— Логан…

— Привет, Эвелин. Надеюсь, я не сильно испугал тебя?

— Я бы гораздо больше испугалась, если бы в ответ на свой вопрос услышала тишину.

— Я решил навестить тебя, а приезжать с пустыми руками было как-то неудобно. Поэтому эти розы… они для тебя.

Она молча приняла букет из моих рук. Её прикосновение показалось мне каким-то призрачным. Всё это время я мог просто думать об Эвелин, и теперь видеть её, касаться её пальцев, говорить с ней — всё это казалось для меня чем-то запредельным.

—Розовые розы, — сказала она, и её губ коснулась слабая улыбка. — Их лепестки всегда напоминали мне чьи-нибудь мягкие губы.

Она прижала ладонь к моей щеке, и её большой палец коснулся моей нижней губы.

— Только розы нельзя поцеловать, — продолжала Эвелин, — потому что у них шипы. С виду они красивые, а как возьмёшь их в руки… можно очень больно уколоться.

Я положил руку на ладонь девушки и убрал её руку со своей щеки.

— Если браться аккуратнее, — сказал я, всё ещё касаясь холодных пальцев Эвелин, — то можно обойтись без боли.

— Правда. Но розы всё равно остаются моими любимыми цветами.

Она положила букет на стол и присела в мягкое кресло.

— Сядь рядом со мной, Логан, — пригласила меня девушка. — Не стой в дверях.

Я послушно присел на ручку кресла и посмотрел на Эвелин сверху вниз.

— Ты помнишь, кто я такой? — решил поинтересоваться я.

— Да. К чему такой вопрос?

— Однажды, во время одной из наших встреч, ты сказала, что мы незнакомы.

Её лицо приняло задумчивое выражение.

— Возможно, это было до нашего знакомства?

— Нет, — со смехом ответил я, — это было после нашего знакомства. Так что скажешь, Эвелин?

— Ты мой друг, — после недолгой паузы ответила девушка. — Ты мой друг, Логан, и это всё, что я знаю.

Я причинил ей боль, пусть в этом была не только моя вина, но она бросилась под колёса именно моего автомобиля. И даже теперь Эвелин считает меня своим другом…

— А нашу последнюю встречу ты помнишь?

— Да. Я надеюсь, что ты не злишься на меня, Логан. Я так хотела тебе позвонить и попросить прощения за свой поступок, но не смогла. Просто знай, что мне очень стыдно.

— В этом есть и моя вина, Эвелин. Так что ты меня прости тоже.

Собеседница тепло мне улыбнулась, и я не смог не ответить на эту улыбку.

— Но зачем ты сделала это? — осторожно спросил я.

Она молчала. Я не торопил девушку с ответом.

— Я устала, — тихо произнесла она. — Устала от того, как я живу. Так жить нельзя, Логан… Ты представить не можешь. Уитни не позволяет мне уходить из дома одной, но в тот день я ушла. Даже сбежала. Эти стены порой начинают давить на меня, очень тяжело всю свою жизнь проводить в этой комнате.

Я с сочувствием смотрел на неё и начинал понимать, о чём она говорит.

— Я не хотела, — продолжала Эвелин, — я не хотела снова делать это. Но иногда в голове рождаются мысли раз и навсегда покончить с этим.

— Как я тебя понимаю, — шёпотом сказал я.

— Но когда я увидела тебя… в тот момент мне показалось, что моя судьба уже решена. Что всё предопределено заранее. Если мне суждено умереть, смотря на тебя, значит, так оно и будет. Я не помню, как сделала шаг на встречу твоему автомобилю… но я его сделала. А в следующую секунду вдруг поняла, что это причинит тебе боль, но исправить я уже ничего не могла. Мы с тобой так давно не виделись, Логан. Тогда между нашей последней встречей и мгновением, когда я сделала шаг на дорогу, прошла целая вечность. Наша долгая разлука тоже могла меня убить.

«Неправда, — сразу же подумал я, — между нашей последней встречей в больнице и вечером, когда я сбил Эвелин, прошло не больше двух дней. Значит, эти два дня в памяти Эвелин — бездонная пропасть. Значит, она не помнит их, ровно так же, как не помнит, что я знаком с ней всего несколько недель. Она считает, что мы давние друзья…»

— Ты была у врача? — спросил я.

