- Мой крестный отец – предатель?.. – Гарри был ошарашен. – Но тогда выходит, хорошо, что он в тюрьме?..

- Так или иначе, но Сириус Блэк сбежал. Все магические газеты пестрят статьями на эту тему. Но меня беспокоит одна вещь... – Гарри выжидательно смотрел на Лена, – я поднял архивы прессы за тот период, когда происходил арест и суд на Блэком. И не нашел в них ни единого упоминания о допросе под веритасерумом или с использованием легиллименции. У меня стойкое ощущение, что Блэка подставили. Ни одного реального доказательства: показания каких-то магглов и воспоминания Дамблдора о том, что Поттеры собирались сделать Сириуса Хранителем тайны.

- Подожди, я ничего не понимаю, – Гарри сжал руками виски, – Хранителем тайны?

- Есть такое заклятие, Фиделиус, – прозвучал от порога комнаты бархатный баритон мастера зелий, – мы с тобой, Гарри, еще не разбирали, как оно работает. Оно накладывается на жилище волшебника, чтобы никто не мог найти его. Заклятие завязывается лично на выбранного Хранителя Тайны. Этот человек может по своему желанию сообщить кому угодно адрес скрытого под Фиделиусом здания, и только тогда третьему лицу откроется доступ в него. В противном случае его обнаружить невозможно: даже если ты стоишь вплотную к двери дома, ты не сможешь ее увидеть.

- Спасибо, Северус, – кивнул Лен, – присаживайся. Я как раз хотел просить тебя рассказать нам немного о родителях Гарри. Вы же вместе учились...

- Мы не были друзьями, – заметил Снейп, придвигая себе стул, – но я ни на секунду не поверил, что Блэк мог предать Джеймса. Эти двое... Я не уверен, что это этично – обсуждать подробности при Гарри.

- Гарри имеет право знать, он достаточно взрослый, – обманчиво-мягко возразил Лен.

Юноша испытывал смешанные чувства. С одной стороны, ему было интересно. С другой, он никак не мог отделаться от чувства, что проявляя интерес к своим биологическим родителям, предает Лена. Повелитель однако приобнял сидящего рядом юношу за плечо в ободряющем жесте.

- Я не могу говорить наверняка, но я почти уверен, что между Джеймсом Поттером и его школьными друзьями существовала более тесная связь, чем просто дружба, если вы понимаете о чем я говорю, – лицо профессора выражало крайнюю степень омерзения. – Их... будем говорить “компания”, хотя мне лично ближе такое определение как “шайка”, состояла из четырех волшебников. Все они учились на Гриффиндоре. Джеймс Поттер, Сириус Блэк, Римус Люпин и Питер Петтигрю. Заводилой у них всегда был Поттер, – Северус выплюнул фамилию, словно это было ругательство, – избалованный, богатый, заносчивый. Да, он был достаточно талантливым волшебником, но при этом – на удивление безалаберным и самовлюбленным.

Гарри слушал профессора и одновременно пытался понять, что он чувствует. Ни-че-го. Он словно бы слушал про совершенно постороннего человека. Да, в сущности, так и было: Гарри не помнил своего настоящего отца. Пожалуй, единственным, что он знал о нем, было то, что он не сумел защитить его и мать от нападения темного волшебника. Снейп тем временем продолжал:

- Начав с, в общем-то, невинных шалостей на младших курсах, на старших курсах Хогвартса эта... гм... компания перешла к унижениям других учеников. Нападали всегда вчетвером – у жертвы не было шансов. Помимо вызывающего поведения, недостойного отпрысков благородных семейств, эта “золотая молодежь” считала, что имеет право брать все, что им понравится. В частности, Гарри, Джеймсу приглянулась твоя мать. Лили... – Снейп запнулся, но все-таки выговорил, – была очень красивой, умной и талантливой ведьмой. Я не знаю, что произошло с ней, что она вдруг изменила свое отношение к Джеймсу Поттеру: она прекрасно знала, что мародеры – так они сами себя называли – ведут весьма распущенный образ жизни. Пожалуй, единственным приличным человеком среди них можно было бы назвать Люпина, если бы он был человеком.

- А кем же он был? – Гарри с трудом мог переварить свалившуюся на него информацию.

- Он до сих пор и есть. Оборотень.

