Он закружился на месте. И лес ответил ему шумом ветра в оголенных осенних ветвях деревьев.

- Выйди и сражайся! - выпалил Гвин, поднимая вверх палочку. - Трус!

«Нет! - хотелось закричать Джейн. Предчувствие чего-то ужасного переполняло ее грудь. И это было ее собственное чувство, не принадлежащее Мерлину. - Остановись!»

И из темной чащи вышла тень.

Джейн внезапно охватил ужас - она поняла, что именно в этот день Мерлин Гвин сломал что-то в своей жизни. Навсегда.

Тень сбросила длинный черный плащ. Это оказался высокий мужчина с голым торсом, изрисованным неизвестными символами. В руках его не было ни палочки, ни другого оружия. Лишь черные глаза-аметисты вещали о смерти.

- Мальчишка, - прошипел незнакомец, - тебе не по силам сразить меня. Поэтому беги и забудь сюда дорогу, пока я даю тебе шанс.

Джейн знала, что Гвин никогда так не поступит. Ни один из тех его версий, что она увидела за эти минуты, ни даже тот, кто учил ее защите от Темной магии. И отчего-то ей казалось, что она бы тоже не убежала. Даже несмотря на страх.

- Никогда, - процедил Мерлин и резко взмахнул палочкой, не произнеся вслух ни звука. Мощное заклинание ударило в мужчину. Но тот что-то громко выкрикнул, выставив вперед руку. В глазах его сверкнула вспышка. Джейн никогда не видела подобного прежде. И заклинание Гвина словно разбилось о незримую стену.

- Колдун! - выплюнул Гвин. - Я так и знал, что эти слухи правдивы. Жрец Древней магии. Последний.

Жрец взревел, словно раненный зверь и запустил в Мерлина два огненных шара - по одному из каждой руки. Гвин уклонился, поставив щит.

- Я не был бы последним, если бы ты не убил моего брата! - прорычал жрец злобно.

- Твой брат хотел захватить мир и поработить маглов!

- Откуда это знать министерскому мальчишке?

Гвин парировал очередное заклинание Жреца. Медленно они оба начали движение по кругу, выжидая момент для атаки. Грудь Мерлина вздымалась от тяжелого дыхания. Но рука не дрожала, крепко держа волшебную палочку.

- Он сам сказал мне! - выкрикнул Гвин. - Он сказал, и мне пришлось убить его!

- Он был Жрецом Древней магии!

Гвин послал фиолетовый луч, но Жрец упал на колени, и заклинание не задело его.

- Он был убийцей! Он заморил голодом целую деревню на востоке Австрии! А потом он сделал бы это со всеми нами!

- И я бы помог ему! - черные глаза сверкнули золотом. Гвин не успел среагировать и отлетел на пару метров.

Джейн невольно ахнула. Спина мужчины неприятно хрустнула, и он сморщился от боли. Жрец приближался к нему с самодовольной ухмылкой.

- Вставай! - выкрикнула Джейн, позабыв, что ее никто не услышит. Но Мерлин встал и стремительным выбросом руки послал в тень заклинание. Оно задело щеку Жреца, и из раны хлынула кровь. Тот с удивлением и даже каким-то неверием провел ладонью по ране и уставился на покрасневшую руку.

- Тогда я и тебя убью, - холодно процедил Мерлин, направляя палочку мужчине в сердце.

- Попробуй, - ухмыльнулся Жрец. - Мальчишка.

- Ты обвиняешься в двенадцати убийствах, - прошипел Гвин, переполненный ненавистью к этому человеку. - И будешь предан смерти при попытке сопротивления.

- Даже не предложишь мне проследовать за тобой в ваш штаб, или как там это называется? А как же суд, заключение? Закон?

Жрец явно глумился, надеясь вывести Гвина из себя. Но здесь он не на того напал. Мерлин давно научился в совершенстве контролировать свои эмоции, действия и мысли. Только так можно было достичь совершенства.

- Ты не заслуживаешь жизни, - ответил он. - И не должен жить.

В лице Жреца что-то изменилось. И внезапно он рассмеялся. Гвин воспользовался моментом и швырнул в него заклинанием, но Жрец взмахом руки обезопасил себя.

- Я понял, о чем ты. Ведь я последний Жрец Древней магии, ее Хранитель. С моей смертью умрет и она. И никто больше из живущих не вспомнит законы мироздания. Ты не хочешь, чтобы эти знания попали в чьи-то руки, не так ли?

Джейн ощутила, как сердце Гвина провалилось в пятки. Значит, он угадал. Жрец воспользовался этой секундой, взмахнув обеими руками сразу. И Гвин снова не успел поставить блок. Сотня кинжалов возникла из воздуха и устремилась к профессору. Он повалился на бок, но одно из острых лезвий воткнулось в его плечо.

Жрец медленно подошел к истекающему кровью Гвину.

- Глупец, - прошипел Жрец и рывком вытащил из плоти свой кинжал. Мерлин сжал зубы и, утопая в адской боли, не закричал.

- Храбрый мальчишка, - Жрец присел на корточки подле поверженного мракоборца и сломал ногой его палочку. - Мне было бы жаль убивать тебя в другой ситуации, и я бы мог многому тебя обучить. Такой талант… Но ты отнял у меня мое сердце, моего брата. И мне не жаль.

Острым кинжалом он провел на нижней губе Мерлина, оставляя на ней шрам, из которого тотчас же стала сочиться горячая противная кровь.

Синие как само море глаза в форме ракушек уставились прямиком в холод и тьму черных аметистовых глаз. Сплюнув заливающую рот кровь, сквозь боль и ненависть, Мерлин прошипел:

- Мне тоже не жаль. Я не хотел убивать твоего брата, но должен был. И знаешь, ты не последний.

На лице Жреца возникло недоумение. И в то самое мгновение синева внезапно озарилась пламенем золота, и Жрец отлетел в сторону. Возникший в воздухе ураган подхватил его и закружил в бесконечном водовороте. Жрец что-то кричал от боли. Но Мерлин, вытянув вперед красную от крови руку, лишь сильнее сжал пальцы, усиливая воздушный поток.

Секундная вспышка - и всё исчезло. На траве в сумраке леса остался лежать лишь длинный черный плащ. Мерлин тяжело дышал. Магия отняла у него силы. Безвольно опустив руку, он откинул голову назад и закрыл глаза, с мрачным чувством выполненного долга позволив боли и темноте поглотить себя.

И Джейн тоже закрыла глаза. Внутри она вся дрожала от увиденного поединка. Она понимала лишь то, что убитый Гвином волшебник был злым. Понимала, что ее учитель совершил правосудие. Но никогда прежде она не видела в Гвине столько силы и гнева. Пожалуй, он действительно мог быть страшным, когда хотел. Когда сражался. А еще Джейн поняла ту тайну, что открыл колдуну перед гибелью Гвин. Древняя магия, чем бы она ни была, не умерла. Откуда-то мракоборец знал ее. И знает до сих пор.

«Жизнь и смерть, ей подвластно все. На ней строилось все, что создает этот свет. Понимаете, Джейн? Тот, кто владеет ей, может владеть миром».

Джейн внезапно ощутила прикосновение мягкого ветра к своему лицу и распахнула глаза. О, лучше бы она не делала этого! То, что она так боялась увидеть, наконец, предстало ее глазам.

Листва опала с ветвей деревьев, и они, голые и несчастные, воздевали свои жуткие ветви к небу, словно молились. Но если молитвы их были о спасении, то боги их не услышали.