- Малик! – сзади послышался злобный мужской голос и, даже не обернувшись, Малик догадался, что такая интонация принадлежала Найлу. Только этот мог осмелиться повысить на него голос в столь опасные минуты. – Что, чёрт возьми, ты делаешь?

Найл говорил прерывисто, едва дыша и находя в себе возможность быть более менее вменяемым под натиском таким жестоких событий. Но Зейн, даже прекрасно понимая чувства своего друга, всё-равно не желал давать ему никаких поблажек, лишая и этого человека особой порцией своей неконтролируемой злости.

Замерев, кареглазый брюнет спокойно обернулся и, сжимая поверхность своих окровавленных рук, посмотрел на Найла с достаточной злобой и ненавистью, чтобы заставить того съёжиться под таким натиском рассерженных глаз.

- Не забывай с кем разговариваешь, ладно? – холодно предупредил он Хорана, замечая, как недовольно сжались губы блондина. – Я не обязан перед тобой отчитываться.

Больше у него не было настроения на ещё какие-либо слова. Зейн чувствовал внутри себя всё ещё этот гнев и всё, что казалось ему сейчас неимоверно важным, это просто исчезнуть с этого места и ринуться куда-то в более приятную и нежную атмосферу.

Осмотревшись, он пошёл прямо по коридору, с удивлением наблюдая, как за его поспешными шагами стал следовать Найл. Что? Неужели этому человеку было недостаточно убеждения в том, что сейчас Зейн действительно в ужасном расположении духа?

- Ты обещал, что не станешь причинять ей физической боли, Малик! – вдруг закричал Хоран, чем смог заставить рассерженного брюнета остановиться. Но всего на секунду, прежде чем смысл слов достиг его ушей. – Ты обещал, чёрт побери, что она останется невредимой после сегодняшней ночи!

- Обещал? – злобно переспросил Зейн, обернувшись. Карие глаза встретились с холодным ледяным взглядом и это лишь вызвало на губах у брюнета ухмылку. Чёрт, та ведь Найл реально забыл, с кем он сейчас имеет дело. – Почему тебе вдруг кажется, что я нарушил своё обещание, Хоран? Мы же договорились. И каждый выполнил долю своей сделки. Всё! Разговор окончен!

Не смотря на тяжесть своего дыхания, Зейн не стал давать себе возможности успокоиться. Лишь вновь направил всю ярость своего взгляда на стоявшего перед ним человека, а затем за считанные секунды он стал спешить продолжить свой путь. Ноги брюнета несли его по тёмному коридору и он, продолжая ощущать внутри бешеный накал чувств, стал с нетерпением ожидать достижения своей цели. И вот. Она была достигнута.

Среди тёмного коридора показалась знакомая дверь и, сделав пару шагов, Малик тут же оказался в уютной уборной, где ему так не терпелось вымыть свои руки.

Вымыть от этой чёрствой мерзкой грязи. От крови той, которая уже прямо сейчас начинала выводить его из себя. От крови этой шлюхи. Мерзкой, тупорылой девчонки.

- Приводишь себя в порядок? – рядом вновь раздался знакомый голос. Но Зейн, с недовольством закатив глаза, не стал обращать на это внимание и лишь продолжил своё занятие.

Его начинал раздражать Найл. Этой своей совершенно ненужной правильностью, которая, естественно, могла лишь вызвать у Малика очередную порцию гнева.

Лучше вообще уйти отсюда. Исчезнуть с этого места, как можно скорее.

- Что тебе нужно, Хоран? – выключив кран с водой и обернувшись в сторону хмурого блондина, поинтересовался Зейн. Они оба выглядели сейчас уставшими и напряжёнными. Им двоим уже давным-давно нужно со всем разобраться. – Хочешь мне морали почитать?

Губы Найла сжались в полоску. Злость и того стала накрывать с головой. Напряжение и его вводило в омут стихийной бездны и потери нужного контроля. Было сложно со всем этим справляться. Держать свои искренние чувства в узде и не давать им необходимого шанса выйти наружу.

Найл ненавидел в эти моменты Зейна Малика. Презирал его, как мог, но, увы, высказать свои искренние чувства не имел права. Иначе всё могло стать только хуже.