— Уитни сказала, что мне не нужен врач. Но на самом деле она просто не хочет снова видеть меня в больнице, она боится… потерять меня.

— Я знаю. А сама ты себя как чувствуешь?

— Иногда болит голова. Но это у меня с детства, так что к аварии это не имеет никакого отношения.

— И ничего больше не болит?

— Душа… Моя душа рыдает от боли.

Я не смог найти слов поддержки, поэтому продолжил свои расспросы:

— От душевной боли тебе ничего не помогает?

— От душевной боли нет лекарства, Логан.

— Ошибаешься, оно есть.

— Почему тогда я о нём ничего не знаю?

— Потому что не пытаешься его найти.

— А ты нашёл?

— Нашёл. — Я вздохнул и слабо улыбнулся. — Любимые люди лечат мою душу. Они всегда рядом, когда я готов закричать от надоедающих мыслей, разрывающих мою голову на части. Хотя порой я не ценю их присутствия, но я люблю их и знаю, что они готовы поддержать меня в любую минуту.

Эвелин молча о чём-то думала, её лицо приняло опечаленное выражение.

— А ты станешь для меня моим лекарством, Логан? — наконец спросила она, коснувшись моей руки.

Я посмотрел в её серые глаза.

— Конечно, Эвелин. Я готов стать для тебя кем угодно, лишь бы ты не чувствовала душевной боли. Даже если в отдельные минуты меня не будет рядом с тобой, помни, что я здесь.

Я прижал руку к своему сердцу, и Эвелин тоже положила ладонь на свою левую грудь. Мы просидели молча несколько минут.

— А иногда, — начала девушка, поднявшись с кресла, — когда мне особенно плохо, меня выручает поэзия.

— Ты пишешь стихи? — спросил я.

— Пишу стихи, — загадочно повторила она за мной, — читаю стихи. В них иногда есть что-то сказочное, потому что в рифму говорят только герои сказок.

— А когда мы вслух читаем стихи, получается, становимся сказочными героями?

— Каждый может на мгновение перевоплотиться в того, кем ему хочется быть. Пусть даже в героев сказок.

— Кем бы тогда хотела быть ты?

Она бросила задумчивый взгляд в окно и на какое-то время замолчала.

— Звездой на ночном небе, — наконец ответила она. — Люди ждут наступления ночи, чтобы заниматься чем-то, что при дневном свете кажется им совсем иным, несуразным. Ночью все предметы приобретают другую форму и другой цвет, всё становится лучше и искреннее.

— Но звёзды иногда падают с небес. А падения причиняют боль.

— Падения звёзд не причиняют боли, Логан. Они исполняют желания людей. Знаешь, что значит, когда звезда падает?

— Это значит, что нужно закрыть глаза и загадать желание.

— А ещё это значит, что чьё-то желание уже исполнилось. Звёзды дожидаются своего желания, а потом падают с небес, принося счастье людям.

— А если желание загадает какой-нибудь нехороший человек?

— Нехорошие люди не смотрят на ночное небо, Логан. А следовательно, они не загадывают желаний.

Что-то в этом было. Я смотрел на Эвелин со слабой улыбкой и думал над её словами. В этих рассуждениях было что-то детское, наивное, но моя собеседница говорила об этом с такой серьёзностью и уверенностью, что я сам начинал невольно верить в это. Эвелин была мечтателем, причём мечтала она глубоко. В мире, который почти приблизился к первобытному, в мире, в котором люди готовы перегрызть друг другу глотки ради того, чтобы выжить, почти не осталось таких людей, как Эвелин.

Девушка отошла к окну и, уставившись на нежно-розовое небо, тихо начала читать наизусть:

— Закрой глаза и представь: ты спишь.

Что же видишь ты перед собою?

Шум синего моря? Ночную тишь?

Или сказочных добрых героев?

А может, ты видишь красивый закат?

Рассвет, озаряющий город?

А может, с улыбкой ты ешь виноград

Под изумрудной горою?

Может, лежишь в гамаке под луной,

Мечтая о самом заветном?

А может, пытаясь найти свой покой,

По полю бежишь за ветром?

Может, паришь в небесах, словно птица?

Смотришь в окно, читаешь в постели?

Что же, скажи мне, что тебе снится?

Надеюсь, не холод зимы и метели…