала и её наконец начало клонить в сон?

— У меня не было другого выхода, Джеймс.

Маслоу раздал нам по стакану и по очереди налил в каждый из сосудов бренди.

— Теперь нам можно обсуждать Астрид? — с ухмылкой спросил Шмидт.

— Сколько душе вашей будет угодно.

Мы выпили.

— Ну, признайся, Логс, — полушёпотом заговорил Джеймс, — ты ведь по уши в неё влюблён, да?

— Не сказать, что по уши… но, думаю, да.

— Да! — вырвалось у Маслоу, и он победно сжал кулаки. — Наконец-то, чёрт возьми! Не думал, что тебе на созревание понадобится почти девять грёбаных месяцев!

— Если честно, я вообще не думал, что когда-нибудь созрею для новых отношений.

Карлос взглянул на меня, задумчиво склонив голову на бок.

— Но ты по-прежнему не выглядишь счастливым, — сказал испанец.

— Разве? — встрепенулся я. — Наверное, просто устал.

— Нет, тебя что-то гложет, Логан.

Я поджал губы и поставил стакан с бренди на пол.

— Мне кажется, что это всё не то, — признался я. — И такое ощущение, что я всё делаю не так. Не то говорю, не так смотрю, и… это просто бесит!

— Это нормально, у тебя долго не было отношений, вот и всё.

— Нет, дело совсем в другом, но я не могу понять, в чём именно. Словно мы с Астрид абсолютно чужие и абсолютно разные люди, волей судьбы сведённые вместе!

— Воля судьбы — вот что важно, — сказал Карлос. — Так должно было случиться, Логан, и этого не изменишь. Что-то, находящееся за гранями нашего понимания, захотело, чтоб вы встретились.

— Но ты ведь любишь её! — нетерпеливо выдал Кендалл. — Какие здесь вообще могут быть сомнения?

— Сам я не сомневаюсь. Сомневается что-то внутри меня.

— Это что-то — тоска по Эвелин, правда?

Я перевёл на Карлоса какой-то испуганный взгляд и пожал плечами.

— Мне кажется, я не видел её целую вечность.

— А мы не видели её вообще никогда, — сказал Шмидт и слабо улыбнулся. — Это был тонкий намёк, Логан, на наше знакомство с Эвелин. Как ты на это смотришь?

— Не знаю, честно говоря. Для начала мне нужно напомнить ей о себе, кто знает, может, она уже давно меня забыла? К тому же я не думаю, что она захочет с кем-то знакомиться.

— А мы не «кто-то», Логс. Мы твои друзья.

— Ладно. Как только мы прилетим домой, обещаю, я представлю вас Эвелин.

Мы выпили ещё.

— А ты собираешься рассказывать ей про Астрид?

— Не уверен, что должен держать это в секрете. К тому же я сразу решил, что никогда не буду врать Эвелин.

— Интересно, как она на это отреагирует. Наверное, ужасно расстроится…

— А тебе, Логан, должно быть всё равно, — отрезал Джеймс. — Потому что вашему с Астрид счастью ничто не должно мешать.

— Я тебя не понимаю, Маслоу. Раньше ты пророчил мне в пары Эвелин, теперь — Астрид.

— Обстоятельства изменились, чувак.

— Кендалл, а ты чё молчишь? — толкнул немца в бок Карлос. — Уже давно мы ничего не слышали о Кайли. Как вы?

Взгляд Шмидта помрачнел, и он сказал:

— Никак. Я признался ей во всём, когда мы вернулись из Мексики.

— В чём именно ты признался?

— В измене. Разговор о своих чувствах я пока решил отложить в дальний ящик.

— И как Кайли? — поинтересовался я, сделав глоток бренди. — Сильно расстроилась?