- Я просто хочу убедиться, что она жива, Зейн, – более спокойно проговорил Найл, пытаясь всё также выглядеть хладнокровным и непоколебимым. Но разве это могло выйти? Его эмоции давно дали трещину в этом контроле. – Я просто хочу убедиться, что ты не перегнул палку.

Руки Малика тут же сжались. Он вытер с них кровь и это придало чувства небольшого успокоения, хотя сейчас всё-равно продолжали бурлить его гневные ощущения.

Он ненавидел, когда кто-то лез в его личные дела. Он, блять, терпеть не мог, когда кто-то позволял себе устраивать ему подобный допрос!

- Она в порядке, – грубо произнёс Зейн, равнодушно бросая взгляд в сторону стоящего перед собою парня, – не думай больше на этот счёт, Найл. Лучше скажи о части своей работы. Чтобы я мог убедиться, что наш договор точно выполнен.

Найл нервно сглотнул и сложил руки на груди, явно пытаясь найти нужную борьбу со своим напряжением. Тот явно нервничал. Явно боролся с самим собой.

Но Малику то наплевать. Он не собирался отчитываться за свои грехи. Не собирался даже оповещать Найлу хоть долю какой-то правды о сегодняшнем вечере. Пусть считает прежние слова правдой, пусть действительно думает, что эта сучка Стеф жива и лежит в полной безопасности, лишь испытывая пребольшой стресс своего шока.

Пусть он так думает. Пусть. Сейчас это совершенно неважно.

- Мы тоже выполнили свою работу, – спокойно признался Хоран, смотря Зейну в глаза и испытывая от подобного взгляда тошнотворное ощущение внутри. – Даниэль проследил за Пейном, тот уехал отсюда вместе со своей девушкой Одри. Всё сделано. Поздравляю.

Слова Найла звучали равнодушно. Но вот только ему самому было больно озвучивать подобное. Что-то заставляло его самого противиться этим словам. Заставляло противиться самому себе.

Что он вообще, чёрт возьми, делает сейчас? Чему он позволяет происходить?

- Отлично, – наконец, губы Малика сложились в улыбке. Такой непривычной, но такой драгоценной улыбке, от которой по всему телу брюнета распространилось приятное тепло. – Тогда ты свободен, Найл, и... не переживай. Я тоже выполню часть своей сделки. Твоя Элла будет в порядке.

Последние слова бросили светловолосого парня в дрожь. Сначала в его сердце возник испуг, а затем мгновенное облегчение.

И Зейн не стал больше удручать себя местоположением в этом убогом месте. Он поспешил уйти. Исчезнуть, оставив шокированного и такого растерянного Найла здесь в абсолютном одиночестве.

Вечеринка закончилась. Работа этих двоих уже давно выполнена. Малику здесь больше не за чем находиться.

Но Найл долго продолжал стоять здесь, в туалете, в полном молчании. Он ненавидел самого себя за то, что смог совершить, чему позволил случиться. Кошмарные события продолжали проявляться перед глазами и он не мог избавить себя от такого ужасного ощущения жалости и отвращения к самому себе.

Он не хотел этого делать. Не хотел видеть весь этот ужас.

Но у него не было выбора. Зейн дал хорошо понять — либо это всё произойдёт со Стефани Стайлс, либо с Эллой Джонсон.

Найл мог поступить иначе? Нет. Он бы никогда не решился рискнуть счастьем самой дорогой девушки в его мире.

Не решился бы. Потому что кому, как ни Найлу, быть убеждённым в том, что Зейн Малик действительно может всё? Что он действительно может сломать жизни многих людей?

- Лиам, – вдруг послышался голос Одри и парень медленно обернулся в её сторону. – Ты уверен, что ты в порядке?

Он молча опустил взгляд и резко вздохнул, продолжая плотно удерживать влажную ткань на поверхности своей раненной шеи. Его трусило. Здесь, в тёплой машине посреди мрачной улицы, он начинал ощущать безопасность. Начинал приходить в себя.

Но страх не отпускал. До сих пор перед глазами появлялась эта жуткая картина, эти мольбы, это лезвие ножа, которое пронзало его кожу.

Лиама передёрнуло. Он едва смог сделать очередной вздох и схватиться своими напряжёнными пальцами за ладонь сидящей рядом девушки.

Одри. Она должна была всё понять. Понять, что произошло и почему он так нервно сходит с ума в эти беспощадные секунды своего существования.