– Дианна, перестань сердиться. Я прошу прощения и хочу, чтобы всё было как раньше… Мне не нравится видеть тебя такой.

– Если хочешь всё вернуть, начни с возвращения самого себя. Подумай, какие изменения произошли с тобой за последнее время, и исправь всё. Давай же, верни нас в прошлое. У тебя получится?

– Мне очень хочется на это надеяться, – прошептал я, глядя Дианне в глаза и всё ещё сжимая её запястья. – Я сделаю всё, на что только хватит моих сил.

– А силы у тебя, кажется, достаточно.

Я с недоумением взглянул на неё, и девушка, сжав губы, дёрнула руками. Я ослабил свою хватку, и Дианна, высвободив покрасневшие запястья, осторожно их потёрла.

– И с чего же ты начнёшь? – спросила она, заправив прядь волос за ухо и посмотрев на меня.

Знакомые для меня интонации прозвучали в её голосе, и я улыбнулся, поняв, что первые шаги на пути к примирению мы уже сделали.

– С Мансанильо, – ответил я с той же улыбкой на губах.

– Что?

– Мы побудем в Мексике несколько дней. Согласись, нам обоим нужно немного отдохнуть, расслабиться, остыть.

– Но… как же твоя работа? – спросила Дианна, слегка нахмурив брови.

– Отпуск за свой счёт ещё никто не отменял. Я уверен, мне удастся уговорить Мика, и… ещё кое-что. Мы поедем туда вместе с Джеймсом и его девушкой.

С тем фактом, что Джеймс теперь встречается с Изабеллой, я всё ещё не мог смириться, поэтому словосочетание «его девушкой» вызвало у меня чуть ли не тошноту. Я заметил, как изменился взгляд Дианны, и узнал тот огонёк ревности в её глазах, который так раздражал меня.

– Ты не хочешь ехать? – упавшим голосом задал вопрос я. Признаться, до этого я совсем не думал о том, что там, в Мансанильо, Дианна будет неистово ревновать меня к Изабелле.

– Я хочу быть рядом с тобой, – ответила она, слабо пожав плечами и приблизившись ко мне, – и это всё. А те, кто будут рядом с тобой, не должны меня волновать, ведь так?

– Ты убеждаешь в этом меня или саму себя?

– Саму себя на самом деле, – почти шёпотом сказала Дианна и обняла меня. Я прижал её к себе и поцеловал в макушку. – Не знаю, как нам можно исправиться, – зазвучал её дрожащий голос где-то внутри меня, – не знаю, пойдёт нам эта поездка на пользу или нет… Но давай поедем.

– Хочу верить, что никакого вреда нашим отношениям это не причинит.

Дианна поцеловала меня в щёку, но я почему-то ощутил неприязнь из-за этого поцелуя. На протяжении нескольких недель меня преследовало отвратительнейшее ощущение: каждый раз, когда я обнимал или целовал Дианну, я полагал, что предаю Эвелин. О, Эвелин… Воспоминание о ней грело мою душу сильнее, чем грели мою душу объятия с Дианной.

– И всё-таки тебе пора ехать на работу, – сказала моя девушка, отстранившись от меня и украдкой вытерев слезинку, одиноко пробежавшую по щеке. – Ты ведь не хочешь, чтобы Мик оторвал тебе голову?

Приехав в здание под красным фонарём, я понял, зачем Мик просил меня привезти ему крепкий кофе: наш менеджер, оказывается, этой ночью не спал и, как и я, предпочёл бутылку виски сну. Вот почему его голос звучал так вяло, когда я говорил с ним по телефону. Свой поступок Мик объяснять не стал, но я догадался, что это связано с его женой Бетти и её бывшим ухажёром, с которым Мик выяснял отношения до сих пор.

– Да, я немного подвёл вас, – каялся менеджер, делая маленькие глоточки крепкого кофе, – прошу извинений, но ещё прошу поставить себя в моё положение. Просто я не видел Бетти уже несколько недель, а пустоту в сердце ничем другим заполнить не удалось.

– У Логана очень хорошо получилось поставить себя в твоё положение, Мик, – сказал Карлос, бросая на меня насмешливые взгляды. – Вы как будто вместе сегодня ночью пили.

– Нет, Логан был со мной, – с той же усмешкой вставил слово Джеймс. – Если б не я, он бы допился до такого состояния, что сегодня в студию приполз бы на корячках.

