— Ты смешал… снотворное… с афродизиаком, верно? — хрипло спросил Лайт, толкнувшись бедрами.
Эл задохнулся от нахлынувшей боли, их лица были бесконечно близко.
— Рьюзаки, я должен… должен знать. Скажи мне, — попросил Лайт, мягко и почти невесомо касаясь губами приоткрытых губ, с которых срывалось неровное дыхание. — Ты хотел использовать это… на мне, — продолжил он, разрывая поцелуй, — ты думал, что я… что я потеряю рассудок… Ты знал, что я плохо сплю и что я принял бы снотворное, если бы ты предложил…
Эл кивнул и опустил голову так, что черные волосы скрыли его лицо.
— Я должен был оказаться… на твоем месте, — прошептал Лайт, касаясь горячей щеки Эла, заставляя его поднять голову и посмотреть на себя. — То, что ты смешал… возымело неприятные последствия… для тебя же.
— Да… — выдохнул Эл. — Да, Лайт…
Лайт моргнул от удивления, когда Эл произнес его имя без привычного суффикса «кун». Он никогда так не делал.
— Да, Лайт… Лайт… — Эл подался вперед, тяжело дыша и продолжая шептать его имя снова и снова.
— Что?
— Не… Не дай мне… — он обхватил лицо Лайта ладонями и посмотрел на него невидящим взглядом. Лайт видел в его глазах свое отражение, и от этого по спине пробежали мурашки.
О чем он говорит? О наркотиках или?..
— Не дать тебе… что? — спросил Лайт, затаив дыхание.
— Не дай мне… упасть… Лайт… — Эл поцеловал Лайта в лоб. — Ты не должен позволить… мне… упасть… потому что…
— Упасть? — выдохнул Лайт.
— …Потому что я… люблю тебя…
Лайт почувствовал, как больно сжалось сердце. Сейчас, когда Эл под действием препарата, он говорит то, что по-настоящему чувствует, то, что его беспокоит. Это как исповедь, которую Лайт не мог пропустить мимо ушей.
Эл был не тем человеком, который бы разбрасывался такими громкими словами. Это не Миса, для которой «я люблю тебя, Лайт» было так обыденно, что почти ничего уже не значило. Может, поэтому Лайт когда-то ее отверг. Не потому что она была ему противна или он ее ненавидел, нет. Скорее всего, дело в том, что ее любовь было слишком легко заслужить. Её любовь была навязчивой, ничего не значащей. Что бы Лайт ни делал, она всегда готова была его простить. И все девушки были одинаковыми. Стоило Ягами Лайту обаятельно улыбнуться и сделать комплимент, как все падали к его ногам.
Но Эл… Эл был другим. Он очаровывал Лайта, порой раздражал своим поведением, поступками, словами, но тем не менее безгранично очаровывал. Но ведь Эл был для него самой большой проблемой, разве нет? В их отношениях не было ничего, кроме жестокой борьбы, в ходе которой они, черт возьми, даже забыли, за что боролись.
Так то, что сейчас сказал Эл, правда? Он в самом деле любит Лайта? И почему у Лайта такое странное ощущение внутри…
Он наклонился и поцеловал Эла:
— Я знаю… Я не позволю… Я тоже… Я люблю тебя.
— Да, я… Я… Я боялся этого.
— Боялся?..
— …Любовь, Лайт… — голос Эла начал слабеть, растворяясь в тихом стоне. — Любовь… она… смертельна.
— Но ты… ты смертный, ты человек, Рью… Рьюзаки…
— И я умру… ужасной… смертью…
Он больше ничего не сказал, только приподнялся и снова опустился, заставляя Лайта застонать от удовольствия. Именно в эту минуту, разговаривая о смерти, он чувствовал себя как никогда живым.
Секс действительно был напоминанием о Memento Mori.
«Несмотря ни на что…
…помни, что ты смертен».
Комментарий к Глава 8. “Надкуси”.
Двадцатистраничная глава\о/
Отдельная благодарность для Вас, Чекнутый выдумщик, Ella Krainz, Заводная Апельсинка, Yulia Kavs, Schwarz_Stern и ТихийПсих:3 Спасибо за отзывы к 7ой главе^^
========== Глава 9. Трагическая магия. ==========
«Прислушайся к дуновению ветра,
Наблюдай за восходом солнца,
Беги во тьме,
Будь проклята твоя любовь,
Будь проклята твоя ложь,
И если
Ты сейчас меня не любишь,
Ты меня уже снова не полюбишь,
Я все ещё слышу как ты говоришь
Ты никогда не разорвешь цепь.»
