Снейпу тут же на ум пришла фраза Петуньи, сказанная в самом начале их общения, что она хотела бы готовить мужу и детям сама, по возможности.
Он улыбнулся — он тоже этого очень хотел, уже сейчас! Соскучился по ней самой, по ее рукам, глазам, волосам, голосу, озорным милым ямочкам на щеках, даже маленьким сережкам в ушах! Ведь все лето так и было, только он, дурак, не понимал тогда, как это здорово, для того, чтобы понять окончательно — понадобилось не видеться с Петуньей целых четыре месяца. Но теперь-то все будет по-другому.
В душе опять всколыхнулась сильная досада на рыжую провокаторшу — отняла у него свою сестру еще на целую неделю! Он мог бы сейчас не валяться бездумно в комнате, а сидеть с ней где-нибудь в маленьком уютном кафе и болтать обо всем, что с ними обоими случилось за это время, и чтобы за окном падал пушистый снег, и горели свечи, и на улице дети пели рождественские гимны...
Или бы разожгли камин в особняке Селены и сидели бы перед огнем, тихо разговаривая о... Снейп все время думал, как сказать о том, что ему не хочется больше расставаться надолго? Ну, в общем, обстоятельства покажут. Порой заготовленные заранее и отрепетированные много раз слова разом забываются, и спасает лишь импровизация.
Все равно у него в январе еще день рождения, к которому он предусмотрительно приобрел пару бутылок хорошего красного и белого вина, конфет, а остальную еду купит перед непосредственно самим торжеством. И можно отпраздновать в Каньоне, в своем уютном домике, куда ему разрешили привести Петунью. Ей там должно понравиться, пусть даже обустроит его по своему вкусу. Ей можно будет делать все что угодно с ним самим и его имуществом. Он это твердо решил.
Симпатичная стюардеса в форме Бритиш Эйрвейз попросила пассажиров пристегнуться — самолет садился в аэропорту имени Джона Кеннеди.
Петунья летела первым классом — решила не экономить на себе. Да и интересно было — все же она по Англии в основном разъезжала на поездах или автобусах. А тут многочасовой перелет через океан — так почему бы не сделать это со всем возможным комфортом?
Дома в последние дни мать постоянно кудахтала на тему «куда ты поедешь так далеко, может, сдашь билет назад, как я буду тут одна без тебя, подумай хорошенько насчет Вернона, он ведь такой хороший парень, а летом Лилечка приедет!», так что тетя Стейси уже откровенно ругалась с ней, упрекая в том, что все мысли сестренки только о своей любимой младшенькой. Раз отпустила Лили в свободное плавание — то отпусти и Петунью, пусть все будет по справедливости!
Петунья с бабушкой тихо хихикали по углам, потому что пожилая дама все время едко подшучивала над наивностью матери. А на прощание подарила любимой внучке свою изумрудную брошь в виде виноградной грозди — на память. И пообещала, что перепишет свой дом на тетку и на нее, Петунью. В ответ надувшаяся миссис Эванс заявила, что коттедж в Галифаксе достанется в таком случае Лили единолично. На том стороны фыркнули презрительно друг на друга и прекратили перепалки.
В Лондоне все уже было собрано и упаковано. Петунья попросила Трикки перенести в Штаты к Северусу лишь сервиз Эйлин, потому что опасалась, что в аэропорту на таможенном досмотре его могут не пропустить. Домовиха охотно согласилась, сказав, что вес у посуды небольшой, за два рейса вполне управится.
Так что третьего января в десять часов утра Петунья Эванс, дипломированный дизайнер-архитектор, сидела в комфортабельном Боинге, ожидая вылета.
Перелет занимал почти восемь часов, и все это время Пет думала. Думала о том, как они встретятся, какой сейчас Северус, вырос ли, наверное, возмужал... может быть, он приедет встречать ее не один, а с друзьями, потому что не знает дороги в аэропорт... хотя можно бы и на такси. В общем, в красках представляла долгожданную встречу, стараясь не думать о плохом: вдруг он встретит ее, отвезет домой к подруге и исчезнет, посчитав свой долг выполненным.