– Ой, смотри не лопни от гордости, – пробубнил я. Таблетки, принятые перед завтраком, не избавили меня от головной боли, а лишь притупили её. Слушая разговор парней и участвуя в нём, я чувствовал, как боль возвращалась пульсирующими ударами в области затылка. – Но ты тоже хорош, дружище, мог бы и напомнить, что сегодня у нас рабочий день.

– Ты думаешь, я сам помнил об этом? – подняв брови и указывая пальцем на себя, спросил Джеймс. – Да у меня всё из головы вылетело, когда я увидел твоё лицо.

– А что не так было с его лицом? – поинтересовался Карлос, краем глаза поглядывая на экран телефона, который держал в руках.

– Это было не лицо, а жуткая кислая мина, – отвечал Маслоу, кажется, вовсе не замечая моего рассерженного взгляда. Мне не нравилось то, что ловелас в отставке разбалтывал всем о моей ночной слабости, и я, в конце концов, чувствовал непонятную вину перед Кендаллом. Всё утро немец выглядел подавленным и разбитым, и я, пытаясь представить, что творится у него в душе, чувствовал непреодолимое сожаление. – Даже смотреть на него было тошно, – продолжал Джеймс, – но я постарался вытащить из него весь негатив.

– Вытащил его не ты, а бренди, – с раздражением добавил я, испепеляя Маслоу взглядом, но Джеймс даже не смотрел в мою сторону и не замечал моего взгляда.

– Откуда негатив? – спросил Кендалл с отсутствующим видом и слегка нахмурил брови. Я бросил быстрый взгляд в его сторону и понял, что он догадался о причине моего плохого настроения, но решил спросить для успокоения совести.

– Да не бери в голову, – махнул рукой я, не желая произносить настоящую причину вслух. – Всё вскоре забудется и наладится.

Шмидт натянуто улыбнулся и кивнул, давая мне понять, что он обо всём догадался и что поддерживает меня в сложившейся ситуации. Я улыбнулся тоже, с благодарностью, но дал себе обещание поговорить с Кендаллом после работы.

– Так, хватит обсуждать моё состояние и состояние Логана, – заключил наш разговор Мик и поставил стакан с кофе на стол. – Это не должно мешать нашей работе, а её у нас хоть отбавляй.

– Мик, – окликнул менеджера Джеймс, когда тот сел за свой стол, а Кендалл и Карлос уже зашли в будку, – пока мы не приступили за работу и ты не вышел из себя, я хотел бы поговорить с тобой кое о чём.

– Если тебе нужны деньги в долг, то пошёл на хрен, – отрезал Мик, читая текст какой-то песни и слушая Маслоу в пол уха.

– Нет, деньги у меня, слава богу, есть. – Джеймс отодвинул кипу бумаг в сторону и присел на край стола. – Я хотел у тебя… отпроситься.

Мик ничего не отвечал и продолжал читать, тем самым давая понять Маслоу, что он внимательно его слушает.

– Видишь ли, в моей жизни возникли некоторые обстоятельства, – продолжал ловелас в отставке, – которые просто вынуждают меня уехать.

– Уехать? – переспросил Мик без видимого интереса, продолжая заниматься своим делом.

– Да. Мне нужно уехать из страны на какое-то время, дня на три или четыре. Я хочу взять отпуск за свой счёт.

– А ещё чего ты хочешь? – задал вопрос менеджер и, наконец оторвавшись от чтения, поднял на Маслоу глаза. – Может, лобстеров на золотом блюде? А может, крови моей попить хочешь, а?

– Ми-и-ик, – протянул Джеймс, устало нахмурив брови, – для меня это правда очень важно, я бы сказал даже жизненно важно.

– А для меня жизненно важно работать по контракту! Но тебя это волнует? Что-то мне подсказывает, что нет.

– Пожалуйста, – умолял менеджера друг, сложив руки молящимся образом, – пожалуйста, Мик, пожалуйста! От этой поездки зависит здоровье моей любимой женщины!

Кажется, на Мика эта фраза подействовала; он молча поднял на Джеймса понимающий взгляд.

– Раз дело в женщине… – задумчиво проговорил менеджер и медленно отложил в сторону бумагу с текстом песни. – Надо было с этого и начинать. Хорошо, Джеймс, можешь взять отпуск на четыре дня, мы с парнями поработаем вчетвером.

– Спасибо, дружище! – обрадовался Маслоу и похлопал Мика по плечу, но потом взгляд ловеласа в отставке скользнул по мне, и он добавил: – Но я хотел попросить ещё кое о чём.