Флитвуд Мак. «Цепь».
Глава 9.
— Я думаю, что они спят вместе, — объявил вдруг Мацуда, остановившись завязать шнурки, когда они с Моги и Айдзавой шли по улице.
Повисло неловкое молчание. Моги не обратил на эту абсурдную реплику никакого внимания, а Айдзава только удивленно поднял брови:
— Что?
— Лайт и Рьюзаки, — Мацуда выпрямился, поочередно взглянув на коллег, ища поддержки. — Я думаю, что они…
— Спят вместе, да, я слышал, — устало прервал его Айдзава. — Во-первых, Мацуда, им приходится спать рядом из-за того, что они прикованы друг к другу наручниками, и я уверен, что это доставляет им немало проблем…
— Нет-нет, я имею в виду… — Мацуда затих, прикусив губу. Коллеги покачали головами и продолжили путь, оставляя Мацуду сзади, но он тут же бросился следом. — Ну вы же поняли, что я имел в виду.
Моги коротко кивнул, а Айдзава закатил глаза.
— Хорошо, Мацуда, допустим. Как ты к этому пришел?
— Ну просто… просто они так… они…
— Скованны одной цепью, — закончил за него Айдзава, не оборачиваясь, чтобы заметить негодующее выражение на лице брюнета:
— Да! То есть нет! Нет! — Мацуда в волнении заламывал пальцы, еле поспевая за мужчинами. — Просто они кажутся… друг у друга на уме… Вы не заметили, как они иногда переглядываются, когда думают, что их никто не видит… ну или тот же Рьюзаки, он… он теперь игнорирует совершенно всех нас, как будто в комнате присутствует один только Лайт…
— Ну, — Айдзава задумчиво почесал затылок, — они друзья, верно? К тому же они оба намного умнее всех нас, два гения, само собой, что они… ну… близки. Они хорошо друг к другу относятся, это можно понять. Кроме того, они моложе нас и близки по возрасту, им интересно в своей маленькой компании.
— Но… — Мацуда судорожно искал аргументы. — Рьюзаки, он… Он постоянно прикасается к Лайту, разве никто не заметил?
— Прикасается? Что ты имеешь в виду?
— Когда они разговаривают, он… Я не знаю… Ну, он кладет руку ему на плечо и всякое такое. А как-то раз я видел, что он коснулся волос Лайта.
— Рьюзаки довольно своеобразен в общении, это его манера поведения, — вздохнул Айдзава. — Некоторым людям это свойственно. Рьюзаки постоянно держит в руках какие-нибудь вещи, будь то автоматическая ручка, которой он щелкает, когда думает, рафинад, ну, а иногда рядом оказывается Лайт…
— Но Лайт не вещь!
Айдзава уклончиво пожал плечами:
— Может, он не против, — наконец, мужчина обернулся, бросив на Мацуду неуверенный взгляд. — Это ведь еще не означает, что они… э-э, спят вместе.
— Они все время куда-то исчезают!
— Само собой, если их связывает шестифутовая цепь.
— Но… — голос Мацуды стал намного спокойнее, как будто Айдзаве удалось его разубедить. — …не секрет, что Лайт не заинтересован в Мисе-Мисе. Вы все видели, как он ее отталкивает от себя. Разве не странно, что он больше заинтересован в Рьюзаки, чем в привлекательной девушке-модели?
— Потому что у Рьюзаки есть мозги, — решительно отрезал Айдзава. — Да и может он просто не хочет никаких отношений. Он любит свою свободу.
— Какая свобода, если он связан с Рьюзаки.
— Это уже совсем другая ситуация. Я думаю, Лайт все еще вынужден ходить в наручниках, чтобы доказать свою невиновность. Ну, а Амане сама навязывается Лайту.
— Но… — начал было Мацуда, но Айдзава его перебил:
— Давай посмотрим на это с логической стороны, — начал мужчина. — Допустим, все то, что ты привел в пример, имеет место быть, но конечный вывод просто смешон. Предположим, что Лайту не нравится Амане, такое бывает, но ведь до этого у него были подружки, причем, я уверен, довольно привлекательные. И тут вдруг Рьюзаки? — Айдзава даже улыбнулся от такой бредовой мысли, пришедшей в голову глуповатого Мацуды. — Я не до конца уверен, что у Рьюзаки вообще есть какие-нибудь чувства, не говоря уже о гормонах. Я думаю, это больше похоже на попытку построить отношения с… не знаю, с кирпичной стеной.