- Истинный? – с надеждой уточнил Гарри.

- Увы. На территории Магической Британии только один истинный оборотень. Все остальные, включая Люпина, заражены ликантропией.

Юноша застонал и уткнулся носом в плечо Лена.

- Да, Гарри, компания та еще. Но мы сейчас немного отвлеклись. Несмотря на все творимые мародерами... мерзости, они очень дорожили своей... гм... дружбой. Мне известно, что оборотень был влюблен в Блэка. Однако сам Блэк вел достаточно разгульный образ жизни. Не буду утверждать наверняка, но у меня есть подозрение, что у них с Джеймсом тоже была не просто дружба.

- Но как же... моя мать?.. – не понял Гарри.

- Вот это загадка для меня, Гарри. Мы с Лили дружили еще до школы. И в школе на младших курсах. Однажды после серьезной размолвки она... Да, я был вне себя, я оскорбил ее, за что потом пришел просить прощения. Но Лили... Я не могу говорить наверняка, потому что доказательств у меня нет. Но я почти уверен, что с ней что-то сделали. Не знаю, кто это был. Но Лили тогда словно забыла все хорошее, что было между нами. И вместе с этим забыла и обо всех мерзостях, которые творил Джеймс Поттер. Они стали встречаться, а вскоре после окончания школы – поженились.

- И Джеймс?.. Он изменил свое поведение?.. – уточнил юноша.

Лен обратил внимание, что Гарри назвал его по имени.

- В первое время – да. Но Молли Уизли говорила мне, что во время свадьбы застала Джеймса с Сириусом. В недвусмысленной ситуации.

- Во время СВАДЬБЫ?! – у Гарри голова шла кругом.

- Я думаю, что в данном случае не имеют значения подробности их личной жизни. Важно, что Сириус Блэк был настолько далек от того, чтобы предать Джеймса и перейти на сторону Темного лорда, что поверить в подобное мог только тот, кто совершенно не знал ни самого Сириуса, ни остальную их веселую компанию. И заключение Сириуса Блэка в Азкабан, по-моему, могло быть подстроено только одним волшебником. Вы все прекрасно знаете его имя, – довольно жестко закончил профессор.

Сириус с любопытством рассматривал квартиру, которую снял для него Люпин. Небольшая комната, кухня, совмещенный санузел – вот и все. Чистенько, но не более того. Единственным по-настоящему удобным предметом мебели была большая двуспальная кровать, занимавшая примерно половину комнаты. На нее-то Блэк и плюхнулся, закидывая руки за голову. Римус прислонился к косяку:

- Не могу поверить, что это не сон, Бродяга, – с улыбкой проговорил оборотень.

- Мне и самому не верится, Лунатик... 12 лет прошло... – во взгляде волшебника читалась какая-то невысказанная эмоция.

Римус подошел к окну и медленно проговорил:

- Ты все еще скучаешь по нему, да?

- Думаешь, это глупо?.. У меня же есть ты и все такое... – Блэк криво усмехнулся.

- Да нет, почему же глупо?.. Я всегда знал, что ты любишь его, а не меня... – Римус продолжал смотреть через мутноватое от пыли стекло на пустую детскую площадку за окном, словно на ней могло вот-вот произойти что-то интересное.

Сириус подошел к любовнику и обнял его со спины, положив голову на плечо:

- А вот и неправда, Луни. Тебя я тоже люблю.

- Тоже... – словно эхом повторил оборотень и прижался щекой к скуле Сириуса.

- И все-таки я должен встретиться с Гарри, – сменил тему Блэк. – В конце концов, он же мой крестник! Нужно посмотреть, в каких условиях живет мальчик.

- Мне удалось выяснить, что он больше не живет у сестры Лили. Никто, кроме Дамблдора, не знает, где теперь его дом, – сообщил Римус, наблюдая в отражении на стекле за лицом друга, – но он будет в Хогвартсе. Думаю, мы с ним найдем общий язык.

- Главное, чтобы Дамблдор не “нашел общий язык” с тобой, – серьезно заметил волшебник. – Ты понимаешь, что тебе придется скрывать, что ты со мной виделся?.. Дамблдор – очень сильный легиллимент, если ты не забыл...

- Я справлюсь. Я должен, – тихо, но твердо проговорил оборотень.

====== Глава 30. Дементор ======