С другой стороны, мозг все время цеплялся, как за соломинку, за утешительные слова и прогнозы Трикки-Ву. Рациональная его часть призывала не делать поспешных выводов и оценивать ситуацию на месте, а эмоциональная составляющая уже страдала и горевала от возможного разочарования от встречи и невозможности дальнейшего общения.
Петунья и сама не ожидала, что несколько месяцев разлуки со Снейпом так сильно подействуют на нее. И какими же самоуверенными сейчас казались заверения самой себя в том, что она ни за что не выйдет замуж за мага, чтобы только Лили не могла уличить ее в нечестном приспособленчестве. Тогда собственная принципиальность казалась ей намного дороже мифического будущего счастья. Но только до тех пор, пока не стало понятно, что Пигмалион именно в процессе творчества влюбился в созданную им Галатею... а ведь он и не помышлял о таком, всего лишь занимаясь привычной работой.
Северус, разумеется, не был необработанным куском грубого мрамора, но... все же Петунья считала, что часть своей души она вложила в него, равно как и он сделал то же самое с ней.
Бывало так, что на курсе девчонки жаловались, что у них уводят парней более шустрые и удачливые соперницы. Петунья высказывалась категорично и сурово: значит, он не достоин тебя. Стоит ли горевать и переживать из-за такого мужчины? Ведь он может предать, если не сейчас, так в будущем, а это окажется еще тяжелей. Лучше успокоиться тем, что его сущность вылезла раньше, чем не стало совсем поздно, к примеру, пока не появились дети и совместно нажитое имущество.
Конечно, подружки, хлюпая носами и выжимая насквозь мокрые носовые платки, соглашались с ее доводами и железными аргументами, но порой желали ей самой пройти через такое унижение, тогда бы она не так запела...
Пет фыркала, считая, что обладает достаточно трезвым умом и рассудительностью, чтобы не попасться на эту удочку, но... теперь стало понятно, что это действительно не так-то просто. Северус рассказывал ей о легиллименции — науке, которая позволяет увидеть все, что скрывается в сознании человека, в самых тайных уголках его мозга. Но, оказывается, даже в магическом мире такое не под силу всем. Не может девушка, встречаясь c юношей, проникнуть в его мысли, чтобы убедиться, любит он ее по настоящему, или просто развлекается, коротая время. Так откуда бы магловским восторженным юным созданиям разбираться в сложностях мужской или женской психики и различать мельчайшие нюансы человеческой непорядочности или благородства?
Есть большая вероятность, что чем дольше встречаешься с человеком, тем больше узнаешь о нем. Но многие люди жили по нескольку десятков лет в спокойном мирном браке, а потом со скандалом и криками расходились в разные стороны. А она тут рассуждает о том, как себя поведет с ней парень, с которым они просто общались всего два месяца! Наивная...
Эванс вздохнула и решительно плюнула на свои терзания и раздумья.
Вот в чем еще недостаток женщин — они слишком много думают и воображают себе невесть какие ужасы. Между ними не было никаких романтических договоренностей, никто не давал клятв и вечных обетов, так что только время покажет, что выйдет из их дальнейшего знакомства.
Да даже уже то, что он сам, по собственной инициативе, нашел для нее работу и достойное жилье на первое время заслуживает самой большой и горячей признательности и благодарности с ее стороны! Получается, она просто прикатит на все готовое! Так что уж хорошим преданным другом Северусу она обязана быть! И если он не захочет романтических отношений с маглой, которая вдобавок еще и старше него на несколько лет — то уж общаться и остаться с ним как хорошая приятельница она вполне имеет шанс. Какая разница, ведь они будут часто видеться, обедать иногда вместе и гулять, встречаться по праздникам и даже, возможно, дружить семьями. Это лучше и дороже, чем если она встанет в оскорбленную позу и оттолкнет его. Нельзя давить на мужчин — они любят свободу...
На стойке регистрации она проторчала достаточно времени — проверяли ее учебную визу и ставили соответствующие штампы и печати. Администрация Институт Пратта выслала ей заранее приглашение и документ о зачислении, с которой Петунья наведалась в американское посольство в Британии, где и получила желанный пропуск в Штаты.
